учиться обманывать, манипулировать, мошенничать, всегда быть настороже и сразу действовать, как только появляется подходящая возможность.
— Непохоже, что это относится к Элу, — нахмурился я. — Он женат уже больше сорока лет, никаких данных о супружеских изменах нет, вообще ничего такого. Данлэп всегда отличался верностью. Многие журналисты пытались найти что-нибудь…
— Это не важно, — прервал меня Боб. — Мы говорим об общем, а не рассматриваем частности. Вы знаете, что происходит за пределами дома? Хоть какие-нибудь идеи у вас есть?
— Ну…
— Вот именно. Думаете, жена в курсе, что он делает вне стен дома? — снова спросил Хаэр. — У многих серийных убийц и маньяков прочные семьи. При этом жены ничего не знают о том, что творится вне их семейного гнезда.
* * *
Я сидел молча, как школьник, в сияющем офисе невероятно богатого финансиста в Нью-Йорке, который согласился поговорить со мной только при условии полной анонимности. Я наблюдал за тем, как он изучает мой сайт и читает описания интервью. В моей самой известной книге «Безумный спецназ» я писал о солдатах войск специального назначения, считавших, что они умеют проходить сквозь стены и убивать коз взглядом. В книге «Они: приключения с экстремистами» — о сторонниках теории большого заговора, которые утверждают, что миром правят гигантские кровососущие рептилии-педофилы из другого измерения, способные принимать облик обычных людей.
— Ничего себе, — прокомментировал бизнесмен, покачав головой. — По-моему, вам будет неинтересно разговаривать со мной. Наверное, среди тех, у кого вы уже брали интервью, я буду самым скучным собеседником.
И он махнул рукой, как бы показывая, что в офисе вокруг нет ничего странного или нестандартного. Справедливости ради, в нем вообще практически ничего не было. Только несколько столов и кресел, чтобы демонстрировать всем собственную дороговизну. Джек (назовем этого финансиста так) в свое время пристально следил за делами Эла Данлэпа и был свидетелем, как один из совладельцев компании, миллиардер и филантроп Майкл Прайс (сейчас он занимает 562-е место среди самых богатых людей в мире — его состояние насчитывает $1,4 миллиарда), пропихивал Эла на должность генерального директора. Репутация Данлэпа бежала впереди него, так что все отлично осознавали, что повлечет за собой это назначение.
— Я был против сокращения рабочих, — сказал мне Джек. — Вы когда-нибудь видели, что случается при закрытии большого предприятия?
— Я был в Шубуте.
— Я часто ездил в такие места, останавливался в маленьких гостиницах, ходил в школы, учебные центры и промышленные зоны. Быть там в лучшие времена — это непередаваемое удовольствие. А потом… потом я видел, как на Уолл-стрит аплодируют их разорению, — Джек замолчал. — Можно заглянуть в любой аналитический доклад тех лет — все сразу будет понятно, особенно тем, кто в курсе…
— А что вы называете аналитическим докладом? — уточнил я.
— Их составляют разные хеджевые и пенсионные фонды, инвестиционные банки. Обычно они советуют, куда инвестировать, — объяснил он. — Кто-то с Уолл-стрит или откуда-нибудь еще пишет их, поднимает вокруг сокращений шумиху. Если бы вы видели их, то поразились бы комментариям.
— Например?
— Циничной радости по поводу того, что Эл сделал. Вы бы подумали, что мир окончательно сошел с ума.
— Что-то мне подсказывает, что их уже нигде не отыщешь, — предположил я.
— Кто знает, может, и получится что-нибудь выкопать, — ответил Джек. — Мне кажется, нечто похожее творилось когда-то давно в Колизее: огромная толпа вокруг науськивала его. Так что достаточно сложно ответить на вопрос, кто же главный виновник — тот, кто проводил сокращения, или тот, кто поощрял весь этот процесс, вроде аналитиков? Или вообще фонды, которые были заинтересованы в его деятельности?
— Все это произошло двенадцать лет назад, — отметил я. — В наше время что-нибудь поменялось?
— Абсолютно ничего, — ответил Джек. — Ничуть, ни на грамм. Причем не только в Америке, ситуация одинакова везде.
Спустя несколько недель Джек действительно нашел и прислал мне «аналитический доклад». Он выражал надежду, что я соглашусь: доклад отличается жестокостью и цинизмом. Это был доклад из Goldman Sachs от 19 сентября 1996 года.
Он гласил:
«Мы подтверждаем собственную оценку рекомендаций по приобретению акций SOC (Sunbeam), которая основана на планируемой перестройке компании, при условии, что Эл Данлэп проведет все необходимые мероприятия в должности генерального директора».
Слова в следующей части Джек подчеркнул, чтобы показать, насколько шокирующим было содержание:
«Оценки прибыли на акцию не отражают планируемую реструктуризацию компании и остаются неизменными при 25 центах на 1996 г. и 90 центах на 1997 г.».
Также было подчеркнуто и обведено следующее:
«Ц/П на след. ПП: 27,5X».
Джек говорил, что это самая жесткая строчка документа, правда, я ничего не понял. Когда я вижу такие вещи, мой мозг отключается. Я решил расшифровать эту строчку, потому что, по словам финансиста, передо мной была таинственная формула жестокости, которая привела к гибели целого американского городка.
«Ц/П, — написал мне Пол Дж. Зак из Центра нейроэкономических исследований в Клермонте, Калифорния, — это средняя цена фондов, деленная на планируемую прибыль на следующий год. Ее увеличение говорит, что можно ожидать более быстрого роста цены акционерных фондов по сравнению с ростом доходов. В свою очередь это значит, что инвесторы ожидают значительного роста доходов на протяжении нескольких следующих лет в результате предпринятых мер. По их планам биржевая цена акций должна отражать упомянутые более высокие доходы в течение нескольких лет».
Джон Э. Берн из BusinessWeek написал мне:
«Для компании, которая производит дешевое оборудование, это очень большой Ц/П. Аналитик предполагал: если Данлэпу удастся как-то резко снизить накладные расходы, доходы поднимутся на недосягаемую высоту. Следовательно, инвесторы, которые вовремя сделают вложения, получат заоблачную прибыль».
«Суть всего этого, — написал Пол Дж. Зак, — заключается в том, что некая инвестиционная компания считала: большинство инвесторов будут рады увольнениям на предприятии Sunbeam. Это совершенно бессовестный взгляд на проблему людей, которые теряют работу. Единственным плюсом можно назвать то, что все последовавшие данному совету остались ни с чем, когда год спустя цены на акции пошли ко дну».
* * *
Пока я изучал этот скучный, безликий и непонятный таким, как я, доклад, в голове родились мысли: «Если вы хотите стать злодеем, первое, что нужно сделать, — научиться быть непонятным. Не нужно притворяться Блофельдом и ходить в монокле, ведь журналисты больше всего любят писать об эксцентричных личностях. Больше всего нам ненавистны люди непонятные и скучные. Они губят нам репутацию: чем скучнее гость журналиста, тем скучнее интервью. Если есть планы и желание обрести могущество, которое влечет за собой большое зло, а при этом еще и улизнуть от ответственности, надо учиться быть скучным…»
