— Мы должны что-то сделать… — прохрипел он, умоляюще смотря на Торес.
— Мы ничего не можем сделать.
— Но почему? Что с ней не так? Почему это кровотечение?
— У нее были тяжелые роды, пришлось делать кесарево сечение. Она потеряла много крови. Почему у нее опять кровотечение, я не знаю, я не врач. Но я знаю, что его нужно остановить и, скорее всего, сделать ей переливание крови.
— А как его остановить?
— Это знают только хирурги. Мы ничего не сможем сделать, поверь мне. Только молиться.
Тим в отчаянии обернулся на остальных, но все крепко спали. Снова поднявшись, он прошел по проходу между креслами и коснулся плеча старика.
— Луи, — позвал он.
Тот поднял на него вопросительный взгляд ясных глаз, в которых не оказалось и намека на сон.
— Кэрол… ей плохо. Ты можешь ей помочь? Она истекает кровью.
— Я знаю, — спокойно отозвался старик и вздохнул. — Я же говорил, ее время пришло. Она умирает. Только никто ведь не хотел меня слушать. Она вытаскивала в этот мир мертвых оттуда, где они должны были оставаться — и тем самым подписала себе приговор, приблизив свой конец. Я предупреждал ее. Она не послушалась. Это ее решение, она знала, на что идет. Отпустите ее. Просто отпустите. Вы все равно ничего не сможете сделать.
— Что случилось? — проснулся Исса и, сонно щурясь, посмотрел на них.
Тим застыл на месте, сцепив зубы, с налившимися слезами глазами.
— Что должно было, то и случилось, — невозмутимо ответил Луи. — Кэрол умирает.
— Как умирает? — вскинулся Исса. — Почему?
— Потому что пора.
— Ни хрена не пора! — вдруг вскричал Патрик, вскакивая с кресла, забыв о ремнях безопасности, которые врезались в его тело. Поспешно их расстегнув, он бросился к Кэрол и, упав на колени, схватил ее за руку.
— Мам! Очнись, не спи! Смотри на меня! — он с силой сжал ее кисть, а другой рукой потрепал за плечо. Она медленно открыла глаза и взглянула на него.
— Вот так, мам, молодец. Я здесь, с тобой. Я тебя держу. Я не отпущу… не отдам тебя.
Кэрол слабо пожала его кисть, выдавив улыбку.
— Я спать хочу… немного посплю…
— Нет! Не спи! Смотри на меня, слушай мой голос, — сурово велел Патрик.
Кэрол послушно боролась со сном, но все же, как не тормошил ее мальчик, вскоре впала в забытье и больше не приходила в себя. Сжав ее кисть руками, Патрик вдруг тоже закрыл глаза, словно на чем-то сосредоточившись. И тоже больше не двигался, застыв, как неживой.
Все остальные с тревогой и недоумением наблюдали за ним. Но ничего не менялось.
Исса, согнувшись в кресле, прикрыл лицо ладонью, не захотев больше на это смотреть. Торес тоже прикрыла глаза, устало откинувшись в кресле. Тим сидел на полу рядом с Патриком и Кэрол, положив голову ей на бедро и обнимая ее за ноги одной рукой.
И лишь Луи продолжал наблюдать за Патриком, ни на миг не отрывая от него пристального взгляда. Но мальчик словно больше не видел и не слышал никого вокруг.
Шли часы, а Патрик продолжал держать Кэрол за руку, не произнося ни слова, с закрытыми глазами, хотя было очевидным, что он не спит. Он почти не двигался, лишь сел прямо на пол, устав стоять на коленях. Кэрол тоже лежала неподвижно и тихо. Тим со страхом прислушивался к ее дыханию.
Торес заглянула под одеяло, потом слегка приподняла ногу Кэрол, заставив Тима оторвать от нее голову.
— Ну, что там? — прошептал он.
— Лучше… — не сумев скрыть удивления, отозвалась та. — Кажется, кровотечение остановилось…
— Слава богу! — выдохнул Тим, прикрыв от облегчения глаза. Потом наклонился к мальчику.
— Рик, кровотечение остановилось. Вернись в кресло. Поспи.
Тот мотнул головой.
— Не могу. Я держу ее.
Тим недоуменно уставился на него, удивленно переглянувшись с Торес.
— Ты не удержишь, Болли. Отпусти ее, — раздался вдруг сиплый голос старика.
— Я уже ее держу. И не отпущу. Я же сказал, я ее не отдам. Не мешай, не лезь, если помочь не хочешь, — проворчал Патрик.
