Рейтинговые книги
Читем онлайн Снайперские дуэли. Звезды на винтовке - Евгений Николаев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41

— Стой! — вдруг произнес сержант Карпов.

Близко хлестнул один выстрел, другой, а на левом фланге роты уже завязалась ружейно-автоматная перестрелка.

— А ну, ребята, кончай перекур! Всем по местам, всем рассредоточиться! Приготовимся к встрече незваных гостей! — распорядился Карпов. Но его бойцы и без того уже быстро встали за пулеметы. Над их головами завыли немецкие мины, разрываясь где-то позади, за траншеей.

— Мазилы! — презрительно произнес кто-то в адрес фашистских артиллеристов. — Стрелять бы научились!

— Предупреждать надо — не пригибался бы! — вторил ему другой пулеметчик. — Вот мы вам покажем сейчас, как бить надо!

Бойцы шутили. Однако, как только фашисты стали приближаться к нашим траншеям, заполнив всю лощину, лица пулеметчиков стали сосредоточенными и суровыми, а движения — скупыми и решительными. Лишь только подпустив противника на двадцать-тридцать метров, подал сержант команду «Огонь!».

Первым заговорил карповский «максим». Голос его был зычным и злым. «Тах-та-та-тах-та!» — строчил по фашистам Иван. В ответ раздались крики и стоны раненых фрицев, не ожидавших такого решительного отпора. Под огнем пулеметов волна атакующих моментально отхлынула, но тут же, развернувшись, снова пошла напролом.

— Хотите еще? Н-н-нате, получайте! Что, не нравится? — сквозь плотно стиснутые зубы зло цедил Иван Карпов, нажимая на гашетки.

Теперь цепи гитлеровцев приостановились, смешались и повернули обратно. Немцы бежали, оставляя в лощине десятки трупов. Особенно много лежало их перед пулеметом сержанта Карпова.

Но вот перед огневой позицией Ивана стали разрываться вражеские мины.

— Нащупали, гады! — сказал Иван и бережно прикрыл свой пулемет плащ-накидкой. — Отдохни, браток, малость! — Он взял в руки снайперскую винтовку. — Пусть думают, что подавили пулемет!

Но немцы продолжали наседать. Все больше и больше появлялось их из-за насыпи железнодорожного полотна. Они шли, низко пригибаясь к земле, подбадривая себя трескотней из автоматов.

— Всем приготовить гранаты к бою! — крикнул сержант Карпов, а сам бил и бил из пулемета, переводя дуло «максима» от катка к катку, пока в кожухе его не закипела вода. Рядом из снайперской винтовки Ивана вел огонь по фашистам его подносчик патронов Василий Незнанов.

— Шестой! — подсчитывал он свои попадания, но вдруг охнул: — Все, ребята, прощайте! Напиши, сержант, моей… — И, не закончив фразы, упал на дно траншеи.

Только на секунду замешкался Карпов, оглянувшись на умирающего. Потом подскочил к нему и взял из коченеющих уже рук свою снайперскую винтовку. Ему некогда было пожать руку товарища, попрощаться с ним. Он только еще сильнее стиснул зубы, столкнул под уклон камни, на которых стоял пулемет, снизил прицел и произнес, глядя вперед:

— Мы отомстим за тебя, Вася!

И с еще большей яростью начал расстреливать фашистов.

Вдруг горячая волна рванула и отбросила Карпова от пулемета.

— Мина, сволочь! А пулемет?!

И он, превозмогая тупую боль, подступавшую тошноту и головокружение, бросился к своему «максиму», к которому уже тянулись из-за бруствера чужие руки. Выстрел из винтовки, вскрик убитого фашиста — и руки пропали. Изловчившись, одну за другой бросил Иван за бруствер три гранаты и, припав к стенке окопа, услышал, как трижды вздрогнула и качнулась за окопом земля, заорали раненые гитлеровцы.

Следом за Иваном в фашистов стали бросать гранаты его бойцы. И на этот раз пулеметчики не дали противнику ворваться в наши траншеи.

— Неплохо мы с тобой поработали, друг! — сказал Иван, похлопав рукой по пулемету, и только тогда с облегчением вздохнул полной грудью. А потом, воспользовавшись передышкой, шутки ради, как это он делал иногда, короткими очередями из пулемета выбил «Барыню».

Стоявшие в траншеях бойцы заулыбались: жив, значит, Иван Карпов со своим «максимом»!..

Карпов был влюблен в свой пулемет. В период затишья между боями он брал в руки промасленную паклю, чистил ею «максим» и приговаривал, точно беседовал с хорошим приятелем:

— На дворе сыро, я тебя сейчас маслицем укрою!

