в ерунду, которую сами же и придумали.
Лорена решила рискнуть. Она хотела понять Глашатаев лучше. Возможно, это вернет ей возможность отомстить? Что же до наказания… Она всегда может использовать влюбленность мальчишки. Он-то вряд ли захочет отпустить или продать Лорену, однако от него и сбежать можно.
– Да, я бы очень этого хотела, – очаровательно улыбнулась пленница. – Благодарю вас.
Парень заметно покраснел и поспешил отвернуться. Уже это внушало надежду.
При переходе из одного дерева к другому Лорену сопровождали сейкау, которых рыжий туман не тревожил. Но в школу Глашатаев их не пустили, хищникам пришлось остаться возле корней. Теперь охранять пленницу было доверено одному лишь принцу… и всем, кто находился внутри эвкалориса.
Под школу было отдано одно из самых больших деревьев поселения. Первый уровень приятно поражал – чистый, светлый, почти цивилизованный. Даг-Мескалама здесь встречали с почтением, на Лорену косились с неприязнью, но сказать ей ничего не решались. Она смотала с лица защитную ткань и собиралась подойти к лестнице, однако принц удержал ее.
– Нам туда не надо. Наверху находится обеденный зал и спальни детей, что в них интересного?
– Но где же они тогда учатся?
– О, это я сейчас покажу!
Они двинулись в противоположную от лестницы сторону, к дальней стене, возле которой скрывался люк в полу. Он, пусть и большой, был замаскирован так искусно, что Лорена его поначалу не заметила. Поднять такой люк в одиночку не получилось бы, но им помогли два прислужника. Перед Лореной и Даг-Мескаламом открылись широкие ступени, ведущие глубоко вниз – в подземный тоннель.
– Раньше здесь были норы гремгродов, – пояснил принц. – Это и упростило строительство школы. Она почти вся под землей – кроме жилой зоны. Поэтому ее очень легко использовать и днем, и ночью, туман сюда не добирается.
– Со школой все более-менее понятно… Как вы отбираете для нее детей? Я ведь наблюдала за теми, что играли на площади… Они все совершенно одинаковые!
– На все воля Брерис, – многозначительно улыбнулся Даг-Мескалам. – Сила Глашатаев – просто ее дар. Когда они достигают нужного возраста, жрецы осматривают всех в поколении и выбирают тех, у кого может быть этот дар. Ну а потом они проходят еще одну проверку, контрольную. Те, кто прошел ее успешно, обучаются здесь.
– Что за проверка?
– Встреча со зверем.
– Что? – нахмурилась Лорена. – Это название какого-то ритуала?
– Нет-нет, это действительно встреча со зверем! Мы берем кого-нибудь из подчиненных Глашатаев, ну, джесина там, или унгаха, или парочку сейкау, и запираем в одном зале с детьми. Те, в ком пробудился дар, не позволят зверю дотронуться до себя.
– А что… что происходит с теми, кто испытание не прошел?
– На них нападает хищник. Значит, или дар оказался недостаточно велик, или жрецы в них ошиблись.
– Но их же спасают? – допытывалась Лорена. – Я имею в виду, рядом с залом дежурят какие-то охранники, да?
– Нет, конечно. Зачем их спасать? Как Глашатаи они бесполезны. Кто-то умирает, кто-то выживает, но остается покалеченным, но это уже без разницы. Это допустимая жертва, вы же видели, как много у нас детей!
Он искренне верил, что все в порядке. Женщины рожают детей часто, это легко и бесплатно, поэтому не так уж страшно пожертвовать десятком-другим. Даг-Мескалам привык к такой реальности, ему казалось, что скорбеть тут не о чем.
А вот перед Лореной все представало иначе. Она будто видела перед собой подземный зал с низким потолком, перепуганных мальчиков и девочек, унгаха, беснующегося перед ними. Только они и чудовище. Негде укрыться, некуда бежать – двери надежно заперты. И можно стучать до тех пор, пока ладони не будут изодраны в кровь, кричать, пока голос не сменится хрипом, это ничего не изменит. Испытание должны пройти все, так нужно культу.
Зверь бросается на них, и они мечутся, кричат, плачут. Щелкают изогнутые челюсти унгаха – и отлетает в сторону тонкая детская ручка. Крик оглушает, кровь льется на всех. Перед кем-то хищник останавливается, будто напоровшись на невидимую стену. Но остальные будут сожраны, искалечены, изуродованы – прямо на глазах остальных.
Возможно, здесь и начиналась дорога, на которой будущие Глашатаи теряли все человеческое. Они рано привыкали к мысли, что не все жизни ценны. Интересно, каким был в те дни Глашатай Теней? Саргон, кажется… Может, он тогда и умер внутри, осталась только оболочка, теперь убивающая людей? Ведь не мог же он сразу родиться монстром!
Зал испытаний Лорене не показали, и это было к лучшему. Даг-Мескалам повел ее сразу по подземным классам. Она увидела, с какого возраста начинается обучение будущих Глашатаев – в Обретенных горах такие дети только-только учились читать! А здесь они бегали, приседали, лазили по сложным сетям из лиан, натянутыми от пола до потолка. Это было не так уж страшно, однако Лорену поразило то, с какими не по-детски серьезными лицами маленькие сектанты выполняли задания.
Старшие занимались тем же, только упражнения становились сложнее, да еще и к их телам приматывали веревками грузы, сделанные из мешков с песком. Судя по тому, как вились их мышцы, послаблений они не знали годами.
– А где они учатся писать и читать? – не удержалась Лорена. – Я пока увидела только залы боевых тренировок.
– Они не умеют читать и писать. Зачем им это?
– Даже взрослые не умеют?
– Да и не только Глашатаи, много кто, – пожал плечами Даг-Мескалам. – Я умею, кстати! Но вообще, у нас есть чтецы, они такое делают. Глашатаям это не нужно. Для чего всем уметь писать? Что они тут напишут?
– Но это же… Удобно, разве нет?
– Это бессмысленно.
Лорена решила больше не спорить. Дикари есть дикари, ну что с них взять?
Ей казалось, что она уже поняла, как работает школа. Сначала детей превращают в великолепных воинов. Потом обучают магии, но даже наивный Даг-Мескалам не покажет ей, как это делается. В итоге и получаются машины для убийства вроде Глашатая Теней, которого нормальный человек просто не сможет победить.
С этой уверенностью Лорена считала, что готова ко всему. Она поняла, что ошиблась, когда принц открыл перед ней дверь в следующий зал.
Там помещение было совсем небольшим. У одной из стен на равном расстоянии друг от друга были установлены крепкие деревянные столбы, тянувшиеся до самого потолка. В металлическое кольцо на вершине каждого такого столба продевалась цепь, удерживавшая учеников постарше – почти того же возраста, что и Даг-Мескалам, если и младше, то ненамного. Из-за высоты столба они ничего не могли делать, только стоять на месте с поднятыми руками.
Но от них ничего и не требовалось. Ученики стояли лицом к столбу, а взрослые служители без сомнений хлестали их по обнаженным спинам тонкими высушенными лианами. Останавливались служители лишь для того, чтобы смочить лианы в каком-то мутном растворе, а потом пытка начиналась заново.
Спины
