Джигит опечалился, рассказал друзьям, и они посоветовали:
- Сходи к нашему судье. Он разберется, вернет тебе твои деньги.
Пошел джигит к судье. Вызвал судья старика и сказал:
- Аксакал*, ты стар, тебе не к лицу лгать. Скажи, получил ли ты от этого джигита на хранение его золотые?
- Сын мой, я никогда у пего денег не получал, чему свидетель сам бог. У меня белая борода, и незачем мне лгать перед тобой.
- У тебя есть свидетели, что ты давал ему деньги? - спросил судья у джигита.
Джигит ответил, что у пего никаких свидетелей нет.
- А на каком месте ты ему отдал деньги? - снова спросил судья.
- Неподалеку от нашего аила стоит тополь, - ответил джигит. - В тени этого тополя я и отдал ему па хранение сто золотых.
- Если так, иди к этому тополю, тащи его сюда и пусть он расскажет мне, как ты отдавал сто золотых этому старику.
- Почтенный судья, - удивился джигит, - как же я притащу сюда тополь?
- Бери мою печать, покажи ее тополю, и он придет сюда сам, - сказал судья.
Джигит взял у судьи печать и побрел, а старик спокойно сидел. Он понимал, конечно, что никогда тополь не явится к судье. Прошло полчаса, судья спросил у старика:
- Старик, скажи мне, дошел ли наш джигит до того тополя?
- Нет, он еще не дошел, - ответил старик. Через некоторое время судья снова спросил:
- А теперь дошел?
- Дошел, - уверенно сказал старик.
Прошел час, судья в третий раз спросил у старика:
- Как ты думаешь, возвращается уже наш джигит?
- Да, уже пора ему возвращаться.
Пришел джигит ни с чем, отдал судье печать и сказал:
- Я показал вашу печать тополю, он и с места не сдвинулся. А для того, чтобы притащить его сюда, надо множество быков.
- Тополь уже ко мне приходил, - ответил судья, - и давно ушел обратно.
- Как это так? Когда тополь сюда являлся? Если бы он приходил, то увидал бы и я, - удивился старик.
Судья усмехнулся:
- Я тебя спрашивал три раза. Первый раз ты ответил, что
джигит не дошел до тополя; во второй раз, что он уже дошел, а в третий, что он возвращается назад. Если бы ты не получал денег от этого джигита перед этим тополем, то не знал бы и дороги к нему. Поэтому ясно, что ты получил сто золотых.
Тогда старик признался и вернул джигиту сто золотых[xciii].
Киргизская, 66, 185
96. [Как один человек спасся от смерти]
Жил один юноша, и было у пего две невесты, обе красавицы. Одна была дочерью самого бедного человека в ауле, другая была дочерью самого богатого.
И было у юноши два друга. Один из них советовал ему жениться на дочери самого бедного человека. Он считал, что она будет ему лучшей парой, так как ее руки не боятся никакой работы.
Другой советовал юноше жениться на дочери богатого и говорил, что она рукодельница, строго соблюдает религиозные обычаи, не пропускает ни одного намаза*.
Юноша женился на дочери богача. Жил он с женой неплохо.
Однажды встретил он своего друга и спросил его:
- Скажи, почему ты не советовал жениться на дочери богатого?
- Потому что я знал: когда она была девушкой, она водила за собой мужчин, - ответил тот. - А кто привык к такой жизни, тот никогда ее не оставит.
- Как это может быть, если она так усердно совершает все намазы? удивился муж. - До сих пор я не замечал за ней ничего плохого.
- А ты проследи за ней, когда она совершает намаз, и, если ничего не заметишь, значит, мои слова ложь, - сказал друг. И вот однажды поздно ночью жена стала совершать намаз. Муж лег и притворился, будто спит, а сам стал подглядывать за ней.
Думая, что муж спит, жена взяла кумган* и вышла во двор.
Муж, крадучись, вышел за нею. Она направилась к коровнику и зашла под навес. Тут муж увидел, что в коровнике ее ожидал мужчина.
- Кто ночью находится в моем коровнике?! - крикнул он.
Мужчина бросился бежать, а женщина скрылась в доме и заперла за собой дверь.
Когда муж вернулся, жена не пустила его.
- Иди, иди! Возвращайся туда, где был ночью до сих пор, - сказала коварная притворщица.
Пока он пререкался с нею у двери, на шум прибежали муртазаки*.
- Почему ты стоишь здесь ночью? - спросили они.
- Жена не пускает в дом, - ответил он.
- А где он был? - крикнули они жене.
- А спросите его, где он был! Наверное, на каком-нибудь разбое, - крикнула в ответ коварная женщина.
- Мы знаем, где он был! - сказали муртазаки, схватили его я бросили в темницу.
Вскоре затем повели его в один дом, там показали ему зарезанных мужчину, женщину и ребенка и спросили:
- Кто был с тобой, когда ты убивал их?
