При сносе Гребневской церкви в начале 1930-х годов (храм сносили не сразу, а по частям - с 1927 по 1935 год) были обнаружены надгробная плита Магницкого (находится в Историческом музее) и его захоронение: прах "первого в России математики учителя" покоился в старинном гробе - дубовой колоде, в изголовье лежали чернильница в виде лампадки и гусиное перо...
В самом начале Мясницкой, справа от подземного перехода, стоит один из корпусов ФСБ, к главному входу в него со стороны улицы ведет мощная гранитная лестница. На месте лестницы и входа и находилась церковь Гребневской иконы Божией Матери. Проходя мимо, вспомните, что где-то здесь, под асфальтом, покоится прах первого в России "математики учителя"...
Нет над ним "ни камня, ни креста", как поется в известной песне, справедливы и слова песни о том, что служил он "во славу русского флага". Было бы справедливо установить на этом месте его старинное надгробие или памятный знак.
Вернемся к акварели Ф.Я.Алексеева. По улице, возле ворот на территории церкви Гребневской иконы Божией Матери стоит одноэтажный дом причта, далее видно трехэтажное здание Университетской типографии. В 1780-е годы ее арендовал Н.И.Новиков, жил он в доме напротив.
1780-е годы были самыми плодотворными годами просветительской и издательской деятельности Н.И.Новикова. "Типографщик, издатель, книгопродавец, журналист, историк литературы, школьный попечитель, филантроп, Новиков во всех этих поприщах оставался одним и тем же сеятелем просвещения", - так характеризовал Н.И.Новикова В.О.Ключевский и называл 1780-е годы в истории общественной и научной жизни Москвы "новиковским десятилетием". "Издательская и книгопродавческая деятельность Новикова в Москве, - пишет он, - вносила в русское общество новые знания, вкусы, впечатления, настраивала умы в одном направлении, из разнохарактерных читателей складывала читающую публику, и сквозь вызванную ею усиленную работу переводчиков, типографий, книжных лавок, книг, журналов и возбужденных ими толков стало пробиваться то, с чем еще незнакомо было русское просвещенное общество: это - общественное мнение. Я едва ли ошибусь, если отнесу его зарождение к годам московской деятельности Новикова, к этому новиковскому десятилетию".
В доме Новикова происходили заседания основанного им Дружеского ученого общества и собрания масонской ложи "Латоны", одним из руководителей которой он был. Здесь у Н.И.Новикова бывал Н.М.Карамзин.
Перед окнами типографии и новиковского дома расстилается, как изображено на картине Ф.Я.Алексеева, широкая Лубянская площадь: на ней стоит караульная полосатая будка, офицер обучает солдат строю, прогуливаются горожане. На заднем плане видны Китайгородская стена, Никольская башня, за ней - купол Владимирской церкви. Перед стеной зеленеют заросшие травой насыпанные при Петре I оплывшие бастионы...
С правой стороны картины Ф.Я.Алексеева изображена высокая глухая кирпичная ограда, за ней находится еще один хорошо известный москвичам ХVIII века дом: в нем помещалась Московская Тайная экспедиция политический сыск, застенок и тюрьма.
Специальная Тайная канцелярия была основана Петром I для следствия и суда по политическим делам, существовала она и при его преемниках. Но в феврале 1762 года Петр III издал манифест "Об уничтожении Тайной розыскной канцелярии". "Всем известно, - говорилось в манифесте, - что к учреждению тайных розыскных канцелярий, сколько разных имен им ни было, побудили вселюбезнейшего нашего деда, государя императора Петра Великого, монарха великодушного и человеколюбивого, тогдашних времен обстоятельства и не исправленные в народе нравы. С того времени от часу меньше становилось надобности в помянутых канцеляриях; но как Тайная канцелярия всегда оставалась в своей силе, то злым, подлым и бездельным людям подавался способ или ложными затеями протягивать вдаль заслуженные ими казни и наказания, или же злостнейшими клеветами обносить своих начальников или неприятелей".
Екатерина II, взойдя на престол, в первый же год своего царствования восстановила Тайную канцелярию под названием Тайной экспедиции. Императрица вникала в процесс ведения следствия, в ее указе Сенату от 15 января 1763 года велено склонять преступников к признанию "милосердием и увещанием", но разрешались и пытки: "Когда при следствии какого дела неминуемо дойдет до пытки, в таком случае поступать с крайней осторожностью и рассмотрением, и паче всего при том наблюдать, дабы иногда с виновными и невинные истязания напрасно претерпеть не могли".
При Екатерине II Тайной экспедицией руководил С.И.Шешковский, о котором А.С.Пушкин записал такой рассказ современника: "Потемкин, встречаясь с Шешковским, обыкновенно говаривал ему: "Что, Степан Иванович, каково кнутобойничаешь?" На что Шешковский отвечал всегда с низким поклоном: "Помаленьку, ваша светлость!"
