– Могу я рассчитывать, что вечером она украсит своим присутствием мой стол? Она слишком… соблазнительна, чтобы радовать только ваш взор.
Росс заскрежетал зубами. Кровь закипала у него в жилах, когда похотливые глаза Хэкетта останавливались на груди Пруденс, когда капитан намекал на то, что не прочь овладеть ею. К счастью, Пруденс слишком невинна, чтобы понять завуалированный смысл его слов.
– Сомневаюсь, что вечером жена будет чувствовать себя достаточно хорошо, – твердо сказал Росс.
– Какая жалость! А теперь расскажите мне о больных в лазарете. Сликенхэм сообщил, что их там дюжины три.
Росс помрачнел. Сликенхэм слыл соглядатаем и подхалимом, к тому же интендант был явно нечист на руку. Росс презирал этого мерзавца. Однако именно от него и ему подобных во многом зависела репутация таких людей, как Хэкетт: ведь в сравнении со Сликенхэмом легче сохранять маску добропорядочности.
– Незачем было посылать его шпионить, сэр, – недовольно проворчал Росс. – Вы вполне могли бы обратиться непосредственно ко мне.
Темные глаза Хэкетта сверкнули от едва сдерживаемого гнева.
– Выходит, отчет верен? – требовательно спросил он. – Три дюжины?
– Тридцать четыре человека, сэр, если быть точным, – так же сухо ответил Росс. – Различные формы лихорадки и прочие болезни, обострившиеся из-за летней жары и плохого питания. Матросы не в состоянии работать под палящим солнцем, когда у них не хватает питьевой воды.
– Они получают все, что им положено согласно морскому уставу.
– Как же! Главный интендант урезает их рацион на полпинты,[15] – с презрительной усмешкой заметил Росс. – И это известно всем. Им дают сыр, который давно пора было бы выбросить за борт! Вам следует напомнить мистеру Сликенхэму о положениях морского устава.
Хэкетт рассвирепел.
– Вы осмеливаетесь учить меня командовать кораблем, сэр?
– Отнюдь, сэр. Но вам нужны здоровые матросы, да и мне тоже. Следует выбрать что-то одно: либо интендант набивает себе карманы, либо матросы получают достаточное количество пищи и воды, чтобы противостоять недугам.
Хэкетт откинулся на спинку кресла.
– Я не слишком доверяю вашему заявлению о том, что Сликенхэм мошенничает, но я могу сделать так, чтобы матросы получали весь положенный им рацион. – Он сцепил пальцы и лукаво улыбнулся. – За некоторую мзду.
– Неужели я сам должен платить звонкой монетой за то, что матросам положено по закону? – сердито проворчал Росс.
– Конечно, нет. Видите ли, Сликенхэм оказался очень полезным человеком… во многих отношениях. В том числе в отношении миссис Мэннинг. Главному интенданту удалось поговорить с глазу на глаз с прислуживающим вам Томпсоном. Застилая вашу кровать, он ни разу не заметил на постельном белье признаков… так сказать супружеских удовольствий. Довольно странное открытие, не правда ли? При такой-то очаровательной супруге. И тем не менее спите вы вместе. Не могли бы вы растолковать мне сей парадокс, сэр?
Росс едва не задохнулся от ярости. Он вспомнил, как однажды ночью проснулся от какого-то странного звука. Ему показалось, что скрипнула дверь каюты. А вдруг это Сликенхэм решил проверить предположения капитана? Слава Богу, что он не повесил в каюте гамак, как собирался сделать вначале.
– Мои отношения с женой – это мое сугубо личное дело, – сухо промолвил Росс.
– Разумеется. Но, учитывая, что вы сами сказали о женщинах в первый же день нашего знакомства, согласитесь: я имею право подозревать… и сомневаться в том, что вы действительно страстно любите жену. Несмотря на нежные поцелуи. Наверное, они предназначались только для отвода глаз?
– Я предан Марте.
– Конечно, конечно… Как же! И все у вас в порядке. Но позвольте изменить тему разговора. Вы желаете, сэр, чтобы матросов сытно кормили. А я, между прочим, совершенно очарован вашей прекрасной… супругой. И поскольку вы, кажется, особенно в ней не нуждаетесь… как обычно мужчина нуждается в женщине, то мы с вами, полагаю, могли бы прийти к соглашению. Я поговорю с мистером Сликенхэмом по поводу рациона для матросов. А вы взамен познакомите меня поближе с прелестным созданием, которое именуете своей женой.
Росс стиснул кулаки, обуреваемый желанием тут же, на месте удушить этого мерзкого типа. Но Хэкетт, разумеется, ждал от него подобного рода взрыва. Росс поклонился и спросил напряженным голосом:
– Желаете сказать что-нибудь еще, сэр? Хэкетт небрежно отмахнулся:
– Нет-нет! Но подумайте о моих словах, мистер Мэннинг. Почему бы, собственно, нам обоим не удовлетворить свои желания?
Росс вихрем выскочил на ют и вцепился в поручень. Его переполняла ярость. Пруденс грозит опасность, о которой она и не подозревает. А помочь ей нелегко.
И в самом деле: как предупредить ее, как сказать о непристойном предложении капитана? Пруденс слишком невинна и доверчива. Ей незачем знать о гнусных вещах, на которые способны мужчины, в том числе и Хэкетт. Значит, Россу надо сдерживаться и не поддаваться на омерзительные провокации капитана. По-другому Пруденс не защитишь.
Росс содрогнулся, представив, как Хэкетт, распустив слюни, склоняется над белоснежным телом Пруденс, ласкает мягкие изгибы налитых грудей, запускает руки в душистые огненные волосы… Срывает поцелуи с ее нежных уст. Ласкает все ее тело и наконец пробирается к бесценному сокровищу, скрытому за соблазнительным треугольником рыжевато-золотистых волос. А потом погружается в…
Господи Иисусе! От изумления у Росса перехватило дыхание. Он отер пот, выступивший на лбу. Куда завели его эти мысли? Ведь сейчас он представлял себе не Хэкетта, вовсе даже не Хэкетта. Боже, да ведь он видел самого себя! Росс почувствовал, как его чресла горят от возбуждения. Уже год он испытывал голод по женщине.
Росс сделал глубокий вдох, чтобы остудить свой пыл. «Прости меня, Марта, – страдальчески взмолился он к умершей. – Прости за эту слабость, пускай и мимолетную!»
И вдруг Росс рассмеялся. Какое безумие – думать о плотских удовольствиях с Пруденс! Она молода и неопытна. Даже если бы он уступил минутной физической потребности, глубина и сила его страсти перепугали бы ее до смерти. А потом пришлось бы до скончания дней жить с чувством вины. Ведь это – предательство по отношению к памяти Марты. Нет, не буди лихо, пока оно тихо.
Кроме того, Пруденс очарована своим лордом Джеми. Мечтает о замужестве. Может, у нее все получится… Россу неприятно было думать об этом человеке. Он почти не сомневался: Джеми скорее всего просто аристократ-бездельник, проказник, который догадался, что победа будет легкой, и не упустил такую прекрасную возможность. Впереди Пруденс ждет только горе – независимо от того, оставит ли ее возлюбленный или она найдет его и уговорит жениться.