- Знать не знаю, - ответил он и отказался признать себя виновным.
Но его недолго думая приговорили к смерти [...] Перед казнью он попросил исполнить последнее его желание.
- В пятницу отведите меня в мечеть и разрешите совершить намаз вместе с аульчанами. Там я назову сообщников.
Ему разрешили совершить намаз. В пятницу привели его в мечеть, Люди помолились и вышли из мечети. А бедняга сидит да сидит и не кончает намаз. Муртазаки ожидают его. Но тот сам не знает, что делать. Знает одно - без вины его расстреляют.
Наконец он устал сидеть, оглянулся - и увидел, что сзади НЕГо сидят еще двое и так же, как и он, усердно совершают намаз.
- Вот мои сообщники! - указал он на них. Муртазаки схватили обоих и увели в темницу. На допросе они признались:
- Правда, убили мы, но того, кто на нас указал, с нами не было, и мы не знаем, почему он называет себя нашим сообщником.
Тогда спросили этого человека:
-Теперь нам ясно, что ты невиновен. Но как ты узнал, что убийцы - эти двое?
Он ответил:
- Тот, кто совершает преступления, всегда усердно молится богу. Вот и сегодня: народ давно кончил намаз, а эти двое, помня о совершенном преступлении, продолжали молиться, умолять Аллаха простить их грехи. Так я узнал, кто убийцы.
Его отпустили. Он вернулся домой и развелся с женой.
Адыгейская, 20, 161
97. Корова с отрезанным языком
В уезде Танчансянь у крестьянина Ху Сы была корова. И была она ну прямо как "домашняя драгоценность": поле пахать - на ней, поклажу возить - опять же на ней. И каждое утро Ху Сы сам кормил и поил ее.
Пошел однажды Ху Сы кормить корову, глядь, а в стойле все перевернуто; присмотрелся повнимательнее: у коровы изо' рта кровь капает. Удивился Ху Сы и подумал: "Неужели и корова может харкать кровью?" Раскрыл он руками корове рот, а там все в крови, и язык куда-то пропал.
Корова без языка ведь и траву не может жевать, того и гляди, помрет. А издохнет корова, как тогда они все будут жить? Заплакал Ху Сы от огорчения. А потом подумал: "Наверняка кто-то отрезал ей язык", - и побежал к Бао-гуну[xciv] с жалобой.
Выслушал Бао-гун крестьянина и стал размышлять: "Кто? Зачем отрезал корове Язык? Да и что можно сделать с небольшим коровьим языком?" Думал он, думал и наконец вынес такое решение.
- Иди-ка ты домой, - сказал он Ху Сы. - Послушай меня, зарежь корову, продай мясо, а через три дня приходи ко мне снова.
- Зарежешь корову - нарушишь закон, - ответил крестьянин.
- Ничего, я заступлюсь за тебя, - успокоил его Бао-гун.
Послушался Ху Сы мудрого совета, зарезал корову, разрубил тушу на куски и продал, денег выручил немало, а все-таки не хватает, чтоб купить другую корову.
Загоревал крестьянин.
Отослал Бао-гун крестьянина домой, а на второй день является к нему некий Чэнь Сань с жалобой, говорит: "Ху Сы тайком прирезал корову, годную для пахоты, преступил закон, надо наказать его".
- А кем тебе доводится Ху Сы? - спросил Бао-гун.
- Он мой сосед. Я собственными глазами видел, как он резал корову. Другие соседи тоже знают. Если господин не верит, пусть позовет и их.
Стукнул тут Бао-гун кулаком по столу и закричал:
- Ах ты, подлец! Ты отрезал язык у его коровы да еще пришел жаловаться! Чем обидел тебя Ху Сы? Ты зачем вредишь ему? Быстро говори правду!
Услышал Чэнь Сань, что Бао-гуну уже известно все про коровий язык, не осмелился он отпираться, и пришлось ему сказать всю правду.
- Пошел я как-то к Ху Сы денег занять, а он не только не дал, а еще давай поучать меня. Ну я и затаил па него злобу, поэтому то и отрезал у его коровы язык. Я думал, если вырезать у коровы язык, то ему ничего не останется больше, как прирезать ее и продать мясо. А тут я пойду и донесу, что Ху Сы самовольно забил корову. Вот его и засудят.
Выслушал Бао-гун речи Чэнь Саня, разгневался страшно, велел стражникам схватить его и дать ему сорок палок да еще заставить его купить Ху Сы другую корову.
На другой день Ху Сы сам пришел к Бао-гуну. Чиновник рассказал ему обо всем, и тут только понял Ху Сы, что язык корове отрезал его сосед и что, если бы не Бао-гун и не прирезал бы он коровы, не миновать бы ему суда. А когда услышал, что Бао-гун приказал Чэнь Саню купить ему другую корову, поблагодарил он мудрого судью Бао-гуна и радостный ушел домой.
