Рейтинговые книги
Читем онлайн Нострадамус: Жизнь и пророчества - Манфред Бёкль

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 83

Потрясенный Скалигер долго молчал. За спиной был слышен топот копыт. Лошадь внезапно фыркнула. Мишель, услышав шум, буквально вцепился в бутылку со спиртом. Спирт обжег горло и желудок. Он задохнулся, и тогда Юлий твердо сказал:

— Зачем жить?! Ты это поймешь позже, когда попадешь в лапы Инквизиции! Когда доминиканцы будут рвать тебя на части! Когда на дыбе у тебя выскочат суставы! Когда ты, превратившийся в кровавый кусок мяса, увидишь костер! Тогда ты, Мишель, будешь умолять сохранить тебе жизнь!

— Инквизиция? — прошептал Нострадамус. — Ты считаешь, в самом деде…

— А ты забыл, что орал в Ажане?! — спросил Скалигер. — Неслыханные злодеяния церкви… Гибель папского престола… Что последнего папу в Тибре…

— Нет, — ответил Мишель и добавил: — Однако…

Снова вернулся и закружился поток картин. Он еще раз, в какую-то долю секунды, пережил все видение.

— Наконец-то ты понял?! — воскликнул катар. — Они затравят тебя как бешеную собаку, потому что ты сказал им истину. Ты стал их злейшим врагом, после того как предсказал их судьбу, принародно. Жизнь твоя и ломаного гроша не будет стоить, если ты не скроешься! А ты обязан жить, друг мой! Все, что узрел в собственной душе, ты должен донести до будущего — ради грядущих поколений! — Скалигер схватил Мишеля за руку. — Это твой долг! Но исполни его лучше, чем ты это сделал в Ажане! Ты должен обнародовать истину не в слепой ярости, подвергая опасности себя, но должен найти путь, когда на столетия вперед обведешь вокруг пальца врагов! Однако прежде всего спасай свою жизнь — а стало быть, и свой дар! Это то, чего сегодня от тебя требует Адонаи!

Нострадамус почувствовал, что Скалигер прав.

— Но куда бежать? — прошептал он. И тут же перед его внутренним взором предстали Монсегюр и Прованс.

— Только не в Сен-Реми, Авиньон или Монпелье, — ответил Юлий. — И даже не в Лавеланет! Там, где тебя знают, ты — по крайней мере в ближайшие годы — беззащитен. Следуй за Рабле. Иди на север, Мишель! В Париж, в Германию! Перейди границу.

— А ты? — спросил Нострадамус. — Ты был моим братом в Ажане, моим другом и наставником. Тебя тоже начнут подозревать, и потому ты тоже должен бежать! Они догадаются, кто вывез меня из города!

— Обо мне не беспокойся! — ответил Юлий Цезарь де л'Эскаль. — У меня есть высокие покровители в городе и в замках на Гаронне. Но в отношении тебя никто из них и пальцем не шевельнет, даже среди дворян никто не станет рисковать…

— На рассвете я отправлюсь в путь, а ты как можно быстрее возвращайся в Ажан, — ответил Нострадамус. — Ты позаботишься о могилах, надеюсь?

— Я позабочусь и о том, чтобы распродать твое имущество.

Погруженный в свои мысли, Мишель согласно кивнул головой. Его скорбь и страх перед неизвестностью переплелись между собой и снова парализовали волю. Время до рассвета тянулось бесконечно долго. С первыми утренними лучами Скалигер и Нострадамус молча обнялись. Юлий сел на козлы, и Мишель остался на лесной поляне в полном одиночестве. Еще раз присев у огня, чтобы согреться, он обнаружил, что Скалигер оставил ему кошелек и шпагу. Когда последний уголек мигнул и погас, Мишель прицепил кошелек и шпагу к поясу и зашагал на северо-восток. Он ни разу не оглянулся.

* * *

Пока Мишель шел вдоль берегов Ло, он старался не выходить из леса. Чуть позже он сквозь слезы взглянул на реку. Над водой вязал кружево ноябрьский туман. Отчаяние снова вернулось, когда он вспомнил о неизвестной болезни, о налете в горле, на нёбе. Он вошел в воду, струи начали омывать его бедра, и глухую боль в паху он ощутил острее, чем душевную муку. Мишель погрузился в реку и попытался отдаться течению, ни о чем не думая. Из тумана вынырнула плоскодонка. Чьи-то руки подхватили его. Он скорчился над доской, к которой приклеились рыбьи чешуйки. Рыбаки были немногословны. Они заботливо вынесли его на берег и устроили в своей хижине.

Он скрепя сердце оставался здесь до конца декабря, зарабатывая себе на кусок хлеба тем, что помогал рыбакам, когда это было необходимо. Мало-помалу Мишель обретал почву под ногами. Под Новый год он собрался в путь.

Под дождем со снегом Нострадамус добрался до Пюи-л'Эвек. Там он зашел в деревенский кабак, выложил часть серебра, оставленного ему Скалигером, а на остаток выторговал себе жалкую клячу. На следующее утро, чувствуя потребность выпить, он поехал куда глаза глядят.

