Мне на всё насрать. Злость с обидой жжёт всю область диафрагмы. Пальцы с остервенением сжимают бутылку, которую мне тайком вручил один из баскетболистов. У него их много было. Он с дружками всегда притаскивает огромное количество алкоголя на мероприятия универа. И зимний бал – не исключение. Праздник без моря пойла – не праздник. Так считают все студенты. Только заучки и, само собой, лекторы придерживаются иного мнения.
Правда, на этот раз алкоголь не возвращает мне праздничного настроения. И вряд ли что-нибудь способно это сделать. Я в пух и прах поссорилась с Веро́никой. Наговорила ей много гадостей и в ответ получила не меньше дерьма. Настолько сильно мы ещё никогда не ругались. И никогда прежде она не оставляла меня в самом разгаре конфликта. А сегодня оставила. Она просто ушла. Даже когда я пригрозила, что её уход будет значить конец нашей дружбы, Рони не осталась. Лишь посмотрела на меня так, словно я абсолютно чужой ей человек, а затем развернулась и покинула аудиторию, захлопнув передо мной дверь.
И всё это после того, как она долгое время врала мне. Я тоже хороша. Наворотила дел. Но её обман гораздо серьёзней. Однако она считает иначе. И как ни в чём не бывало помчалась к моему бывшему парню, бросив меня в одиночестве.
Ну и ладно! Скатертью дорожка. Пусть валит на все четыре стороны. Я ж её знаю. Она остынет, всё обдумает, и сама прибежит извиняться. А я ещё подумаю – стоит мне её прощать за наглую ложь или не стоит? А также за то, что она, без сомнений, уже вовсю кувыркается с Уокером, пока я сижу прямо у стены всё в той же аудитории, в который мы с ней поругались, и заливаюсь слезами на пару с алкоголем.
Потрясная картина! Уверена, если бы сейчас сюда ворвалась наша главная сплетница Синтия и застала меня в столь неадекватном виде, уже завтра весь универ судачил бы о том, что Алана Браун – начинающая алкоголичка, которая не имеет ни стыда, ни совести, раз осмелилась напиться прямо в университетской аудитории.
Красота! За такое не только из группы поддержки могут выгнать, но и от учёбы отстранить. Парит ли меня это? Нисколько! Чихать мне и на учёбу, к которой меня принудили мои недородители, и на мнение всех остальных. Меня всё достало. Я просто хочу отключиться, чтобы хоть ненадолго забыть о своей никчёмной жизни.
Но, к сожалению, моему столь элементарному желанию не суждено сбыться. Как только я норовлю сделать новый глоток, некто, неожиданно появившийся возле меня, вырывает бутылку из моей руки.
– Хватит, Л-лана, – строго басит парень, возвышаясь надо мной двухметровой стеной. – В-вставай. Тебе ну-нужно ух-уходить отсюда.
Не успеваю я сконцентрировать взгляд на нарушителе моей одинокой попойки, как он хватает меня под подмышки и рывком поднимает с пола.
Резкий подъём запускает карусели в моей голове. Картинка плывёт, чуть ли не двоится, но я настолько возмущена его поведением, что мне хватает сил вбить руки в его каменную грудь и со злостью выплюнуть:
– Отстань от меня! Я никуда отсюда не уйду! – с трудом поднимаю взгляд к его сосредоточенному лицу и будто ещё больше пьянею.
Это он… Это опять он. Моя чёртова тень, которую с той ночи я видела везде и повсюду. А если не видела, то чувствовала. Каждым волоском на теле чувствовала, когда он украдкой смотрел на меня, думая, что я не замечаю этого. Когда находился где-то поблизости. Когда проходил мимо, своим запахом вытаскивая на поверхность все кадры нашего секса, которые мне не удаётся забыть, как бы я ни пыталась это сделать. Когда Веро́ника в разговоре часто упоминала его, потому что с недавних пор умудрились с ним близко сдружиться. Настолько близко, что аж дома у него частенько зависала и кто её знает, чем там с ним занималась. Ведь от Рони всего можно ожидать. Теперь уж я в этом уверенна на сто процентов. Вон, она даже сотворила немыслимое, побудив Стива сменить свой излюбленный образ деревенского паренька.