И лицо сержанта — широкое, с крутым подбородком, упрямое и волевое — принимало выражение глубокой озабоченности. Его светлые глаза излучали тепло, когда он трудился над вороненой сталью пулемета, сгоняя с него каждое туманное пятнышко…

Наступили вторые сутки. Еще какое-то время было тихо вокруг, смолкла стрельба с обеих сторон. Но мы были уверены, что немцы не оставят так просто свою затею прорваться в Ленинград. А пока, воспользовавшись передышкой, горстка бойцов, которая осталась от роты, старалась привести в порядок оборону, готовилась к отражению атак противника. Из тыла подносились боеприпасы, рылись новые «лисьи норы», так выручавшие бойцов при бомбежке и артобстреле. Только прямое попадание в такую «нору» могло заживо похоронить бойца, а попасть в нее было делом почти невероятным.

И еще три раза за эти сутки толпы фашистов устремлялись к нашим траншеям, но каждый раз с большими потерями вынуждены были отступать. Разгоряченные боем, грязные, голодные и измученные бойцы посылали вслед отступавшим немцам гранату за гранатой.

К исходу дня остатки нашей роты, поддержанные соседями, первыми ворвались на плечах противника в их траншеи за железнодорожной насыпью. И только одна огневая точка фашистов, расположенная на пригорке, не давалась нам в руки. Она сыпала пулеметными очередями по контратакующему батальону. Продвижение на нашем фланге грозило застопориться.

Тогда в траншеях появился комиссар полка подполковник Томленов, недавно прибывший в полк вместо нашего Ивана Ильича Агашина, отозванного в штаб погранвойск Ленинградского фронта. Комиссара Томленова мы еще мало знали, но нам понравилось, как он, придя в траншеи перед боем, спокойно и просто сказал:

— Ребята, давайте за мной! Коммунисты, вперед! — И пополз по мокрой траве, увлекая за собой остальных.

И уже не на втором, а каком-то десятом дыхании снова поднялись наши бойцы в контратаку. И получилось! Мы заняли траншеи противника. Был подавлен и мешавший нашему продвижению пулемет — кто-то, изловчившись, своим бушлатом сумел прикрыть смотровую щель амбразуры, изрыгавшей свинцовый ливень. Брошенная вслед за этим в ход сообщения граната завершила дело — по траншее, высоко подняв руки, шли три немца, выползшие из глубины дота. Страшная огневая точка противника замолчала. Но ненадолго. Через некоторое время она заговорила снова, однако стальная, непробиваемая крепость вела огонь уже в противоположном направлении: она была в надежных руках — за броней закопанного в землю и искусно замаскированного танка отныне сидели советские снайперы и наблюдатели.

Теперь нам требовалось отстоять захваченные у немцев позиции. Отстоять во что бы то ни стало!

На какое-то время наше наступление приостановилось, — немцы еще не успели опомниться от поражения, а мы пока обживали новые траншеи, в которых огневые точки нужно было срочно делать заново, развернув их в противоположное, в сторону противника, направление.

Бойцы заглядывали в совсем еще недавно бывшие добротными, просторными и благоустроенными, а теперь развороченные взрывами наших противотанковых гранат немецкие землянки. Заходить в них они не решались: там было много вшей, да и смердило — несло жженой серой, порохом и каким-то очень уже неприятным чужим духом.

Я вошел в одну из них. Там были разбросаны какие-то тряпки: женское белье, старая домашняя утварь, детские игрушки. Валялись остатки пищи, фотографии, письма.

Я поднял с пола нераспечатанное письмо. Оно было из Дортмунда. «Курт прислал из России одеяла и разные вещи», — прочитал я, едва разбирая каракули какой-то фрау. Мамаша наставляла своего сынка Ганса: грабь, убивай! Но ее Гансик уже ничего не пришлет из России, — он лежит в траншее, усыпанный вшами…

С чувством гадливости и омерзения вышел я из землянки, но не мог отказать себе в удовольствии пнуть ногой убитого фашиста: «Что, лежишь, паскуда? Лежи, лежи! Скоро всем вам так лежать придется!»

Однако, разъяренные неудачами, фашисты не успокоились. Наши наблюдатели доложили, что немцы снова накапливаются, теперь уже для контратаки.

Вот уже пошли на штурм своих бывших траншей немецкие автоматчики. Но наши артиллеристы и зенитчики Юшина давно пристреляли этот квадрат! И я удобно расположился в башне немецкого танка — моя снайперская винтовка успела накалиться от непрерывной стрельбы.

Я радовался удобно выбранной позиции, радовался тому, что все больше и больше фашистов падало от моих выстрелов, и беспокоился только за своих товарищей, которые где-то рядом тоже ведут снайперский огонь: «Как они там устроились, в безопасности ли? Все ли живы?» За Ивана Карпова, за Ивана Добрика и Загида Рахматуллина я не волновался — ребята опытные, не пропадут. А вот как остальные? Те, кто только недавно овладел снайперским искусством и едва успел открыть свой счет мести?

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Снайперские дуэли. Звезды на винтовке - Евгений Николаев бесплатно.

Оставить комментарий