Капитан Агаев. Он мог сломаться, поддаться на уговоры, испугаться, пойти на компромисс. Нет. Дронго вспомнил, как настойчиво убеждал он капитана не возвращаться в ФСБ. И как тот твердо настаивал на своем. Такого человека трудно запугать. И сломать практически невозможно. Психотропные средства? Может быть. Но в таком случае нужно было объявить о смерти капитана Агаева, а не о его исчезновении, рождавшем массу вопросов, или они решили, что три убийства подряд — это слишком много?
Будем исходить из самого худшего. Была еще и Коврова. Она наверняка передавала всю полученную информацию по цепочке наверх. Но если утечка произошла там, то опять-таки не сходятся основные моменты. Коврова наверняка знала, что он сам пойдет туда. А значит, люди, ждавшие Виноградова, должны были взять и его. Но они были заняты в первую очередь поиском самого Виноградова. И только благодаря этому им со Светловой удалось чудом оттуда уйти.
Теперь сам Виноградов. Судя по монаху, оказавшемуся рядом со старшим лейтенантом, он неплохо подготовлен. Придумал подобный трюк, значит, рассчитывал на некоторые сложности. Видимо, он понимает, какой документ у него в руках. Нужно будет искать этого монаха. Другая сторона, судя по ночному захвату, пока ничего о монахе не знает. У них есть время. Сегодня уже двадцать первое число. Послезавтра должен состояться взрыв, который готовил Исаев. Аэропорт. Он работал в аэропорту. Значит, возможно, что-то, связанное с самолетом. Нужно будет проверить и такую версию. Наверняка у них был резервный вариант, в случае, если Исаев не сможет ничего сделать. Или, может, он был просто подставкой, а реальную бомбу должен был положить кто-нибудь другой. Может, и в двух других случаях уголовники были лишь ширмой, прикрываясь которыми действовали опытные взрывники? И вся группа рецидивиста Игоря Лысого была придумана только для того, чтобы отвести подозрение от других, более опытных людей.
Он вернулся в комнату. Светлова спала на диване. Она не стала раздеваться, видимо, стесняясь в незнакомой для нее обстановке, легла прямо в брюках. Он усмехнулся. Неужели она думает, что завтра все может кончиться? Судя по происходящим событиям, все только начинается.
Дронго прошел обратно на кухню. Розыск Виноградова теперь значительно осложнится. После случившегося в Никитском переулке он будет вдвойне осторожен. Старший лейтенант наверняка слышал выстрелы и понял, что его в эту ночь ждал не только подполковник Славин. А может, он уже знает о смерти Владимира Сергеевича и теперь сам мучительно ищет возможность выхода на своих партнеров.
Оставался и капитан Агаев. Может, ему удалось каким-то чудом уйти от людей Мамонтова. Тогда он тоже будет искать связь. Если Агаев живой, он обязательно даст о себе знать. Тогда будет несколько легче искать Виноградова и подумать о двадцать третьем числе во Внукове.
«Нужно будет позвонить утром Ковровой», — вспомнил Дронго, хотя сообщать ему особенно нечего. Встреча с Виноградовым бездарно сорвалась, столкнувшись с нужным ему человеком лицом к лицу, он умудрился не узнать его.
Даже если он прежде никогда не видел Виноградова, тем не менее обязан был сразу понять, что к чему. Короткая узкая ряса, явно приклеенная борода, напряженный взгляд, несколько неуверенная походка человека, не привыкшего к рясе. Он обязан был сориентироваться. Но он одновременно волновался и за Светлову, и ждал именно Виноградова. Дронго подумал, что стереотип мышления, столь для него не свойственный, сработал в этот раз достаточно мощно. И сработал против него.
Как ему не хватает сейчас Зиновия Михайловича! Он должен вспомнить все данные Виноградова, не прибегая к помощи компьютера. Старший лейтенант приехал в Москву из Санкт-Петербурга, был переведен сюда после приезда Славина. Он жил и учился в Санкт-Петербурге. Откуда у него может быть знакомый монах? Родители? Дронго закрыл глаза. У него всегда была абсолютно фотографическая память. Отец — Влалислав Дмитриевич, работал заместителем главного инженера на часовом заводе. Мать — Людмила Аркадьевна, была преподавателем в средней школе. Нет, с этой стороны трудно найти монахов. У Виноградова была старшая сестра. Она замужем. Дронго нахмурился, имени сестры он не мог вспомнить. Все-таки нужно было читать более внимательно. Хотя у него есть объяснение. Все данные были введены в компьютерную память, и он считал, что всегда сможет воспользоваться услугами Зиновия Михайловича.
