* * *
Громкий стук в дверь заставил проснуться. Мельком посмотрела в окно. Было раннее утро.
В спальню вошла Полина и поставила завтрак на стол.
— Доброе утро, Саша, — улыбнулась девушка. — Дамир Игоревич приказал тебя разбудить. И просил передать, чтобы ты собиралась.
— Хорошо, спасибо, — отвечала, поднимаясь с кровати.
Поля вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
Тревога вернулась, как только рассеялся сон. Уже не была уверена в правильности своего вчерашнего решения. Освежилась, действуя скорее автоматически, не акцентируя внимания на своих действиях. Не глядя, проглотила завтрак и также на автомате собралась.
Спустя полчаса в спальню вошла Марго.
— Привет, — поздоровалась, как ни в чем не бывало.
— Привет, — растеряно отвечала я. — Эм… Я…
Маргарита подавала сигналы глазами, но я не могла понять их значения. В следующую секунду показался Дамир.
— Здравствуй, Александра, — сурово сказал.
— Доброе утро, — нервно произнесла, глядя на Марго.
Она слабо улыбнулась.
— Готова? — жестко произнес, подходя ближе.
— Да, — кивнула, взяла в руки сумочку.
— Веди. Себя. Хорошо, — его напутствие прозвучало, как прямая угроза. — С вами поедет охрана.
— Это необязательно, братик, — расплылась в улыбке Марго. — Мы найдем дорогу.
— Оставь пустые пререкания, Маргарита! — рявкнул Дамир. — Машина ждет. Спускайтесь.
Лицо Марго сделалось серьезным.
— Хорошо, — сухо ответила и, взяв меня за руку, потянула вниз.
Вышли из дома. Устроились на заднем сидении большущего черного джипа. Место за рулем занимал Роман, начальник охраны. Рядом с ним, на переднем сидении, расположился один из тех головорезов, которые избивали Марка.
Ворота открылись, и мы покинули территорию имения. Оглянулась назад. За джипом последовала еще одна машина.
Боже. Он решил целую гвардию с нами отправить? Взглянула на Марго. Она старалась держаться непринужденно и раскованно. Вальяжно откинулась на спинку, широкая улыбка не сходила с губ. Однако я ощущала напряжение, которое излучала девушка. И меня тут же окатила волна тревоги.
Ехали в полной тишине. Джипы остановились у клиники.
— Ой, Саша! — неожиданно воскликнула Маргарита. — Опять тошнит?!
Я широко раскрыла глаза от удивления, но быстро приняла ее игру и накрыла рот руками, изображая недомогание.
— Мальчики, пакета нет?! — вопила она. — Скорее!
Роман потянулся к бардачку, судорожно копался в нем.
— Только не в машине! — выпалил он.
— Идем! Нужно срочно в уборную! — суетилась Марго.
Быстро вышли из джипа и направились к входу в клинику. Марго бережно обнимала меня за плечи. В сопровождении четырех охранников мы проследовали внутрь, пересекли фойе. Девушка сразу увлекла меня в конец коридора к двери уборной.
— Не переживай, дорогая, мы подождем! — громко сказала она, затем открыла дверь. — Он должен знать… — еле слышно прошептала, вталкивая меня внутрь.
Перестала что-либо понимать. Закрылась и шумно выдохнула. Подошла к раковине. Подняла взгляд на зеркало. Внезапно дверь одной из кабинок распахнулась. Из нее вышел Марк.
Резко обернулась. Глаза наполнились слезами. Сердце трепетало, словно птица, запертая к клетке.
«Он должен знать», — слова Марго эхом звучали в голове.
Глава 33
Марк стоял у кабинки и молчал. Мы смотрели друг на друга и не могли произнести ни слова. По телу растекалось лихорадочное волнение. Оно охватило каждую клеточку, затронуло каждый нерв. О чем он думает сейчас? Что мне делать? Зачем Марго сделала это?
Мы уже не на территории Дамира. Камер здесь нет. Боже…
«Он должен знать»…
В голове творилась полная неразбериха!
Но если он узнает… то просто не сможет молчать! Он кинется на Дамира. О, муж будет счастлив сцепиться с Марком. И схватка не будет равной, потому что этот монстр играет только по своим нечестным, извращенным правилам. Что же делать?
