— О, этот работал.
— Но маяки предназначались для взаимодействия с физиологией протеан. Ваши видения наверняка смазанные и обрывочные.
— Это не совсем так.
Лиара резко остановилась.
— Информация прошла осмысления и более чем четкая. — я хмыкнула. — Протеане были уничтожены разумными живыми машинами. Жнецами. Или Пожинателями, кому как нравится. Именно они соблюдают Циклы Разрушения, раз за разом уничтожая развитые расы Галактики. Название этого процесса весьма показательно: Жатва.
Лиара отмерла, вновь начав расхаживать по залу.
— Цитадель и ретрансляторы были построены не протеанами, тут вы правы. И даже не их предшественниками. — я полностью завладела вниманием Лиары. — Вы никогда не задумывались, почему именно ретрансляторы и Цитадель раз за разом переживали фактически геноцид самых развитых рас галактики в целости и сохранности? Неужели те же протеане не сопротивлялись? Сопротивлялись! И долго! Лет сто как минимум. Но! На Цитадели и ретрансляторах галактические звездные войны не оставили ни царапины. Странно, не находите? И не надо сказок про особо прочный корпус. Развалить можно ВСЕ.
— Действительно, подобные мысли меня посещали. — признала Лиара. — Но я не нашла иного ответа, кроме как особый прочный сплав.
— Ответ прост как линейка. Цитадель построили Жнецы. Миллионы лет назад. Ретрансляторы — это ловушка. Жнецы раз за разом восстанавливают станцию и строят масс-ретрансляторы в системах с неразвитыми цивилизациями, дабы следующее поколение гарантировано получило новые игрушки ДО того, как смогут создать собственный, уникальный способ межзвездных перемещений. Мы тоже нашли их, и сами того не понимая попали в заботливо выкопанную колею развития.
— Почему вы уверены, что нас тоже уничтожат?
— А почему не должны? Чем мы отличаемся от тех же протеан или инусаннон?
— Инусаннон? Кто это?
— Предшественники протеан. Предваряя ваш вопрос, я знаю только название да видела пару раз каменную статую. Хотите, могу вам ее нарисовать.
— Буду признательна. Что вы можете про них рассказать?
— Про инусаннон в маяке ничего толком нет: название, видение статуи в джунглях, да информация, что их перебили за семьдесят тысяч лет до протеан. Пример повторения Цикла Жатвы.
— В этом есть логика. Но… у вас есть какие-то доказательства?
— Кроме Жнеца, на наших глазах улетевшего с Иден Прайм? Нет.
Лиара резко остановилась, словно врезалась в невидимую стену, и теперь стояла, молча хватая ртом воздух. Кайден и Эшли переглянулись.
— Простите… ЧТО?
— На наших глазах с космопорта Иден Прайм улетел Жнец.
Подняв голову к потолку, я довольно громко сказала:
— Джефф, дай на терминал картинку с моей камеры.
— Один момент, капитан.
Развернулся голографический экран. Секунд двадцать мы созерцали помехи, пока Джокер искал нужную запись и выводил ее на экран, а потом во всей красе появился он: Властелин Назара, стартующий в феерии красных молний под вой-рокот и исчезающий в кровавом закатном небе.
— Вот это — Жнец.
— Но если Жнец уже здесь… — Лиара неопределенно взмахнула рукой. — То почему он не напал?
— Я подозреваю, что он ВСЕГДА был здесь, присматривая за нами и ожидая того часа, когда следует отправить Зов своим сородичам и начать Жатву. Своего рода надсмотрщик. Больше вызывает опасение его активность. И то, что он смог подмять под себя Спектра, заставив искать для него Канал. Видимо по каким-то причинам Жнец не может найти его сам. Или накладки какие стряслись.
— Думаешь, Канал находится на Цитадели? — спросил Найлус, заработав подозрительный взгляд Лиары.
— Скорее всего да. Но важность Цитадели в другом.
— В чем?
— А вот это предстоит выяснить. Через восемь суток мы вернемся на Цитадель. А пока — отдыхайте. Тали, проводи доктора Лиару в вашу каюту.
Кварианка согласно кивнула.
— Рир, надо поговорить. — Найлус встал, жестом пригласив следовать за собой.
Я кивнула и вышла вслед за коллегой. Когда дверь уже закрывалась, до меня донесся вопрос Лиары:
— Простите, а кто такой Найлус Крайк?
И ответ Эшли:
— Спектр.
Под тихое ойканье Лиары дверь захлопнулась, отрезая все звуки. Найлус фыркнул.
Зайдя в свою каюту, турианец дождался, пока двери захлопнуться и активировал пирамидку забавного устройства, отрубающего любую возможность подслушать или подсмотреть, что делается в зоне покрытия. Любопытство Джеффа ему уже хорошо известно, как и его возможности.
— Что случилось?
— Ты мне скажи. — Найлус осторожно сел, непроизвольно зарычав от резкой боли.
— Рана болит?
— Разбередил немного. — Спектр откинулся на спинку кресла.
— Ты ведь понимаешь, что если я скажу об этом доктору Карин, то из лазарета ты не выйдешь до полного выздоровления? — с каким-то изуверским интересом просила я.
— А ты скажешь? — Найлус вопросительно склонил голову набок.
— А надо?
Тихий смешок.
— Нет.
— Надеюсь. — по руке прошло легкое золотистое свечение. — До Цитадели никаких нагрузок не планируется, так что будет тебе ускоренный курс лечения.
— Какие последствия?
— Никаких.
— Для тебя. — уточнил турианец.
— Слабость и вялость, если много откачаю. Если переборщить, то… — я неопределенно махнула рукой.
Зеленые глаза сузились.
— Ты же понимаешь, что если я скажу об этом доктору Карин… — цитируя меня промурчал Найлус с едва заметной усмешкой.
— А ты скажешь?
— А надо?
Я тихо рассмеялась.
С Найлусом было удивительно легко общаться. Благо хоть официоз с него осыпался за пару дней, и турианец быстро перешел на неформальное общение, сбрасывая маску Спектра. Никаких подводных камней, скрытого смысла, нагромождения бесполезных словестных кружев, прячущих неприглядные смыслы. Чистый и открытый разговор, честные слова, которые не надо разбирать буквально по звукам, пытаясь уловить скрытый смысл. Мощный ум не требовал пояснения очевидного, достаточно просто сообщить факт, чтобы зеленоглазый турианец сам выстроил верную цепочку событий и оценил перспективы. Его не трогала моя циничность и некоторая бездушность, развившаяся за долгие жизни и лицезрение чужих смертей. Мне это нравилось. Не так легко найти собеседника, который верит на слово, просто потому, что однажды решил довериться. Или это особенность турианцев как расы? Кто знает?
Турианец молчал, с едва заметным интересом за мной наблюдая. Так смотрит дикий кот на окружающий его мир: со спокойным любопытством, оценивая каждую мелочь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
