class="p1">– Вижу, вы поладили. – Говорит Никита, возвращаясь с шоколадным мороженым и вафлями в руках.
Полина выдергивает руку из захвата.
– Мы теперь просто не разлей вода. – Ухмыляясь, отвечаю я.
И вижу, как Высоцкий прищуривается, заметив неискренность в моем тоне.
– Билеты у меня! – Спешит обрадовать нас Стас, появляясь из толпы. – Ну, что, идем?
Он обнимает меня за плечи, и я невольно слежу за тем, как Полина по-хозяйски прихватывает Никиту за локоть. Так непривычно видеть его в компании девушки. Да еще и такой красивой. Наверное, Высоцкий сейчас на седьмом небе от счастья, он ведь так этого хотел! Как хорошо, что я не призналась ему в своих чувствах, это испортило бы ни только нашу дружбу, но его отношения с Матвеевой. А сейчас… сейчас все, вроде как, идеально.
– Ты чего? – Спрашивает Стас, когда мы с ним поднимаемся наверх и занимаем места на двойных креслах. – Волнуешься?
– Вот еще. – С улыбкой отвечаю я и пристегиваюсь.
Никита с Полиной садятся на следующее кресло, и мне их не видно. Через мгновение колесо медленно начинает движение. Я откусываю кусок вафли и пачкаю нос в начинке из сливок.
– Знаешь, что мне в тебе больше всего нравится? – Наклоняется ко мне Стас.
– Что?
Он стирает сливки с моего носа и облизывает свой палец.
– Ты настоящая. Во всем.
Я смотрю на его лицо, как завороженная.
– Не понимаю Никиту. – Добавляет он.
– Почему?
Стас пожимает плечами, его губы трогает легкая улыбка.
– Как можно с тобой просто дружить? Ты такая… Такая…
И, не договорив, он целует меня. Прямо в губы.
13.2.
НИКИТА
– Боже мой…
– Что? – Я поддерживаю Полину за руку, помогаю подняться ей на платформу, в основании которой закреплена основная конструкция аттракциона.
Колесо медленно движется, поэтому нам нужно, не зевая, занять свои места в креслах. Мы пропускаем Кощеева с Аленой вперед, и я наблюдаю, как он помогает ей сесть удобнее, и сам садится рядом. Теперь нам с Полиной нужно быстро разместиться на следующем кресле, которое станет для меня идеальной наблюдательной позицией.
– Ужас. Почему оно так скрипит? Тебе не страшно? – Взволнованно бормочет Полина.
Нужно поскорее усадить ее, иначе кресло поднимется вверх.
– Это же чертово колесо. – Глупо улыбаюсь я. – Оно всегда скрипело!
– Вот именно. И ему уже, наверное, не меньше ста лет! – Взмахивает руками Полина и чуть не задевает меня мороженым.
– Нет, гораздо меньше.
– Отец всегда говорит, что эта развалюха однажды грохнется! Она старше него самого, и ее, наверное, ни разу не ремонтировали!
– Не грохнется. – Хмурюсь я, подтягивая ее за руку к месту посадки. – Не в этот раз. Обещаю.
Сзади напирает толпа желающих прокатиться, поэтому надо бы уже занять места, но Полина словно витает в облаках и никуда не торопится.
– Давай сядем скорее, а то ничего не будет видно. – Глядя на затылки Стаса и Алены, поторапливаю ее я.
– Никита, какой же ты забавный, это чертово колесо, с него будет видно все – весь город!
– Вот, тем более. – Радостно восклицаю я, подталкивая ее к проезжающему мимо нас сиденью.
– Ну, ладно. – Морщит носик Полина. – И как это лучше…
Не дав девушке времени на сомнения, я почти запихиваю ее в злосчастное кресло. Сам падаю на соседнее сиденье и опускаю вниз страхующий металлический ограничитель. Шумно выдохнув, я ударяю себя по коленям: «Успел!»
– Ой, оно движется. – Оглядывается по сторонам Полина. – Движется…
Мы медленно поднимаемся над платформой.
– Ага. – Говорю я.
Нужно сосредоточиться на этой девушке, а не пялиться все время в спины тех, кто на соседнем кресле. Мне приходится буквально приказывать себе делать это.
– А почему мы так раскачиваемся? – Пищит моя спутница.
– Ты что, не каталась раньше на колесе обозрения? – С удивлением догадываюсь я.
Полина судорожно пристегивает ремни:
– Никогда!
– Почему?
– Потому, что меня укачивает… – Обреченно произносит она.
– Тогда зачем согласилась? – Спрашиваю я, видя, как бледнеет ее лицо.
– Думала, получатся хорошие фоточки. – Продолжает дергать ремень Полина. – Сейчас как раз весь город в огнях, а еще ни у кого не видела вечерних фото с колеса оборзения!
– Обозрения. – Поправляю я.
– Я так и сказала.
– Давай, подержу мороженое.
