— Нас было здесь слишком мало, — как будто оправдываясь, сказал Каталински и поймал себя на этом «было».
Эдвард Маклайн промолчал.
Не говоря больше ни слова, они шагали по колоннаде все дальше и дальше. Миновали, не останавливаясь, боковые ворота с дугообразными ручками — Маклайн только угрюмо взглянул на них, — и наконец свет фонарей уперся в возникшую впереди преграду.
Это были ворота. Ворота, отделяющие Маклайна и Каталински от товарищей, от партнеров, от коллег. Они выглядели очень внушительно. Но разве могла устоять эта внушительность перед убедительностью средства, изобретенного пентагоновскими последователями Альфреда Нобеля?
— Вот они, командир, — приглушенным голосом произнес инженер, словно Маклайн не видел того, что возвышалось прямо перед ним.
Командир «Арго» сложил на пол свой груз и, медленно поводя фонарем из стороны в сторону и сверху вниз, приблизился к высоким темным створкам. И обеими руками надавил на них в том месте, где они сходились.
— Помоги, Лео.
Инженер, поспешно освободившись от поклажи, присоединился к нему. Некоторое время они, изо всех сил упираясь подошвами в пол, старались хотя бы чуть-чуть сдвинуть створки с места. Однако с таким же успехом можно было пытаться сдвинуть саму громаду Марсианского Сфинкса. Рука Маклайна непроизвольно скользнула к кобуре с пистолетом и замерла на полпути — стрелять было бы бесполезно и глупо.
— Стоп, Лео. — Командир выпрямился и, набрав в грудь побольше воздуха, протяжно и зычно крикнул: — Э-эй!..
Глухое эхо заметалось по тоннелю — и тут же стихло. Из-за ворот не донеслось ни звука.
— Ну-ка, потянем, Лео. — Маклайн двумя руками ухватился за черную изогнутую ручку. Каталински пристроился рядом. — Раз-два, тянем!.. Раз-два, тянем!
Эффект был тот же. Нулевой.
— Я же говорил: закрыты, — сказал инженер. — Защелкнулись на замок.
— Давай бур, — процедил Маклайн.
Бур с визгом впился в едва заметную разделительную линию. Командир, оскалившись от напряжения, всем телом навалился на него, мысленно твердя:
«Ну, давай же… Ну, давай!..»
Каталински, скривившись, устало наблюдал за этими тщетными потугами — от пронзительных звуков, издаваемых буром, у него заныли зубы.
Наконец Маклайн опустил бур, и в тоннель вернулась тишина. Но теперь она казалась звенящей. Луч фонаря осветил маленькую выемку на воротах, изготовленных, судя по всему, из какого-то очень твердого сплава. Едва заметное углубление — и всё… Может быть, часов через десять — пятнадцать непрерывной работы этот сплав и удалось бы продырявить насквозь, — но где взять такой бур, который выдержал бы подобную нагрузку? И что даст одно-единственное отверстие в воротах?
Ничего.
— Похоже, ты прав, Лео, — признал Маклайн. — Ни черта тут не получится, нашими игрушками только дырки в зубах сверлить.
Он бросил бур на камни. Шагнул к инженеру, сидящему на корточках возле системы управления, и ударил по ней квадратным носком ботинка. Коробка отлетела в сторону и со стуком ударилась о стену.
Инженер снизу вверх молча посмотрел на командира. Маклайн принялся распаковывать взрывчатку.
— Сейчас я устрою здесь Хиросиму! Давай, Лео, бери заряды!
Они разложили короткие, обернутые в жесткую упаковку бруски возле нижней кромки ворот. Подобрали с пола принесенную из вездехода поклажу и направились назад, в темноту тоннеля. Согласно инструкции, обнаруженной в ящике, следовало отойти не менее чем на сто метров от «объекта воздействия» и укрыться за какой-нибудь надежной преградой или же в углублении на местности. Никаких преград и углублений в тоннеле не было, и оставалось уповать только на то, что ударная волна, которая устремится прямо на них в довольно узком пространстве, все-таки не отобьет им мозги.
Они не разговаривали друг с другом, потому что Маклайн вслух считал шаги.
— Двести девяносто девять… Триста… — Он остановился. — Все, Лео, окапываемся.
Их отделяло от ворот двести с лишним метров — вдвое больше, чем того требовала инструкция, и командир был уверен, что этого будет достаточно. Выключив фонари, они ничком распластались на полу ногами к воротам. И Маклайн без колебаний нажал на кнопку извлеченного из ящика дистанционного взрывателя.
