– Ишь ты, – удивился Ювелир. – А чего народу про это не поведал? Хотя да, утро вечера мудренее. К слову, я как раз в утреннюю стражу хотел попроситься.
– Ну, просто не успел еще рассказать, – кивнул я. – Что до стражи – в утреннюю, так в утреннюю, почему нет. Да, вот еще что… Имей в виду – револьвер заряжен, а ружья – нет.
– Понятно. – Ювелир вроде как улыбнулся. – Все понял, Сват.
Раки были восхитительны. Я их до этого ни разу не ел, как, впрочем, и все остальные, ну, кроме, может быть, Фрау. Но все довольно шустро разобрались, как их разламывать, как правильно есть клешню, а Павлик даже хитиновый панцирь членистоногих в пищу употребил, утверждая, что он имеет очень своеобразный вкус.
Мелькнула у меня мысль достать заветную бутылочку из ящика и дать всем по глоточку, но в результате я решил, что еще не время. Она всего одна, и кто знает, что будет дальше? Орава большая, каждому по глоточку – и нет бутылки. Пусть пока лежит, хлеба не просит.
– Так что с характеристиками? – Настя отбросила в сторону панцирь рака и погладила живот. – У меня девять очков, надо бы их распределить.
Больше двух уровней сегодня получили Ювелир, Владек, Рэнди, Павлик, Настя и я. Надо отметить, что для третьего уровня потребовалось прикончить уже больше полутора десятков раков, что практически исчерпало этот ресурс и заставило меня признать, что четвертый уровень получить на членистоногих дело, конечно, реальное, но трудновыполнимое. Впрочем, завтра увидим. Не исключено, что вкусная и полезная живность снова заполонит дно реки.
– Так в чем же дело? – Я был сыт и благодушен. – Народ, я ни на кого не давлю, но предлагаю вот какой расклад распределения характеристик, по крайней мере сейчас. Все, кроме Настеньки, Милены и Николь, делят очки умений между силой и телосложением, если с округлением, то в сторону последнего. А вот вы трое – половину тоже в телосложение, половину – в ум. Для вас это профильная характеристика.
– Я хочу пару единиц в ловкость вложить, – сказала Настя. – Я же эльфийка, авось луком разживусь.
– Это потом, – строго сказал я. – Будет лук – будет видно. Да и что лук, если здесь есть огнестрельное оружие.
– Ну, будь по-твоему, – согласилась Настя, да и остальные закивали головами.
– Один пистолет с неполной обоймой, – хмыкнул из темноты Трифон. – Оружие!
– Да прямо, – усмехнулся я. – Вон там, в ящике, два ружья лежат и револьвер. Револьвер-то так себе, каких-то дремучих времен, даже не самовзвод, фигня, одним словом. А вот ружья – это да! Вещь.
– А глянуть? – взвился Павлик.
– Рассветет – поглядишь, – пообещал я. – Ладно, люди, хорошо посидели, но пора баиньки. Караульные – Галка, за ней Владек, под утро Ювелир, смены по три часа. Вопросы есть?
– Никаких, – ответил за всех Ювелир, и в его глазах снова отразилось пламя костра.
Глава 12
Вот ведь какое дело. В том мире спать я ложился сильно не рано и все равно вертелся, как уж на сковородке, прежде чем засыпал, а наутро у меня трещала голова, даже если с вечера не пил, и это я еще не упоминаю о невероятно разбитом состоянии. Первое, что отправлялось в мой желудок после подъема, была таблетка легкого тонизирующего обезболивающего, это была суровая необходимость – без нее к полудню голова гудела бы, как пустой котел после того, как по нему палкой ударишь, и в сон тянуло бы невероятно. Двадцать третий век – время царствования фармакологии, по-другому не скажешь.
А тут я отключился, как автоматическая система охлаждения после срабатывания таймера, – моментально. И когда я проснулся на рассвете, разбуженный окриком Ювелира и воплями Трифона, ничего у меня не болело, и мне как будто снова было шестнадцать. Тело было налито бодростью, голова была ясная, и еще… Надо же, удивил меня один из моих органов, удивил, в том мире у меня такого по утрам давненько не бывало! Ну а что? Фармакология, чтоб ее…
А уж как меня удивила картина, которую я увидел! Впрочем, кому я вру? Ничегошеньки она меня не удивила, все случилось именно так, как я и предполагал. Только вот любопытно – закончится все так, как мне хотелось бы, или нет?
Трифон стоял чуть поодаль от места нашей ночевки – народ, сытый, усталый и довольный, вчера залег спать прямо вокруг костра, где кого сморило. И в руках у него было одно из двух ружей.
Жадный, жадный Трифон. Все-таки ты соблазнился, все-таки решил уйти не с пустыми руками. Ну извини, теперь сам виноват. Нет, жалко, конечно, тех двух уровней, что я тебе вчера от щедрот подарил, жалко… Но это было нужно, чтобы никто не сказал, что я его сам спровоцировал на такие действия ущемлением прав.
