— Ты ж моя целительница… — едва ворочаю языком от блаженства, кайфуя от прикосновений мышонка. — Что бы я без тебя делал?
— Спал. — хмыкает Алиса, мастерски массируя мне плечи и пересчитывая позвонки на спине. — Пора признать неизбежное, Березин. Ты устал.
— Ничего подобного. — мычу я, когда мне вжимают локоть меж лопаток. — Просто я так и не пристрелил добычу… — мысленно сворачиваю шею Травицкому, но всё равно меня не покидает чувство незавершённости.
— Тогда чьих уток ты держал в руках, когда приехали? — ощущаю прикосновение женской груди к своей спине и втягиваю носом воздух.
Хочется, да сил нет.
— Своих, но это так… мелочь. Был один лось. — гоню прочь физиономию брюнета и концентрируюсь на тёплом дыхании Алисы, пока она целует мне затылок. — Упустил гада.
— Разве у тебя есть лицензия на стрельбу такого животного? — звучит удивлённый голос над ухом.
— Могу и без разрешения. — прячу хмурый лоб в подушку и вспоминаю предупреждающий тон Барсова-старшего, когда он прямым текстом дал понять, что не допустит ссоры со своим другом из-за моей необоснованной ревности.
Пфф… необоснованной…
Этот червяк Родион уже подполз так близко к Алисе, что она краснеет от его взгляда.
Он не позволяет ей быть равнодушной.
Я, капец, как обеспокоен этим фактом.
Моей девочке запутывают мысли даже на расстоянии. А я рядом и до сих пор тяну время, подчиняясь приказу генерального. Давно бы уже размазал парня, но меня нарочно оттягивают назад, угрожая лишить всего того, чего я достиг.
Я осознаю, что прыгаю выше головы и давно ожидал разговора с Марком Мироновичем. И он не заставил себя ждать. Злой начальник активировался сразу после моей стычки с Травицким:
«— Игорь, я тебе не отец и никогда им не был… — подловив момент, когда все товарищи по охоте увлеклись обсуждениями природы, Барсов-старший отводит меня в сторону и придавливает тяжёлым взглядом. — Но ты рос вместе с Яном и я в какой-то степени возложил на себя ответственность за тебя…
— Мне готовиться к худшему? — на раз предчувствую грозовую атмосферу.
— Не хотелось бы прибегать к таким действиям. — в спокойной манере говорит начальник, но глазами выдаёт всю принципиальность, что управляет им в жестоких ситуациях. — Ты ускользаешь из моих пальцев, Березин.
— Может быть, потому что вы уже пережали мне горло? — не стесняясь в выражениях отвечаю я.
— С чего ты взял, что я держу тебя за горло, Игорь? — принимает грозный вид мужчина. — Почему ты моё руководство расцениваешь как подавление? А ты не думал, что я тебя за руку веду по жизни, а не душу для развлечения?
— Думал. — сдвигаю брови и я. — Но каждый раз вы развенчиваете все мои мысли о независимости.
— И каким же это образом? Заставляю тебя больше работать? — горько усмехается генеральный.
— Нет. Всего лишь напоминаете мне о прошлом и указываете на предназначенное место. — произношу я, покрываясь мурашками от уязвлённой гордости.
— Чушь! — с раздражением восклицает Марк Миронович. — Я, наоборот, стараюсь эту тему не поднимать, но ты мне не даёшь другого выхода!
— Я не шавка, которую можно ткнуть мордой в мусор! — пылко реагирую я, когда грудь начинает распирать от проклятой обиды. — Я благодарен! Правда благодарен! Но я не раб! Я достаточно отработал, чтобы не быть в долгу!
— Я хоть раз говорил тебе, что ты мне должен, Игорь? — взрывается в протесте мужчина. — Что ты там себе напридумывал, пацан? Ты хоть помнишь в чём заключался наш договор?
— Досконально. — скриплю я зубами, возвращаясь в тот день, когда на пороге отделения полиции появился отец Яна и освободив меня за крупную взятку участковому, выволок на улицу, словно вшивого щенка.
— Сомневаюсь в этом. — выдыхает Барсов-старший, копаясь в моём взгляде в поисках ответов. — Я тебе тогда сказал, что у тебя есть миллион возможностей изменить свою жизнь, но ты предпочёл прожигать её на улице, шатаясь с мелкими бандитами… Было такое?
— Было. — жёстко соглашаюсь.
