…Уже через несколько часов, вооруженный до зубов гениальными решениями, Константин с видом победителя ворвался в кабинет шефа.
— Я приготовил вам бомбу! — Костя водрузил на стол свой новенький ноутбук и принялся раскрывать его прямо перед лицом босса. — Идея тянет на миллион, а воплощение потребует еще несколько тысяч!
— Если речь идет о секс-бомбе, то можешь оставить ее у меня а если о ядерной, то лучше прикрой ее своим телом, — не глядя на вошедшего, распорядился Воронов, делая вид, что вторую часть речи о миллионах он не расслышал.
— Роман Анатольевич: дислокация войск определена, слабые звенья обнаружены, наблюдательные пункты расставлены, штаб скоро будет взят! — Костя торопливо искал необходимый файл.
— Ты что, Костя, решил свалить на мои плечи третью мировую воину? А мирно эта ситуация никак не решается?
— Перехожу к стратегии. — Костя решительным жестом откинул прядь своей модной стрижки.
— Итак, развертывание плана «Реабилитация»! — Костя нашел то, что искал, и развернул ноутбук к Воронову. — Я все думал, с чего можно ее начать после того, как наш оркестр провалился в яму? Как здесь не учитывать психологию жертвы и хозяина!
— Ты хочешь сказать, что в данном случае жертва я?
— Я хочу сказать то, что говорю: если хотите стать хозяином — пойдите на жертвы!
— Это вольная интерпретация модной в современной психологии темы «жертвы и хозяина судьбы»?
— Это руководство к безошибочному действию, которое вызовет желаемый результат! Роман Анатольевич, прошу вас обратить внимание на это! — Костя показал несколько ни о чем не говорящих фотографий, на одной из которых был чернявый мальчик лет двенадцати.
Но Воронов не только не отреагировал, он еще начинал нервничать, постукивая пальцами по столу.
Костя перешел к штурму:
— Перед вами — Руслан Цагоев, по прогнозам будущий Рудольф Нуриев. Обратите внимание на осанку и на посадку головы. Во всем остальном я не лучший эксперт. Но могу сказать определенно — это самый любимый танцор в детской студии балерины Литвиновой!
— А ну-ка-ну-ка… — Воронов оживился, предчувствуя интригу.
— Все — мы подошли к бомбе! — Костя потянулся к ноутбуку и открыл новый файл. — Вот мой проект!
На экране Воронов увидел полуразрушенное здание, одно из достопримечательностей старой Москвы.
— А это детский театр, о котором более пяти лет безрезультатно мечтает Эльвира Литвинова! — радостно объявил Костя. На экране закружилось объемное, выполненное в технологии 3D здание нового театра, — Костя многозначительно улыбался. — Это возможность блистать на сцене Руслану Цагоеву и ему подобным. Это самый короткий путь к ее сердцу. И это большие траты, разумеется…
После того как Воронов внимательно изучил проект Кости, у него опять появился блеск в глазах, он потер руки — это означало, что дело сделано. Шеф встал, прошелся по кабинету, и прежняя уверенность и непобедимость опять засквозили в каждом его жесте.
— Очень мило, Костя, — не ожидал! — Воронов смотрел на него с некоторым восхищением. — Ну, и где бизнес-план? Где компания-подрядчик? Нам нужны сверхскоростные сроки! Упущено время — упущена любовь!
Костя открыл новый файл, на экране быстро бежали ручейком цифры в несколько столбцов, в которых перечислялись наименования на стройматериалы для реставрации. Взглянув на цифры под чертой, Воронов вздохнул так, будто его душат, и быстро расстегнул ворот рубашки.
— Ты что, Костя, решил меня обанкротить?! Это же макроэкономика! Это все деньги моего папы, ему это не понравится. На реставрацию Большого и то поменьше истратили! — Но Костя умел, когда надо, проявлять напор и выдержать натиск:
— Вы сказали искать выход — я нашел! Торговля в данном случае неуместна! Я предлагаю беспроигрышный вариант. Нужно срочно начинать реконструкцию здания! При налаженной системе откатов сроки три недели. Или я отказываюсь — сами решите, что для вас важнее.
БРИТВА АЗИМА
Существовал всего лишь один человек, которому Моро мог доверить тайну и открыть душу, — маленький малозаметный человечек, шеф номо-тэдской разведки, и звали его Азим. Он был щупленьким, юрким и ловким, лысоватым и очень наблюдательным. Не было на свете ни одной маски, которую он не мог бы на себя примерить, ни одного замка, к которому он не подобрал бы ключ.