Дом на Лубянской площади, в котором до этого находилось Рязанское подворье (рязанского архиепископа), в 1774 году по высочайшему повелению заняла комиссия, ведшая следствие "о изменнике Пугачеве", и затем дом был определен под помещение для Московской Тайной экспедиции.
В "Новом путеводителе по Москве", изданном в 1833 году, о нем говорится: "Старожилы московские еще запомнят железные ворота сей Тайной, обращенные к Лубянской площади; караул стоял во внутренности двора. Страшно было, говорят, ходить мимо".
О том же, что в действительности творилось за железными воротами, приходилось довольствоваться лишь слухами и догадками: с тех, кто там побывал и вышел оттуда, брали подписку, что он будет молчать о том, что видел и слышал, о чем его спрашивали и что с ним делали.
В 1792 году в Московскую Тайную экспедицию был взят Н.И.Новиков. Говоря о двуличности Екатерины II, "Тартюфа в юбке и в короне", А.С.Пушкин писал: "Екатерина любила просвещение, а Новиков, распространивший первые лучи его, перешел из рук Шешковского в темницу, где и находился до самой ее смерти".
Павел I повелел выпустить узников, заключенных Екатериной II в тюрьмы Тайной экспедиции. Современник рассказывал об освобождении арестантов из Московской Тайной экспедиции: "Когда их выводили во двор, они и на людей не были похожи: кто кричит, кто неистовствует, кто падает замертво... На дворе с них снимали цепи и развозили кого куда, больше в сумасшедший дом". Александр I в 1801 году, снова, как его дед, уничтожил Тайную экспедицию. Дом на Лубянке перешел к городу, в нем помещались затем разные учреждения.
С годами о застенке на Лубянской площади стали забывать. Неожиданно он напомнил о себе сто лет спустя. В.А.Гиляровский в очерке "Лубянка" рассказывает: "В начале этого столетия возвращаюсь я по Мясницкой с Курского вокзала домой из продолжительной поездки - и вдруг вижу: дома нет, лишь груда камня и мусора. Работают каменщики, разрушают фундамент. Я соскочил с извозчика и прямо к ним. Оказывается - новый дом строить хотят.
- Теперь подземную тюрьму начали ломать, - пояснил мне десятник.
- А я ее видел, - говорю.
- Нет, вы видели подвальную, ее мы уже сломали, а под ней еще была, самая страшная: в одном ее отделении картошка и дрова лежали, а другая половина была наглухо замурована... Мы и сами не знали, что там помещение есть. Пролом сделали и наткнулись мы на дубовую, железом кованную дверь. Насилу сломали, а за дверью - скелет человеческий... Как сорвали дверь как загремит, как цепи звякнули... Кости похоронили. Полиция приходила, а пристав и цепи унес куда-то.
Мы пролезли в пролом, спустились на четыре ступеньки вниз, на каменный пол; здесь подземный мрак еще боролся со светом из проломанного потолка в другом конце подземелья. Дышалось тяжело... Проводник мой вынул из кармана огарок свечи и зажег... Своды... кольца... крючья...
Дальше было светлее, свечку погасили.
- А вот здесь скелет на цепях был.
Обитая ржавым железом, почерневшая дубовая дверь, вся в плесени, с окошечком, а за ней низенький каменный мешок... При дальнейшем осмотре в стенах оказались еще какие-то ниши, тоже, должно быть, каменные мешки".
На месте бывшей Тайной экспедиции было построено здание для Духовной консистории - синодской канцелярии.
После пожара 1812 года к Лубянской площади были присоединены "три обывательских владения, - как сказано в решении Комиссии для строений в Москве, ведавшей восстановлением города, - без строений ныне остающиеся" видимо, выморочные участки; были снесены петровские укрепления, засыпан ров, стены и башни Китай-города приведены "в их вид, соответствующий древности", другие же участки по периметру образовавшейся площади проданы частным лицам под застройку.
Участок по левой стороне площади (если смотреть от Никольской башни) от Театрального проезда до Пушечной улицы (сейчас его занимает универмаг "Детский мир") приобрел князь А.А.Долгоруков и выстроил двухэтажный длинный дом, первый этаж которого был приспособлен под лавки и сдавался торговцам. В этих "долгоруковских рядах" снимали помещение торговцы самыми разными товарами: в 1830-е годы тут торговал, среди прочих, И.Дациаро - владелец фирмы, специализировавшейся на продаже эстампов, гравюр и картин, - внешний облик Москвы 1830 - 1840-х годов мы представляем в основном по нескольким сериям "Виды Москвы", изданных им. В 1890 - 1900-е годы в одном из помещений находился трактир Колгушкина, который посещали издатели и авторы "народных книг". У Гиляровского есть колоритное описание этого трактира.