— А про то, что я обеспечу тебе многообещающее будущее говорил?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Говорил.
— Я это сделал. — поднимает ладони вверх директор, показывая свою безгрешность. — Но взамен я всё же у тебя кое-что попросил. Напомни что.
— Верность, послушание и благоразумие. — мгновенно вылетает из меня заученная установка.
— Именно. — кивает головой Марк Миронович. — Три важных качества, которых от рождения у тебя нет и их нужно было упорно развивать.
— Я выполнил эти условия. — смотрю на наставника с диким желанием, чтобы меня наконец оценили по достоинству. — Даже с излишком…
— Нет, Березин. — прямым ударом под дых. — У тебя на лицо все отклонения от нормы. Верность ты переиначил в жертвенность, послушание в прислуживание, а благоразумие… — указывает подбородком сначала на болтающих Яна и Гену, а затем на Травицких, подпирающих дерево и обсуждающих сезон охоты. — Его и вовсе нет. — качает головой. — Ты что устроил?
— Что следовало. — огрызаюсь я, кипя от злости. Руки так и чешутся поднять ружьё, навести на Родиона и нажать на курок. Тварь ещё не знает на что я способен. В этот раз ему удалось спровоцировать меня и остаться безнаказанным, но в следующий раз живым он не уйдёт.
Гнида.
Видите ли Алиса приходила знакомиться с его семьёй и они приняли её как свою дочь.
Сначала не поверил в эту пургу, но его дядя стал делиться услышанным мнением отца Родиона, и у меня вышибло блок. Сбил с ног сопляка Травицкого и приобрёл на костяшках пару ссадин.
Повезло скоту, что нас разняли, так бы закопал прямо в лесу.
— Я тебе сто раз говорил, зарубить себе на носу — фильтруй на кого ты лезешь с кулаками. — повышая голос, сердится директор. — Я вам всем чётко сказал, что Травицких не трогать! Всё понимаю! Девочка для тебя важна и взыграла ревность, но решай эту проблему, не создавая новые.
— А что, если мне наплевать на это? — на эмоциях выпаливаю я. — Что будет, если нарушу приказ?
— Не уверен, что ты захочешь с этим столкнуться… — темнеет взгляд наставника.
— Что? Карательная акция? — в ярких красках представляю, как мне всыплют по первое число.
— Достаточно будет того, что я сниму с тебя защиту, остальное уже дело времени… — глухо отзывается Барсов, порождая в моей голове вопросы.
— Защита от чего? — напрягаюсь я.
— От него, Игорь, от него… — хлопает меня по плечу генеральный и быстро шепнув. — Приди в себя, парень, ты мне не чужой и к мусору я тебя близко не подпущу! — натягивает улыбку и уже бодрым голосом встречает подходящих к нам мужчин. — Ну что там у нас навигатор показывает? Маршрут прежний?
Ступор парализует меня до такой степени, что я на некоторое время перестаю дышать.
Прошлое неизменно пытается меня нагнать. Как бы я не старался убежать и забыть, все незавершённые дела требуют финала.
— О чём говорили? — подходит ко мне Ян, когда вся охотничья компания собирается двигаться дальше.
— Выговор за драку. — отвожу взгляд и устремляю его вдаль.
— Березин? — настороженно зовёт друг.
— Что? — не поворачиваясь к нему.
— Игорь? — черствеет голос Барсова.
— Ну? — резкий поворот моей головы и я впиваюсь в него недовольным взглядом.
— О чём говорили? — повторяет он.
Протяжно выдыхаю и:
— Вспоминали прошлое.
Наступает пауза и Ян меняется в лице. Снова проступает эта липкая жалость в его глазах.
— Не надо. — стремительно угасает аж всякое желание думать, не то, чтобы что-то обсуждать.
— Не собирался даже. — понимает моё настроение друг. — На. — протягиваем мне ружьё. — Вытащи из себя это дерьмо. — и оглянувшись на Травицкого, насмешливо добавляет. — Не промахнись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— От шести до пятнадцати лет, Гошан! — вырастает возле нас рыжий.
— Исчезни, Леванов! — рявкает Ян.
— Алиса плакать будет! — с нажимом твердит адвокат и как по заказу перед глазами предстаёт эта картина. — Так хочется в тюрьму?
Дёргаюсь от этого вопроса и с силой сжимаю рукоять ружья. Ловлю на себе многозначительный взгляд Барсова и делаю глубокий вдох.