Наверное, подобный грохот этим камням доводилось слышать только тысячи лет назад, когда падали с неба огромные глыбы. Упругая стена пыльного воздуха с бешеной скоростью стартовавшего шаттла налетела на втиснувшихся в пол астронавтов, раскидала невидимые в темноте буры, баллоны и рейки и потащила людей по каменным плитам. Они заскользили, как шайбы по льду, а позади них, вдали, все продолжал и продолжал раздаваться шум и стук — это был уже не взрыв, это был обвал…
— Лео, ты жив? — спросил командир, приподнявшись на руках и шаря по полу лучом фонаря. Луч был мутным от пыли.
— Скорее жив, чем мертв, — почти сразу отозвался из-под стены Каталински. — Только в ушах звенит.
— Если звенит — значит, жив, — прокомментировал Маклайн. — Пойдем, посмотрим, что мы натворили.
В полной тишине, вновь прочно, по-хозяйски, обосновавшейся в подземелье, они вернулись к воротам.
Ворот не было видно.
Два световых потока медленно перемещались, перекрещивались, снова и снова натыкаясь на казавшуюся черной породу и обломки каменных плит. Потолок рухнул, и взорванный, спрессованный веками кизерит полностью перекрыл тоннель. Даже если ворота и не устояли перед взрывчаткой, до входа теперь можно было добраться только с помощью экскаватора.
Каталински тихо присвистнул и безнадежно покачал головой, а Маклайн, чуть ли не до крови закусив губу, перебирал в уме варианты.
Вариантов было совсем немного. Всего два.
Вернуться в лагерь и разобрать экскаватор, полностью запоров работу по погрузке золота. Перевезти его к щели в плитах тоннеля. Еще больше сдвинуть плиту. По частям перенести экскаватор в тоннель. Доставить его сюда, к завалу. Собрать. Ликвидировать завал.
По самым оптимистическим прикидкам, на это должно было уйти никак не меньше суток. Сутки непрерывной работы, без обеда, без сменщиков, без сна. А если растревоженная взрывом порода вновь обвалится и похоронит под собой экскаватор? Вместе с инженером…
— Со счастливым финалом придется повременить, — сказал Маклайн.
— Не обманывайте себя, командир, — мрачно выдавил из себя Каталински. — Счастливого финала вообще не будет.
— Это мы еще посмотрим, — жестко сказал Маклайн. — Возвращайся к модулю, Лео. Выводи ящики и начинай погрузку. Всё. Твое дело — погрузка. Ничего больше. А я буду искать другой вход.
Каталински безнадежно потыкал ботинком в кизеритовую насыпь.
— Я все понимаю, командир… И не собираюсь давать советы, но…
— Тут есть другие входы, — прервал его Маклайн. — Вот, смотри.
Командир «Арго» расстегнул карман комбинезона и извлек оттуда квадрат плотной бумаги. Инженер шагнул к нему. Наклонив голову, посветил фонарем.
— Откуда, командир? — Каталински сразу разобрался, что это такое.
— Копия картинок из закодированных файлов, — пояснил Маклайн. — Вчера передали код доступа.
— Где они раскопали?
— Потом, Лео! — нетерпеливо дернул плечом командир и постучал пальцем по копии. — Вот наш вход. А вот другие. Этот, — он перевел палец на вторую схему, — ниже нашего, значит, еще глубже под поверхностью. — Его палец вновь переместился. — И этот тоже. Остаются еще два. Вот этот вверху, где-то внутри глаза со слезой. А этот — гораздо выше нашего, видишь? Недалеко от верхнего края, значит — должен быть над поверхностью. И я его найду.
Инженер представил заполненные белым туманом жуткие глазницы Сфинкса.
— Даже если вы найдете… Ведь это совсем в другом месте… Вдруг там лабиринт, как у того древнего быка, Кентавра?
— Минотавра, — механически поправил инженера Маклайн.
— Да хоть и динозавра! Сунетесь туда, и вас прихлопнет…
— Не прихлопнет, — отрезал командир «Арго». — Иди и занимайся погрузкой. Это приказ. Пока ты в моем подчинении, изволь выполнять приказы. — Маклайн помолчал. Потом убрал копию в карман и легонько похлопал угрюмо застывшего инженера по плечу. — Я не полезу внутрь, Лео, если найду этот вход. Я позову тебя, и мы пойдем вместе, в связке. Я должен найти, понимаешь?
— Понимаю, командир… — вздохнул Каталински.
— Вот и отлично. Идем. Бери ровер и езжай. Грузи так, как будто это твой последний день. Я тебя позову, Лео, даю слово. Если найду…
Они стояли в темном тоннеле, в головокружительной дали от Земли, стояли друг напротив друга — одинокие и беспомощные, — и каждый из них понимал, что надежда на успех столь же эфемерна, как луч солнца среди беспросветной вечной ночи…
Потом они подобрали разбросанное взрывной волной снаряжение и побрели назад, к выходу на поверхность.