Сегодня он вылитый Кларк Кент из последних сезонов «Смоллвилля». Брюки с тёмной однотонной рубашкой идеально сидят на крупном теле. Три верхние пуговицы расстёгнуты, открывая треугольник шеи и часть груди. Он избавился от очков и слегка растрепал волосы, в которые так и хочется зарыться пальцами, чтобы растрепать их ещё больше. И только щенячий взгляд, обращённый на меня, напоминает, что под этим до невозможности сексуальным прикидом находится всё тот же тихоня-ботан, с которым у нас не может быть ничего общего.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Те-тебе нужно сро-срочно уходить отсюда, – повторяет он, придерживая меня за талию. – Мисс Д-донован узнала, что на бал при-принесли ал-алкоголь. Те-те-теперь она об-обходит все ауди-дитории.
– Мне всё равно. Отпусти, – повторно толкаю его в грудь.
– Нет. Она уже на-нашла троих. Их от-отчислят. Я… Я отвезу те-тебя до-домой, по-пока те-тебя не увидели.
– Я же сказала – мне плевать! Пусть видят! Отстань от меня и вали отсюда. Мне твоя помощь не нужна!
– За… За тебя го-говорит алкоголь. За-завтра ты бу-будешь об этом жа-жалеть.
– Не буду! Единственное, о чём я желаю, это о встрече с тобой! – выкрикиваю во всю аудиторию, и Стив вмиг расслабляет руки, позволяя мне от него отступить.
Ну, наконец-то!
Придерживаюсь за стол, чтобы не упасть, и устремляю на ботана яростный взгляд, чувствуя, что меня разрывает от противоречивых чувств и желаний.
Обнять его. Ударить. Поцеловать. Оттолкнуть как можно дальше. Поблагодарить за помощь. Наорать за столь частое времяпровождение с Веро́никой. Попросить прощение за то, что сбежала. Послать на хер и сказать, чтобы не смел больше ко мне приближаться!
Ведь не пара мы! Не пара! И никогда ею не станем! А Стив будто не понимает этого, даже после того, как я притворилась, что незнакома с ним. Он преследует. Всегда находится рядом, вынуждая меня день за днём бороться со своими чувствами, искать способы отвлечься, лишь бы не думать о нём. Я ведь из-за него и улетела в Париж, а по приезде завязала отношения с Уокером. Клин же клином вышибают. Правильно? А Уокера я когда-то любила до безумия. Думала, старая любовь перекроет моё недопустимое влечение к Стиву. Но ни черта она не перекрывала. Я лишь с каждым днём всё больше сходила с ума от бесконечной внутренней войны самой с собой, которую веду даже сейчас. А с этим пора заканчивать. И я вижу лишь один способ сделать это.
– Что ты на меня так смотришь? А? Что? – вкладываю в голос всю злость, что бурлит во мне после ссоры с Рони, и с презрением смеряю Стива с ног до головы. – Удивлён слышать подобные слова? Так не стоит. Конечно, я жалею, что встретила тебя тогда и переспала по пьяни. В трезвом уме я никогда бы этого не сделала. Да что уж там… Я даже в сторону твою не посмотрела бы. Ты же зажатый, неуверенный в себе ботан, а я… Ты и сам знаешь, кто я. Мы с тобой с разных планет, которые никогда больше не пересекутся. Найди себе девчонку своего уровня, такую же невзрачную тихоню, как и ты сам. И будет вам счастье. На большее ты всё равно рассчитывать не можешь. Только если опять какую-нибудь пьяную красотку удастся затащишь в свою кровать. Это твой потолок, Стив, ведь на трезвую голову ничего, кроме жалости и сочувствия, к тебе испытывать невозможно. Так что отвали от меня наконец. И прекрати шастать за мной повсюду. Достал постоянно слоняться вокруг меня, как какой-то маньяк. И да! Я всё это вижу! Не слепая! Просто всё ждала, что ты и без слов поймёшь, что со мной тебе ничего не светит. Но как выяснилось, до тебя не доходит. С Веро́никой додумался связаться, чтобы ко мне суметь подобраться. Подарок дебильный через неё передал, что разрушил мои отношения с парнем! Ты специально, да? Специально это сделал?
– Н-нет. Я не-не хотел ни-ни-ничего тебе по-портить.
– А думаю, что именно этого ты и хотел! – заглушаю его бормотание гневным возгласом. – И ты молодец! У тебя получилось! Браво! Ты всё испортил, запустив длиннющую цепочку проблем не только в моих отношениях с парнем, но и с лучшей подругой. А теперь опять припёрлся меня спасать, хотя я не просила об этом! Зачем на этот раз? Неужели надеешься, что и второй раз тебе от меня что-то перепадёт?