Она отдает мне шоколадный рожок, пристегивается и лезет в сумочку. Зачем, долго гадать не приходится: через секунду девушка достает оттуда мобильник.
– Щелкнешь меня?
– Давай. – Деваться мне некуда.
С мороженым в одной руке и телефоном в другой я пытаюсь отклониться так, чтобы в кадр попал и красивый вид на город.
– Подожди! – Полина быстро подкрашивает помадой губы и натягивает на лицо улыбку. – Нет, подожди. – Расправляет плечи, откидывает волосы от лица. – Вот так. Давай. Только побыстрее, я не смогу долго так сидеть.
Но, несмотря на просьбы поторопиться, она тут же меняет позы, выражения лица и взмахивает руками – то так, то эдак: делая то беззаботный, то отвязный вид. Наконец, когда я уже устаю бесчисленное количество раз нажимать на кнопку, приходит очередь «ангельского личика»: Полина надувает губки и застывает с выпученными глазами.
– Супер. – Говорю я, уже не глядя на экран.
Где-то там впереди в сумерках мелькают светлые локоны Алены – они интересуют меня гораздо больше.
– Я хорошо получилась?
– Идеально! – Заверяю я Полину, спеша вернуть телефон.
– Погоди, еще селфи. – Суетится она. – С тобой!
И придвигается ко мне настолько близко, насколько ей позволяют это сделать ремни безопасности.
– Улыбочку!
Я смотрю на свое лицо в кадре. Вид у меня такой, будто я хороню любимого хомячка. Но нужно изобразить восторг: мы ведь на романтическом свидании, притом, уже достаточно высоко над землей. И самое главное, о чем я напоминаю себе в тот момент, когда пытаюсь сделать так, чтобы моя фальшивая улыбка не походила на оскал: «Эта девушка тебе нравилась, ты еще недавно буквально с ума сходил по ней».
Ведь так и было? Да?
Сейчас эти эмоции кажутся какими-то выдуманными, ненастоящими. Словно это было с кем-то другим и в какой-то другой жизни. Я даже не помню своих ощущений, лишь что-то смутное… смущение, замирание сердца в груди? Помню, как не мог оторвать взгляда от ее локонов, которыми играл ветер, как хотел осторожно потянуть носом аромат волос Полины, узнать, чем эта девушка пахнет, какая она на вкус.
А теперь все, что я могу сказать о ней: «Да, красивая. Да, определенно в моем вкусе».
Но сердце не реагирует, оно не тает при виде нее.
Я спокойно могу представить, что завтра Полина вернется к Миронову (в ожидании реакции которого, скорее всего, и делает эти фотографии), и меня даже не трогает тот факт, что послезавтра она будет встречаться с кем-то еще – с кем угодно. Мне просто плевать.
Но стоит лишь подумать о том, что я потеряю Алену, и что ей будет хорошо с кем-то еще, как у меня начинается лихорадка: организм будто сходит с ума, его ломает. А самое ужасное, что я был болваном, который думал, что она всегда будет рядом. Придурком, который не осознавал природу своих чувств, пока ему не снесло крышу от ревности. Козлом, который готов был копаться в себе, отыскивая смелость признаться ей, пока не стало совсем поздно.
Я просто недостоин ее. И заслужил того, чтобы мое сердце разбивалось на части каждый раз, когда я вижу ее с другим.
– Улыбайся, Песоцкий! – Полина прижимается щекой к моей щеке.
– Высоцкий. – Поправляю я, бросив на нее хмурый взгляд.
– Я так и сказала. – Хлопает ресницами девушка. – Ну, же, Никит, постарайся!
Я растягиваю лыбу в камеру, но получается как у Железного Арни в «Терминаторе»: будто робот неуклюже копирует человека.
– Супер! – Полина отстраняется и принимается обрабатывать снимок, чтобы безотлагательно выложить в соцсети. – Так… какие же теги поставить?
Я пытаюсь рассмотреть фигуры Стаса и Алены впереди над нашими головами. Кажется, он как-то слишком близко к ней сидит. Что они делают? И почему совсем не слышно, о чем они говорят?
– Готово. – Толкает меня Полина. – Смотри, неплохо, да? Мы тут такие пусечки!
Я с трудом отрываюсь от слежки за лучшей подругой, чтобы бросить взгляд на ленту в соцсетях Полины. Она права: снимок действительно вышел неплохим, даже море вдалеке видно. Да и я не самый последний урод.
– Девчонки обзавидуются! – Хрюкает от удовольствия девушка. – Они спорили, что я не поднимусь сюда сегодня. Ой… – Она обмахивает себя руками. – Как эту штуку раскачивает сильно. Мы точно не упадем?
– Ты снимала меня во время выступления? – Удивляюсь я, заметив себя в ее ленте.
– Да. И видео тоже сделала: выложила в «истории», нужно не забыть потом добавить в актуальное.
– Тебе понравилось, как мы выступали?
– Еще спрашиваешь! – Восклицает Полина. – У меня никогда не было парня