Марк подошел ближе. Тело вспыхнуло, жар прокатился с головы до ног.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Саша…
— Марк…
Мы начали говорить одновременно. Звук его тихого бархатного голоса, произносящего мое имя, рассыпал по телу сотни колючих мурашек. Слезы подступили к глазам и тоненькими струйками потекли по щекам. Тихонько всхлипнула.
— Саша, — повторил, делая еще один шаг навстречу.
Он взял мою руку и прижал к своей твердой груди. Ощущала его тепло. Сильная, уверенная энергетика взбудоражила измученную постоянным страхом душу. Пальцами свободной руки он легким движением смахнул слезинку с моей щеки. Бросилась к Марку и прижалась к любимому всем телом, продолжая всхлипывать.
— Моя девочка, — прошептал он, — моя Саша…
Зарылась лицом в белую тонкую рубашку, оставляя на ней влажные следы. Вдыхала его запах, и сердце наполняла щемящая невыносимая тоска.
Мне так плохо без него… Без сильных рук… Без бережных объятий…
Мне нужно быть с ним… как дышать…
— Ты знаешь, я люблю тебя, всегда буду любить, — тихо продолжил, обнимая. — Ты решила остаться с ним? Ради ребенка? — Его голос дрогнул. — Потому тогда не сбежала?
Боже… К горлу подступил ком, тело задрожало.
— Марк… Я…
— Я все понимаю, — твердо прервал мои сбивчивые нерешительные попытки что-либо объяснить. — Тебе нужно думать о своем малыше.
В темных внимательных глазах застыла безысходная печаль. Набрала в легкие побольше воздуха.
«Он должен знать».
— О нашем… — сдавленно прошептала.
— Что? — переспросил, нахмурившись. — Что ты сказала?
Он отстранился, взял меня за плечи. Непонимающий взгляд бегал по моему лицу.
— О нашем малыше… — повторила чуть решительнее, вытирая слезы. — Он твой…
— Нашем? — растерянно произнес. — Но ты не можешь сейчас этого знать…
— Могу, — твердо ответила. — Ты мой первый и… единственный мужчина. Он никогда не касался меня. На мой счет у него другие планы, — выдохнула я.
Марк сбивчиво и шумно дышал, пытаясь переварить услышанное. Потрясенный взгляд скользнул к моему животу, а теплая ладонь бережно накрыла его. Между бровей застыла напряженная морщинка. Марк медленно опустился вниз, и прижался к животу ухом.
— Саша… — ошарашено произнес. — Мой малыш… Наш малыш…
Мягко положила ладони на его голову. Запустила пальцы в короткие шелковистые волосы, игриво взъерошила их и улыбнулась. Казалось, Марк не мог до конца поверить в это. Но он был счастлив. Я видела. На лице мелькнула искренняя радость и такая безмерная, заразительная нежность, что я еле слышно растроганно всхлипнула.
— Я слышу его, — прошептал Марк.
— Ты не можешь его слышать, — возразила, улыбаясь.
— Но я слышу!
Он поднялся, взял мое лицо в ладони и накрыл губы страстным глубоким поцелуем. Сотни бабочек щекотали меня изнутри, заставляя сердце порхать вместе с ними. Поцелуй сводил с ума. Колени задрожали. Едва удержалась на ватных ногах.
Губы высвободились из сладостного плена. Марк целовал скулы, влажные от слез, ласкал шею и, казалось, не мог остановиться.
Коснулся моего лба своим и посмотрел таким жадным, пронизывающим взглядом, что стало нечем дышать.
Время остановилось. Только темные родные глаза. Только горячее опьяняющее дыхание.
Внезапно на лице Марка вспыхнуло яростное негодование. Злость овладела им неожиданно и всецело.
— Значит, Дамир знает, что ребенок мой?! — медленно сказал, не глядя на меня, точно говорил это самому себе.
Он принялся расхаживать по уборной из угла в угол.
— Конечно, да. Он был в бешенстве, — тихо ответила, обнимая себя руками. — Изводил угрозами, запугивал, — страх вновь подступил к горлу. — Он хочет забрать его. Сказал, что всех нас заставит страдать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я убью его! — резко выпалил, в ярости толкнув дверцу кабины.
Поймала ее налету, бросилась к Марку и взяла его руки в свои.
— Тише, пожалуйста… Тише… — испуганно просила.