— Я просто не могу. Я бы помог, если бы мог.
— А я могу! — огрызнулся мальчик и, открыв глаза, с любовью погладил Кэрол по белым волосам. — Не бойся, мам… я тебя держу. Держу. Мы доедем до больницы, и там врачи сделают, что должны. А я сделаю все остальное, чтобы ты жила. И ты будешь жить, я тебе обещаю. Долго-долго. Сколько захочешь. Мы вместе будем жить, сколько захотим. Хоть целую вечность.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 7
Кэрол пришла в себя в больничной палате.
Она оказалась одна, и с удивлением окинула взглядом вокруг.
Может, она в тюрьме, в лазарете, а побег из тюрьмы ей приснился?
Пока она пыталась вспомнить, как здесь оказалась, в палату вдруг вошла Торес. Увидев, что Кэрол пришла в себя, Мелинда вздохнула с облегчением.
— Слава Богу! Как ты себя чувствуешь?
— Слабой… — прошептала Кэрол. — Где мы?
— В больнице.
— Я ничего не помню… Мы летели в самолете… — Кэрол наморщила лоб, сдвинув брови в попытке вспомнить.
— Даже не старайся. Ты отключилась, поэтому и не помнишь. Мы думали, ты умрешь.
— Я тоже так думала, — с удивлением призналась Кэрол. — Почему же я до сих пор жива?
— Я не знаю. Но кажется… это твой сын, он что-то сделал, — Торес пожала плечами. — Он не отходил от тебя ни на минуту, говорил, что держит тебя, что не отпустит.
Глаза Кэрол наполнились слезами.
— Да, это он… мой мальчик… Где он? Где они?
— Нол… или Тим, я так и не поняла, как его зовут, с твоим сыном пошли перекусить. Исса под дверью, меня караулит, — она горько усмехнулась. — Когда ты так долго не приходила в себя, он и старик снова хотели от меня избавиться. Но твой сын и этот парень заступились за меня.
— И Патрик? — Кэрол не смогла скрыть своего удивления.
— Да. Я сама удивилась. Но он сказал, что раз ты так хотела, меня никто не тронет. И вот… я все еще жива, — Торес нервно пожала плечом. — Но не знаю… надолго ли?
— Прости, Мел, — виновато проговорила Кэрол, взяв ее за руку. Торес невольно вырвалась, испугавшись ее прикосновения, и посмотрела на свою руку, чтобы убедиться, что на ней не появились зловещие пятна.
— Мы отпустим тебя, как только сможем уехать… дальше. Ты вернешься домой, обещаю, — продолжила Кэрол, сделав вид, что не заметила, как шарахнулась от нее женщина, хотя это было ей неприятно.
— Эти парни… они ведь действовали не по приказу твоего мужа? — не сдержала любопытства Торес.
— Нет. Мой муж тут ни при чем.
— Значит, это…
— Это мои друзья.
— И этот… здоровый, который смотрит на тебя такими влюбленными глазами? — усмехнулась Торес недоверчиво.
— И этот. С ним мы еще в детстве дружили.
— Ну, детство давно закончилось, и я не поверю, если ты скажешь, что не видишь, чего ему от тебя надо.
Отведя взгляд, Кэрол промолчала.
— И что? Ты намерена бежать с ним? — снова не сдержалась Торес.
— Я уже это сделала, — спокойно ответила Кэрол.
— Ну… я бы так не сказала. Это он тебя утащил, сама ты даже на ноги встать не могла.
— Это неважно.
Торес помолчала, изучая ее взглядом.
— А как же муж? Мы можем попробовать с ним связаться. Я звонила ему в тюрьму, и могу…
— Нет!
Ответ прозвучал резко и категорично, заставил Торес замолчать.
— Но почему? Разве ты его не любишь? — с изумлением в голосе спросила она после замешательства.
— Торес, тебя это уже не касается. Усмири свое любопытство, оно до добра не доведет, — голос Кэрол наполнился холодом. — Мы отпустим тебя, но лучше тебе держать язык за зубами, и ничего никому не рассказывать, а моему мужу — тем более. Иначе защитить тебя будет уже не в моих силах.
— Тогда, прежде чем отпустить, вам придется хорошенько треснуть меня по голове, чтобы я могла заявить, что ничего не помню. Если мне, конечно, поверят.
— Поверят, — вдруг раздался голос Иссы, который бесшумно открыл дверь, услышав их голоса и решив подслушать. — Я стукну тебя так, что ты и в самом деле ничего не вспомнишь.
