вас так ненавидит? – невольно вырвалось у Се Ляня. – О чём легенда «Генерал, сломавший меч»?
Пэй Мин нащупал в складках одежды пузырёк со снадобьем и ответил:
– Пустяки. С тех пор сотни лет прошли, к чему теперь вспоминать? Давайте лучше придумаем способ от него избавиться!
Жое окружила небожителей своей защитой, но, если сломается Фансинь, оборона падёт: стены не помогут, если сбить с двери замок. Се Лянь оглянулся и, к облегчению своему, увидел, что Хуа Чэн уже погрузился в медитацию – глаза его были закрыты, казалось, он не замечает ничего вокруг. Пэй Мин окликнул принца:
– Ваш меч выдержит?
– Не знаю, Фансинь уже стар…
– Ничего, Мингуан тоже не молод.
– Хорошо, в таком случае он ещё продержится какое-то время, если Мингуану никто не поможет…
Со стороны леса донеслись тяжёлые шаги, и вскоре показался здоровенный детина свирепой наружности: высокий, с чёрной кожей, одетый в поношенный доспех. Се Лянь с Пэй Мином покрылись холодным потом.
Увидев демона, голыми руками колотящего воткнутый в землю меч, амбал удивился и подошёл ближе. Небожители, не сговариваясь, прикрыли лица руками и отвернулись. Мингуан же углядел в новоприбывшем могучего союзника и окрикнул его:
– Эй, здоровяк, подсоби-ка! Поможешь сломать меч и разрушить защитное поле – тех, кто внутри, разделим пополам!
В ответ гигант заорал что-то на своём языке – очевидно, родом он был не отсюда и демоном после смерти стал не на Центральной равнине, поэтому местной речи не понимал. Какое-то время они кричали друг на друга, но ситуация не прояснялась – лишь вены на лбу у обоих вздувались сильнее.
Пэй Мин, не отнимая ладоней от лица, постарался придать своей позе более раскованный вид и прошептал:
– Ваше высочество, что кричит этот варвар?
– Он посчитал, что ваш меч его задирает, рассердился и велел пасть на колени и просить пощады, а иначе грозится забить нахала до смерти, – тоже шёпотом перевёл принц.
– Прекрасно. Надеюсь, они подерутся.
Словно услышав шёпот, гигант обернулся в их сторону и, нахмурившись, принялся пристально рассматривать. Се Лянь с Пэй Мином засуетились и ещё плотнее прижали руки к головам, однако здоровяк уже узнал их, он топнул ногой, и земля содрогнулась.
– Это вы! Даос, собирающий мусор! И командир Пэй Мин!
Поняв, что их раскрыли, оба опустили руки. Поразмыслив мгновение, Се Лянь мягко произнёс на языке Баньюэ:
– Генерал Кэ Мо, успокойтесь.
Естественно, тот не забыл Се Ляня: именно принц пленил его в Яме осуждённых, а Пэй Мина он встретил во время допроса Пэй Су. Воспользовавшись суматохой из-за демонической лихорадки, Кэ Мо сбежал из плена и теперь, столкнувшись лицом к лицу с врагами, пылал от ярости. Не произнося ни слова, он пнул Фансинь, и тот отклонился на цунь!
Мингуан от радости захлопал в ладоши:
– Какая исключительная храбрость! – и тоже принялся колотить по мечу.
Се Лянь посмотрел, как Фансинь всё сильнее дрожит под их натиском, потрогал лоб Хуа Чэна и немедленно отдёрнул руку: кожа была обжигающе горячей.
– Что же нам делать?!
Глава 147
Генерал, не пожалел ли ты о сломанном мече?
Часть вторая
Се Лянь должен был сконцентрироваться на защите Хуа Чэна, а Пэй Мину нечего было противопоставить оружию, знающему каждое его движение наперёд. Ситуация казалась безвыходной, но тут Мингуан воскликнул недовольно:
– Проклятый варвар! Ты можешь не лезть, когда я бью? Ты по мне попал!
