должно быть возможно совершить половой акт, но это не значит, что все пришли к единому мнению насчет порочности супружеского секса. Наиболее сурово настроенные авторы считали, что половой акт является грехом всегда, даже в браке, но другие считали, что он помогает укрепить любовь между партнерами. К XIII веку представление о том, что секс – это грех в любых обстоятельствах, отошло на второй план, поскольку необходимость бороться с катарской ересью, согласно которой все плотское происходит от дьявола, привела богословов и канонистов к тому, что они начали выше ценить брак и деторождение.
Со временем в христианском мире устоялось мнение о том, что половой акт должен допускать возможность зачатия: тогда он не будет считаться греховным. Это не значило, что бесплодные пары не могли заниматься сексом: это значило, что способная к деторождению пара не должна была препятствовать зачатию. Супруги не должны были стремиться к зачатию при каждом половом акте, но они должны были принимать возможность зачатия, и контрацепция была запрещена. Аврелий Августин утверждал, что нерепродуктивный секс даже хуже для супружеских пар, чем для не супругов, хотя его порочность не обязательно была связана с невозможностью зачатия.
Это подразумевает, что проститутка уже грешница, тогда как если мужчина склоняет к противоестественным действиям жену, он склоняет к греху и ее. «Грациан», который составил компиляцию правовых норм XII века и, в частности, процитировал этот отрывок из Августина, также считал, что порочность таких действий состоит в том, что они просто-напросто противоестественны; вагинальный половой акт без репродуктивной цели он так не критиковал. Он также с одобрительным комментарием процитировал утверждение святого Амвросия о том, что «естественные» половые акты – даже инцест – предпочтительнее «неестественных».
Разные люди по-разному определяли, что является противоестественным или непозволительным актом, причем в число таких действий мог входить даже вагинальный половой акт, если женщина находится сверху: некоторые средневековые авторы – например, Альберт Великий (1206–1280) – считали, что такая позиция препятствует зачатию. Однако Альберт не считал, что секс в любых позициях, кроме миссионерской, это смертный грех: он только считал их сомнительными. Другие половые акты, которые не могли приводить к рождению детей – анальный и оральный – считались противоестественными, тогда как использование контрацептивов навлекало чуть меньшую критику, пусть и все равно серьезную.
Если богословы и священники так часто критиковали контрацепцию, это свидетельствует о том, что люди к ней прибегали – или, по крайней мере, пытались прибегать. Соответствующие книги подавали такую информацию как помощь замужним женщинам, чья жизнь из-за беременности могла оказаться под угрозой. Однако в ряде книг настолько детально описано, что не следует делать, если вы хотите зачать ребенка, что некоторые исследователи подозревают, что это завуалированные инструкции по контрацепции.
«Джон [Гаддесденский] не стремится помочь врачу, чья пациентка загадочным образом стала бесплодной, поскольку она по ошибке носила сердце осла; Маньино [Миланский] не описывает пациентку, которая невзначай использовала суппозиторий из капустного семени или повесила над кроватью камнеломку»[102].
Возможно, такие амулеты были не слишком эффективными, но определенные травы могли быть неплохим противозачаточным средством. Средневековые женщины использовали «копытень, ферулу, кирказон, полынь, алоэ, люпин, перец, дикую морковь, мирру, солодку, болотную мяту, руту, пион, петрушку и кипарис»[103]. Мы не знаем, как эти травы работали вместе и насколько эффективными были дозы, которые принимали средневековые женщины, но некоторые исследователи предположили, что уровень рождаемости в Средние века был достаточно низким, чтобы заподозрить существование достаточно эффективных средств контрацепции. Некоторые из этих трав действительно провоцируют выкидыш на ранних сроках беременности, если принять их в достаточных количествах, но это может быть опасно и для самой женщины. Кроме того, в Средние века использовались и примитивные барьерные методы контрацепции – например, введенные во влагалище губки. Кроме того, существовали и определенные противозачаточные травы для мужчин. Некоторые из них – например, прутняк, кориандр или семена салата-латука, – на самом деле являются анафродизиаками, которые могут снизить тягу мужчины к сексу или ослабить его возможность поддерживать эрекцию. Замужние женщины, которые не хотели забеременеть, вполне могли подсыпать их в еду своим мужьям.
Мусульманская мысль была намного более открыта к идее нерепродуктивного секса. Для правоведа аль-Газали, жившего в XI–XII веках, прерванный половой акт был ничуть не лучше и не хуже воздержания. Брак и продолжение рода ценились выше целомудрия, хотя попытки избежать деторождения искусственными методами были ничуть не хуже попыток избежать его путем воздержания: это практически полностью противоречит христианским взглядам. В хадисах – высказываниях, которые приписываются пророку Мухаммеду – подчеркивается, что не каждый половой акт приводит к беременности и что Аллах решит, забеременеет ли женщина или нет: «Можете прерывать сношения, а можете и не прерывать. Если Аллах пожелает создать новую жизнь, он все равно это сделает»[104]. Мусульманские авторы указывали, что прерывание полового акта не дает никаких гарантий, а значит, Аллах определяет, когда он сработает, а когда нет. Однако мужчина не мог прерывать половой акт со свободной женщиной без ее на то позволения: она имела право заводить детей, если хотела, и получать удовольствие от секса, которое, как считали правоведы, стимулировала мужская эякуляция. Правоведы не уделяли много внимания иным методам контрацепции, но, судя по медицинским текстам и художественной литературе, они были допустимы и широко применялись. Большую часть медицинских методов контрацепции – суппозитории, препараты для приема внутрь и благовония – должны были применять женщины: следовательно, они в некоторой степени контролировали свою фертильность.
Позиция евреев по вопросам контрацепции тоже была более мягкой, нежели позиция христиан. Уничтожение семени было тяжелым проступком, но некоторые раввины утверждали, что заповедь не проливать семя относилась к мужчинам, но не к женщинам, так что любые действия женщин по контрацепции были допустимы. Согласно Талмуду, супруги могут свободно прибегать к контрацепции, если беременность влекла за собой угрозу жизни женщины – даже несмотря на заповедь плодиться и размножаться. Некоторые комментаторы допускали контрацепцию и в тех случаях, когда жена была слишком юна, чтобы вынашивать детей, была беременна или кормила ребенка грудью: во всех этих случаях христианские авторы запрещали половой акт. Однако, если беременность серьезно ухудшит экономическое положение семьи, это не было важной причиной для контрацепции. Разумеется, в иудаизме – возможно даже больше, чем в христианстве и исламе – активно подчеркивалось, что продолжение рода является ключевой целью брака.
Возможно, кроме противоправного обращения к контрацепции, на низкий уровень рождаемости в Средние века повлияло и кормление грудью: лактация зачастую подавляет овуляцию, особенно среди недоедающего населения, и средневековый обычай кормить мальчиков грудью до достижения двух лет и даже дольше (а девочек чуть меньше времени) и вера в то, что во время полового