В феврале 1543 года окольными путями добрался до Бержерака и нанялся к рыбакам Дордони. В эти дни западный ветер доносил возбуждающий аромат йода и соли. Мишель задумал было добраться в Бордо, но вынужден был признаться, что Инквизиция слишком быстро схватит его там, где он когда-то работал фельдшером и каждая собака знает его. Когда он скакал все дальше и дальше к Перигё, события, происшедшие в Ажане, снова вызвали боль в его душе, и уже не в первый раз пришла мысль о самоубийстве.

Весна подействовала на его раны еще острее, чем раньше. Казалось, что расцветшая природа была в жгучем контрасте с его собственным крушением. Он всегда пытался врачевать, но издевающийся Молох одерживал победу, несмотря на любовь Мишеля к жизни. Он узрел гибель Змея, но Инквизиция тут же объявила его вне закона. Раньше его берегла семья, но смерть вырвала то, что было всего дороже: три жизни за одну ночь.

Эту ночь он переживал снова и снова, и если не наложил на себя руки, то только лишь потому, что слишком устал душой, чувствовал себя слишком разбитым. Может быть, сыграло роль и напутствие Скалигера. Несмотря на отчаяние, Мишель ощущал, как в нем просыпаются жизненные силы: его не засосала бездна. В такие моменты его подстегивала ярость — то единственное, за что он еще мог ухватиться. В разладе с самим собой он наконец доехал до Перигё и там натолкнулся на знахаря, давшего его жизни жалкую перспективу.

На рыночной площади этот шарлатан предлагал сильнодействующее и универсальное лекарство. Покупатели и ротозеи сгрудились вокруг его ярко раскрашенной тележки. Мишель тоже подъехал поближе, спешился и, памятуя о своей врачебной практике в Монпелье, купил у проходимца колбу. Едва он открыл пробку, как почуял безошибочно узнанный запах. Негодяй продал ему не что иное, как коровью мочу, смешанную с серой. В медицинском смысле это была вещь совершенно бесполезная, а при известных условиях даже опасная. В ярости Мишель схватил проходимца за шиворот и принялся поносить его на чем свет стоит. Тот начал было отвечать, но быстро присмирел, когда Мишель громогласно объявил состав чудодейственного средства. Возмущение граждан Перигё обернулось против знахаря. Тот вынужден был дать стрекача. Но люди теперь столпились вокруг Нострадамуса, и один подагрик спросил его:

— А тебе известно лекарство против моей болезни?

— Пей отвар из лапчатника, клевера и льна, — ответил Нострадамус. — И, уж само собой, держи руки и ноги в тепле.

Мишель не без чувства неловкости принял от старика его скромную лепту. Возможность помочь внезапно пролилась бальзамом на его раны. До вечера он помогал и давал советы. Наконец, когда он подъехал к кабаку, его поразило, что ему совсем не хочется выпить. Напротив, он стал обдумывать, как лучше применить свои ботанические и алхимические знания.

Еще несколько дней Нострадамус консультировал больных на рыночной площади, пока местные врачи Перигё не ополчились против него. У него хватило серебра, чтобы купить дюжину колб, химикалии и потертое седло. Он смешал ингредиенты лекарственных средств и отправился на восток, в Брив-ла-Кайярд. В деревнях, расположенных вдоль дороги, он предлагал за скромную плату свои услуги. Так он поступал и дальше, успев сделать немало добрых дел. Пока Мишель скакал от Брив-ла-Кайярда в Клермон, его душевные раны мало-помалу затягивались.

К концу 1543-го за его спиной остались горы Оверня. В долине Луары, у Руана, кляча Мишеля припустила вниз на рысях. Мишель выбирал теперь дорогу более целенаправленно, чем прежде.

К осени он добрался до Невера. В тени местного кафедрального собора Нострадамус разыскал колесного мастера, а на задворках мастерской обнаружил цыганскую повозку с поломанной осью. Начиная с Перигё, Нострадамус достаточно наработал, чтобы приобрести экипаж. У него даже нашлось несколько монет, чтобы позаботиться о внутренней отделке. Перед наступлением зимы беглец снова обрел крышу над головой.

Между двумя старыми оглоблями тяжело шагала кляча в направлении Орлеана. Колбы уже не звякали в седельном мешке: они были уложены в специально сделанный ящик. Эти колбы, а также пучки лекарственных трав обеспечивали Нострадамуса куском хлеба и даже приносили ему успех, поскольку благодаря своей цыганской колымаге он пользовался репутацией странствующего лекаря, серьезно и честно занимавшегося медициной. Люди чувствовали, что темноглазый молчун доброжелателен по отношению к ним, и потому относились к нему с большим доверием. Ему не раз предлагали остаться жить в различных деревнях.

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 83
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Нострадамус: Жизнь и пророчества - Манфред Бёкль бесплатно.
Похожие на Нострадамус: Жизнь и пророчества - Манфред Бёкль книги

Оставить комментарий