– Ружье отдай! – гаркнул Ювелир, и от этого второго окрика зашевелились все, кто еще не проснулся. – По-хорошему отдай.
Он крутанул дубинку, стекла в ней сверкнули в лучах восходящего солнца.
– Не подходи. – Трифон наставил ружье на Ювелира, стоящего довольно неблизко от него, при этом еще и пятясь назад. – Я стрельну.
– А ты хоть знаешь, как это делается? – поинтересовался я у него, не вставая. Впрочем, для удобства я оперся на локоть, подперев подбородок ладонью. – Ружьишко-то не новое, а ну как не разберешься? Ты же тяжелее мини-дисков и компакт-гаджетов ничего в руках не держал, поди?
– Разберусь, – зло сказал Трифон. – А вот ты давай-ка, руки подними, так, чтобы я их видел. И вот еще что – раз уж так вышло, то мне, пожалуй, и твой пистолет пригодится.
– Ишь ты! – поразился я его наглости. – А может, еще и пару девушек покрасивее с собой заберешь, чтобы не скучно было?
– Я подумаю. – Трифон осклабился. – Пистолет на песок брось, поближе ко мне.
– Вот ты урод! – выпалила Галка и ойкнула, когда ствол ружья посмотрел на нее.
– Да ты сама-то! – Трифон сплюнул. – Только и думаешь, как бы вон под этого имбецила лечь, чтобы поближе к власти быть. Да все вы тут…
В самом деле у Галки такие планы? Вот уж не задумывался и даже не замечал. Греет самолюбие, чего скрывать.
– Перебор. – Ювелир неторопливо двинулся к Трифону, помахивая дубинкой. – Заболтался ты, приятель, перегнул палку. За такие слова и дела теперь отвечать придется.
– Стой! – Трифон нажал на курок, но тот даже не подумал как-то на это действие отреагировать. – Стой, сволочь такая, не приближайся ко мне!
– Это ружье не новое, – сообщил ему я. – Оно хоть и многозарядное, но требует неких механических действий для выстрела. В данном случае – передернуть затвор, тот, что под прикладом, тогда и курок взведется, куда ему нужно.
Трифон начал дергать низ ружья, пытаясь понять, что я имел в виду, но ничего не выходило. Он даже еще несколько раз попытался нажать курок, направив ствол на Ювелира, очень неторопливо приближавшегося к нему, но увы – снова безрезультатно.
– Что, крысеныш, попался! – не без удовольствия крикнула Галка, которая, похоже, здорово испугалась, когда на нее глянула черная дырка ствола. – Вот тебе сейчас карачун и наступит!
– Дурак ты, братец, – почти дружелюбно сказал я и покачал головой. – Дурак.
Трифон взвизгнул и припустил бегом по песку берега, причем ружье он не бросил, что меня немного обеспокоило. А ну как убежит, ноги-то у него длинные теперь? Да и вообще он окончательно трансформировался в эдакого молодого бога – бицепсы, трицепсы… Жаль, что как был сутягой, так им и остался.
Бум! Дубинка Ювелира ударила Трифона в спину, от этого он покатился кубарем, взметнув прибрежный песок. Но не помер, хоть удар и был – будь здоров.
– Страйк! – удовлетворенно отметила Валентина.
– Прибить поганца! – неожиданно сказала Милена. – В своих стрелять нельзя!
Она сузила глаза и вытянула вперед руку. Вскочивший на ноги Трифон внезапно поднес руки к шее, было видно, что он задыхается.
Вот теперь я и в самом деле удивился – не ожидал я от нее такого. Нет, все-таки, я не душевед, как ни крути. Кто бы мог подумать?
– Прибить, говоришь? – Ювелир подобрал свое грозное оружие. – Разумно. Крыс надо давить.
– Это верно, – подтвердил я. – Иначе они могут сильно навредить дому.
– Нет! – закричал Трифон, горло которого уже освободилось, и инстинктивно вскинул руки вверх, но запоздал – дубина уже падала на его голову.
Удар – и фигура юриста истаяла в воздухе. Он, я так думаю, и после первого тычка здорово поистратился на жизненную энергию, а тут еще такой удар…
Ну-с, с почином. Вчера мы потеряли двоих в экстремальных обстоятельствах, а сегодня пришибли первого во внутренних разборках. Все идет по законам драматургии.
– Однако ты не Ювелир, – сообщил я угрюмому мужчине, вставая на ноги. – Ты Хирург.
– А какие еще были варианты? – Ювелир пожал плечами. – Стрелять в него? Патронов мало. Четвертовать? Топора нету, коней – тоже. Отпустить? Потом ловить замучаемся.
