давно хотел привезти Лену в клинику, чтобы ей выписали, наконец, противозачаточные, но, наверное, сейчас это будет не совсем уместно. Она уставшая, да и завтра ехать рано.
– Лен?
– Мм? – она снимает бахилы в холле, а я смотрю на ее растрепанные волосы. Какой же я все-таки ублюдок!
– А зачем нам сюда потом еще возвращаться? Давай сейчас к гинекологу сходим.
Она поднимает удивленный взгляд. Секс – это не то, о чем она сейчас думает, но ведь так действительно проще. Осмотрели, пилюли выписали, и дело сделано.
– Сейчас?
– Конечно. Потом Йорика привезем, тебе заботиться о нем надо, времени не хватит, еще учеба. А так, раз мы уже здесь…
Она кусает губу, но тут же пожимает плечами.
– Ты, наверное, прав, давай сходим, если врач тут.
А врач тут, конечно, я уже выяснил у администратора и тут же оформил осмотр.
Женщина средних лет пригласила нас в кабинет. Вернее, Лену, но я настоял на присутствии. После пары минут препирательств свое слово сказала Лена:
– Да пусть останется. Только давайте побыстрее.
Врач неодобрительно посмотрела на меня и провела Лену за стол. Задала несколько не слишком удобных вопросов, потом спросила про какой-то цикл, а я тут же полез в сеть, чтобы узнать, что это такое. И пока я выяснил все про менструацию, вспоминая, что за пару недель не было дней, когда Лена мне отказывала, врач уже пригласила ее за ширму. Я так понял, там гинекологическое кресло, и ощутил зуд во всем теле от желания посмотреть на то, как сидит в нем Лена. Вот так и рождаются фантазии. Уже через пару минут она была одета и сидела на том же месте, а я все смотрел на ширму и представлял ее с широко раскинутыми ногами.
– Ну и какой смысл был настаивать? – устало спросила Лена, когда мы вышли от врачихи с рецептом, а я отчетливо услышал кинутое в спину: «животное». А еще частная клиника. – Узнал что-то новое?
– Что такое менструация, и как она влияет на женское поведение.
Лена хихикнула, пока я снимал с нее бахилы и провожал до машины.
– А когда они у тебя, кстати.
– Должны начаться вот-вот, тогда и буду принимать это, – она подняла лист бумаги. Я тут же забрал его, засунув в карман, и посадил Лену в машину. По дороге домой она, естественно, уснула, и я спокойно отнес ее на руках в квартиру, положил у себя и раздел под сонное бормотание.
Уснул я рядом, только успев раздеться, но не забыл поставить будильник. И не зря. Егоза вскочила раньше него и стала кричать.
– Мы проспали! Йорик, наверное, уже проснулся, а нас нет! Кирилл!
– Да понял, я понял, – еле разлепляю глаза, только и заметив скрывающийся в ванной упругий зад.
Тут же подскочил сам, чтобы пойти хоть зубы почистить. Но шум душевой манит, особенно когда знаешь, что там находится принадлежащее тебе тело. Но стоило подойти, как егоза уже выскочила, умудрившись даже толком волосы не намочить.
– Нет времени, давай быстрее, – подталкивает она меня и бежит одеваться.
Мы даже не завтракаем, сразу едем за Йориком. А он, как говорится, неубиваемый. Уже ждет нас, пусть и не такой активный, как обычно. Лена ветеринару больше не улыбается, она поглощена выжившим в нелегкой схватке щенком. Я же просто плачу за все услуги и покупаю всякую хрень вроде новой миски, корма для собак после операции, трех комбинезонов и игрушки. Нормальный такой бизнес они тут устроили.
Доезжаем домой, и я почти до вечера не вижу Лену, она поглощена Йориком. Я за это время не только успеваю поработать и проверить, все ли готово к презентации игры, но и доезжаю до аптеки, чтобы купить нужные пилюли.
Лене явно сегодня не до того. Даже приходится напомнить, что ей сегодня нужно поесть хотя бы несколько раз. Она даже ночевать осталась в своей комнате, и я решил, что сегодня будет самым лучшим ее не трогать. Уже заснул почти, как вдруг дверь спальни открылась, впуская сквозняк вместе с хрупким силуэтом. Это мне напомнило ту ночь два года назад, когда я еле смог остановиться, чтобы не взять ее шестнадцатилетнюю. С тех пор она почти не изменилась, разве что стала чуть старше. Она ложится мне под бок, бормоча про то, что замерзла. Но я-то понимаю, что так просто теперь не засну, да и она могла при желании просто прибавить температуру в комнате.
– Все еще переживаешь? – понимаю я. Кому, как не мне, знать, что такое чувство вины перед… Перед… Да перед всем. Особенно перед своей семьей.
– Он мог умереть вчера. Из-за меня.
– Он не умер, малыш. Думай о хорошем.
– Как представлю, что завтра он один на весь день останется, – так, что-то я не понял. Мне кажется, сейчас будет ментальная и эротическая женская атака, – а у меня учеба допоздна, я не могу его с собой взять.
– И я не могу, Лен. У меня работа. Презентация.
– Но ты начальник.
– Нет, Лен. Ну как я буду выглядеть с Йориком подмышкой. Как педик?
– Ну, Кирюш. Ну мы же с тобой знаем, что ты очень даже не педик, – в доказательство своих слов эта чертовка забирается на меня верхом и скидывает одеяло, представая во всей красе ночных огней города. Обнаженная, сладкая, моя. Но я все еще настроен негативно. Качаю головой.
– Нет, Лен. У меня не будет времени.
– Ну Кирюш, – она пробегает пальчиками по стволу, в противовес моему желанию стоящему, как кол. – Ну пожалуйста, ну ради меня.
Дрянь. И вот как ей отказать, когда она вот так глазами хлопает, когда прохладной задницей по яйцам кружит?!
Подрываюсь резко, разворачиваюсь и подминаю ее по себя, тут же утыкаясь головкой во влажное лоно. Начинаю сладчайшее погружение с выдохом: «Ладно» и тут же вспоминаю про презерватив, но лишь на долю секунды, позволяя ворваться в тугое совершенство, увидеть, как малышка вскрикнула и прогнулась, и просто застываю от непередаваемых ощущений. Если ради этого нужно сыграть педика с собачкой, так и быть. Только чтобы она была рядом, всегда вот такая сладкая, послушная, податливая.
Глава 33. Кирилл
С утра провожаю счастливую и полностью оправившуюся Лену на работу. Я был вполне доволен жизнью. В конце концов, что мне стоит взять пса с собой?
– Вечером заберу тебя, – я начинаю привыкать к этому, к Лене, к ее радости и доступности, к тому, что в моей жизни в ближайшее время не будет потрясений. Кто бы что