Кэ Мо не обратил на это внимания, а вот Се Лянь, уловив намечающийся конфликт, схватил Пэй Мина за руку:
– Генерал! Кэ Мо считает вас врагом, нужно переубедить его! Быстро сложите пять пальцев обеих рук вместе, скрестите запястья над головой, затем опустите и разведите в стороны – так у его народа принято просить о примирении. Заявите о своих добрых намерениях, чтобы он успокоился!
– А? – Пэй Мину это показалось весьма странным. Он понимал, что у Кэ Мо есть веские причины ненавидеть его, и не верил, что можно так легко изменить его отношение с помощью какого-то жеста.
– Давайте, сделайте это вместе со мной, и он остановится! – тоном, не терпящим возражений, потребовал принц и вцепился в руку генерала. Когда он задел рану, Пэй Мин слегка поморщился.
Бог войны уже готов был согласиться, но вдруг Мингуан, который слышал их разговор, бросился к Кэ Мо и проделал всё описанное Се Лянем, после чего самодовольно возвестил:
– А? Съели?!
Увидев этот жест, Кэ Мо выпучил глаза, на его чёрной коже вздулись вены, он растопырил пальцы и ладонью, подобной железному вееру, зарядил демону пощёчину, от которой тот улетел прочь. Мингуан и его прежний хозяин даже не сразу поняли, что случилось. Генерал обратился к принцу:
– Ваше высочество, я считал Мингуана коварным, но никак не ожидал, что вы его перехитрите. Восхищаюсь вашей смекалкой.
– Да что вы, что вы, не стоит, – утерев пот со лба, ответил Се Лянь.
Принц знал, что, услышав его совет, противник попытается опередить их и перетянуть Кэ Мо на свою сторону. Однако тот жест был вовсе не пожеланием мира – на языке Баньюэ он равнялся сразу четырём оскорблениям: отрублю тебе собачью голову, возлягу с твоей женой, вырежу всю семью и раскопаю могилы предков. Неудивительно, что Кэ Мо вышел из себя. В другой ситуации Мингуан бы ещё подумал, стоит ли доверять принцу, но видя, что Пэй Мин готов поднять руки, поторопился и угодил в ловушку.
Теперь Мингуан смекнул, что к чему, и хотел было исправить положение, но языка Баньюэ не знал и вновь перешёл на крик, что со стороны могло расцениваться как очередной поток оскорблений. Мингуан попробовал ещё несколько жестов – поклонился, поднял большой палец, – но после того, что он уже натворил, это выглядело крайне неубедительно. Кэ Мо отвесил обидчику ещё несколько оплеух, перемежая их известными ему ругательствами на языке Центральной равнины, и Мингуан рассвирепел. Чем дольше они бились, тем более ожесточённой становилась схватка – Пэй Мин даже подался вперёд и хотел криками подбодрить драчунов. Вдруг Мингуан краем глаза взглянул в их сторону и злобно махнул рукой, после чего указал на себя, на сидящих в кругу Се Ляня с Пэй Мином и повторил тот оскорбительный жест по отношению к ним. Кэ Мо замер и нахмурился:
– Так ты это мне или им?
Принц понял, что дело плохо, но не был уверен, как теперь одурачить Кэ Мо, и не хотел действовать опрометчиво. Мингуан же, почуяв переломный момент, расстарался: повернувшись к Пэй Мину, он кривил лицо в свирепых гримасах и изображал тот грубый жест, затем оборачивался к Кэ Мо и вновь принимал спокойный вид. По рожам, которые он корчил, здоровяк наконец уловил мысль: объединиться против общего врага!
Придя к согласию, Мингуан и Кэ Мо вновь бросились к кругу. Мысли завертелись в голове у Се Ляня, он глубоко вдохнул и