Теперь нужно вспомнить самому. Сестра была замужем за военным. Точно. Он был майор и служил где-то в районе Красноярска. Двое детей. Нет, это слишком далеко. Виноградов не мог вернуться к себе, его бы там ждали. Он сбежал из ФСБ в два часа дня. Где он скрывался девять часов? Он не успел бы вернуться к себе в Санкт-Петербург. На поезде не хватит времени, а самолетом он бы не рискнул. Значит, монах из его московской жизни. Но в Москве Виноградов появился недавно. Светлова не знает этого монаха. Позвонить и спросить у родителей Виноградова? Опасно, телефон может прослушиваться. Нужно, чтобы позвонил кто-нибудь другой. Голос Светловой они тоже знают. Остается Коврова. Она могла бы позвонить и каким-то образом выяснить про этого монаха. Но как это сделать так, чтобы никто не догадался? Не получится. У Мамонтова наверняка работают не дураки. Они могут все просчитать и раньше всех выйти и на монаха, и на старшего лейтенанта Виноградова.
Значит, завтра нужно начать с поисков монаха. И для этого придется лететь в Санкт-Петербург. Другого выхода просто нет. А в голове еще нужно держать вариант, при котором где-то произошла утечка информации. Он взял лист бумаги и написал на нем цифру "З". И рядом три фамилии — Виноградов, Агаев, Коврова. От них сделал стрелку и внизу дописал еще два имени. Дронго и Светлова. Потом посмотрел на листок и разорвал его пополам.
30
Он разбудил Светлову. Она проснулась сразу, едва только он к ней прикоснулся. Просто открыла глаза и спросила:
— Уже утро?
Потом они позавтракали, и он вкратце рассказал ей о своем плане. Нужно любым способом вычислить, где именно мог скрываться Виноградов. Для этого необходимо выяснить, кто тот монах, сопровождавший старшего лейтенанта в его вчерашнем ночном визите. До назначенного взрыва во Внукове оставалось два дня, и нужно было действовать как можно более оперативно. Пистолет Светловой он вернул. Вчера в суматохе он остался у него в пиджаке.
Когда они вышли на улицу, он позвонил Ковровой, уже не надеясь услышать ничего хорошего.
— Доброе утро, — сказал он мрачным голосом, — у нас небольшие неприятности. Мы не смогли пока встретиться с нужным нам человеком.
— Мы? — удивилась Коврова. — Кто это мы?
— Я не один, — вынужден был сообщить он, — со мной Светлова. Вчера мне удалось перехватить ее у МУРа.
— Вы не встретились с Виноградовым?
— Нет.
— И не получили документа?
— Пока нет.
— Кажется, действительно у вас полный провал, — злорадно заметила Коврова. — А у меня есть хорошие новости. Звонил капитан Агаев.
— Как? — не поверил Дронго. — Ему удалось вырваться из ФСБ?!
— Удалось. Они сейчас вместе с Виноградовым. Хочет встретиться с вами и передать вам этот документ. Перезвонят мне через полчаса и назначат встречу.
— Прекрасно! — настроение у него изменилось. Но подсознательно, он все-таки тревожился. Невозможность установить, кто именно выдал их вчерашнюю встречу, очень на него действовала. Он помнил об этом ежесекундно.
— У вас хорошие новости? — спросила Светлова, когда он вернулся к ней. Женщина терпеливо ждала его, сидя на скамье в небольшом скверике.
— По-моему, нам очень везет, — честно признался он. — Ушли из засады. А вот теперь выяснилось, что ваши коллеги Агаев и Виноградов уже встретились. И назначают нам свидание.
— Где? — поднялась со скамьи Светлова.
— Пока я не знаю, позвоним через полчаса. Вчера ночью вернувшийся в монастырь Дима с радостью узнал в ожидавшем их незнакомце Гамзу Агае-ва. Он честно рассказал, что слышал выстрелы, но не видел никого из знакомых. Когда Агаев рассказал ему о Дронго, описав его внешность, он вспомнил, что встретил похожего человека рядом с переулком. Но потом послышались крики людей, беспорядочные выстрелы, скрежет автомобильных тормозов. Судя по ругательствам, которые доносились до них, никого задержать не удалось. Светлову он не видел или не обратил в темноте внимания. Он все-таки ждал Славина. Известие о смерти подполковника потрясло молодого человека.
— Нам нужно как-то подстраховаться, — убедительно говорил Виноградов, — так дальше нельзя. Из-за этого документа умирают люди, наши товарищи. Нужно передать его нашему руководству.
— Нет, — возражал Агаев, — мы не знаем, по чьему приказу действовали люди Мамонтова и сам полковник. А если мы вручим документ как раз тому человеку, который и отдавал все эти приказы? Нужно позвонить нашему другу и попросить его забрать документ. А самим сделать с него копию.