Со смиренно-доброжелательной улыбкой на тонких губах, прикрытых аккуратно подстриженными колючими усиками, он всегда засыпал комплиментами дам, постоянно целуя им ручки. И не брезговал искать покровительства у мужчин, особенно если они были физически сильнее. Азимчик мог вписаться в любую компанию, так что под этой маской было очень трудно разглядеть шефа номо-тэдской разведки. Ничто не могло скрыться от его наблюдательности. Именно поэтому Азимчик и был единственным стратегом, которому позволялось входить в кабинет к шефу в момент депрессии.
— Да я вижу, земная жизнь не дает вам расслабиться, усталенький вы мой, — произнес Моро, когда Азимчик чуть ли не на цыпочках проскальзывал в его кабинет.
— Ты когда-нибудь видел двадцативосьмилетнюю женщину, балерину, всю свою жизнь простоявшую на пуантах, мечтающую о карьере и славе и в свои младенческие годочки совершенно свободно владеющую японским языком?
— Хуже всего, мой дорогой брат, когда у монарха наступает период исключительной подозрительности. Она, как и гордость, приходит… Да, безусловно, истории известны и не такие явления, как, например, четырнадцатилетний мальчик, говорящий на девяти языках, причем все они открылись ему после сотрясения мозга, или ослепшая после пожара девочка, умеющая читать и рисовать, обладающая безошибочным внутренним зрением. Мало вам этих примеров. Вы же не знаете, на какой почве у подозреваемой открылся этот феномен, может быть, она нанимала тайного гипнотизера и учила языки с пресловутым «25 кадром». Может быть, ей во сне или под наркозом открывались прошлые жизни, в которых она была полиглотом.
— Да, но иногда именно этими способностями владеют экселендцы! Это значит, что в любой момент дама может выкрикнуть: «Дева асио Са!»
— А смысл, проницательный вы мой: ударяя ногами мелкой дробью двадцать четыре часа в сутки, имея всемирную известность, так неэкономно себя использовать! Мне кажется, мой бдительный Берия, девушка хочет удачно выйти замуж и выходит на уровень самых престижных невест планеты. Кандидаты могут говорить на разных языках, ну не тащить же за собой в постель переводчика, может быть, есть тайны в биографии.
Моро разбросал на журнальном столике вырезки с портретами Эльвиры, в том числе и стопку первых глянцевых дорогих журналов, от которых трудно было оторвать глаз. Сверкающая улыбка примы красовалась на них: «Эльвира на сцене Большого», «Эльвира в гостях у жены президента», «Эльвира и Мэл Гибсон на Красной площади», в конце концов, самая убийственная фотография, доставившая Моро невыносимые страдания — «Эльвира и Кифер Сазерленд в Голливуде», куда уж дальше, приехали!
— Для чего, не знающему поражений, зрелому мужчине нужны сии добровольные истязания? Если она не способна оценить вас, перестаньте наконец оценивать ее!
— Ты намекаешь на то, чтобы я отступил? — Моро взглянул на Азима своим «фирменным» взглядом, так что невысокий Азим сразу сделался меньше ростом.
— Есть загадка, ответ которой мне неизвестен: «Если видишь круглую маску, не обязательно, что за ней прячется круглое лицо». Ты случайно не знаешь, кто это сказал?
— Из великих?
— Из великих, — кивнул Моро.
— Ты! — Моро в ответ замер в недоумении.
— Мне нужно узнать о ней все! Ты меня понимаешь?
Азим понимал и уже через два часа стоял в кабинете шефа с «горячим шоколадом».
Скорость была оправданной. Ради дела и любимого шефа Азим был готов на что угодно, а если надо, то и свечу подержать — имеется в виду в православном храме, хотя дух этот церковный, восковой, елейный, он как раз таки на дух и не переносил. Последняя секретная разработка Азима дала результаты самые неожиданные. Оказалось, что упомянутая дама владела также еще тремя языками.
— Только экселендка может позволить себе свободно восстанавливать в памяти все знания, языки, да еще, чего доброго, читать ваши мысли… На вашем месте, влюбленный вы мой Шекспир, я бы лучше не рисковал, — настойчиво вворачивал Азим отвертку в сердце Моро.
— Одно из двух, Аз, — либо мы оба параноики…
— …либо мы оба правы! — Азим всегда умел выходить на след, особенно на след экселендцев.
— Но согласись, это только предположения, а я бы хотел знать наверняка!
— А я бы решил вопрос быстро и с гарантией. — Он провел большим пальцем у своей шеи. — «Чик!» Есть закон, отважный вы мой, называется «Бритва Азима». Звучит так: «Не стоит приумножать опасность, лучше заранее резать по горлу все то, что дышит и является потенциально неуправляемым».
