Нелтарион изучает высшую эльфийку перед собой, несравненно красивую, затянутую в огненно-алую ткань. Для него Алекстраза другая. Он чувствует на себе тяжелый непонимающий взгляд другого высшего эльфа, консорт Королевы драконов, вспоминает он, но не спешит отвести глаза от Алекстразы. Пусть злиться, он не для того изучает Алекстразу. Глядя на нее, Нелтарион видит кого-то другого. Тоже женщину. Воспоминания о ней даются тяжело. Она вряд ли связана с Войной Древних, хотя кое-какая связь есть, туманно подсказывает разум. Алекстраза закусывает губу, не переставая накручивать на палец багряный локон. Нелтарион глядит, как завороженный. Ему кажется, он близок к разгадке, но она ускользает. Снова.
О ней были его первые мысли, когда он пришел в себя. Только глядя на Алекстразу, он понял, что его ум занимает женщина. При взгляде на чужие лица разум будто освещал скудной свечой еще один день его немыслимо долгой жизни. Ему понадобится еще одна вечность только для того, чтобы вспомнить прожитое. Он хочет ускорить события, он изводит себя воспоминаниями, откровенно разглядывая Хранительницу Жизни, задавая самому себе прямые вопросы. Хотя бы с самим собой он может разговаривать. Сознание будто отказывается понимать его вопросы, изворачивается, как скользкий уж, утекает, как песок сквозь пальцы.
С песком тоже что-то связано.
Измотанный, он откидывается на спинку стула и закрывает глаза, должно быть, к облегчению супруга Королевы. Слышит, как Изера, появившаяся из Изумрудного Сна следом за ним, объясняет Алекстразе границы его памяти.
— Война Древних? — не веря, переспрашивает Алекстраза.
Друид Малфурион холодно смеется. Нелтарион чувствует боль, которую он пытается скрыть за этим ледяным смешком. Очевидно, больше всего вреда он причинил этому друиду, размышляет Нелтарион. Во взгляде Малфуриона больше ядовитой ненависти, чем в устремленных на него взглядах Синей стаи. А ведь он помнит, что сотворил с ней, когда впервые сдался Зову Древних Богов.
Впервые.
Значит, были еще попытки противостояния и не все из них закончились успешно. Для самого Нелтариона и этого мира, очевидно. Для Древнего Бога, безусловно, все складывалось очень даже успешно, раз Алекстраза собрала лагерь, полный драконов и смертных ради сражения с ними. Но потом что-то изменилось. Он помнит Грим-Батол изнутри.
Нелтарион чувствует чье-то приближение и открывает глаза. Хейдив-Ли улыбается.
— Вы встали на ноги, это хорошо, — мягко говорит пандарен. — Но я все еще остаются вашим лекарем. Запомните это.
Нелтарион улыбается. Это он запомнил. Он снимает кожаную куртку, и чувствует вздох облегчения, вырвавшийся у пандарена. Его лекарь очень далек от смертей и убийств, думает Нелтарион, даже гибель животных ради кожаных вещей все еще шокирует его. Как пандарену удалось выжить в этом мире с таким-то мировоззрением?
Нелтарион медленно поднимается на ноги.
— Боль будет сильнее за пределами Сна, я предупреждал вас, — бормочет Хейдив.
Действительно, предупреждал. Он готов терпеть боль. Он уверен, что ему доводилось терпеть нечто хуже этого. В конце концов, ведь он где-то заполучил эти раны. Явно этот процесс был далек от удовольствия. Хейдив ждет, пока он послушно стягивает рубаху через голову. И через миг понимает, что голоса позади него стихли.
Он оглядывается через плечо. Теперь черед Алекстразы глядеть на него. Впрочем, ее супруг ведет себя точно так же. Одному только Малфуриону это не интересно.
— Как ты выжил?… — шепчет Алекстраза.
Нелтарион пожимает плечами и морщится.
Он задавался тем же вопросом, когда впервые увидел свое тело. Шрамы перемежались не зажившими ранами. Сильней всего саднила глубокая рана под сердцем, Хейдив то и дело менял повязки, экспериментируя с лечебными мазями. Пандарен зашил ее рваные края. Несколько часов назад. Нелтарион смотрит сверху вниз на рану, шов еще хорошо виден. Раньше на нем все заживало гораздо быстрее, понимает он, регенерация его тканей отчего-то замедлилась, хотя при виде полузатянувшегося шва Хейдив-Ли удивленно присвистывает.
— Не стоит мешать Хейдиву-Ли, — холодно говорит Малфурион, но Нелтарион знает, за этими словами клокочет буря.
Алекстраза рассеяно кивает, отводя глаза, и велит принести карту Сумеречного Нагорья. Когда Хейдив-Ли заканчивает с перевязкой и велит одеваться, стол рядом с Королевой драконов погребен под отчетами, картами и свитками. Донесения и солдаты снуют из шатра туда и обратно. За пределами шатра слышны крики, воздух ощутимо пахнет гарью. Нелтарион слышит, как Алекстраза озадачено бормочет:
— Как ты допустил это, Малфурион…
Это даже не вопрос, и она не ждет ответа друида. Взгляд у друида становится настойчивым, упрямым. Некоторое время они ведут молчаливую перепалку, одними только взглядами. Побежденная Алекстраза первая отводит глаза и смотрит на Нелтариона.
Друид резко говорит:
— Я сам найду ее.
Алекстраза сверлит Малфуриона глазами. Снова эта молчаливая выразительная перебранка. О чем-то, что нельзя произносить вслух в его присутствии, понимает Нелтарион.
— Ладно, — сдается Алекстраза. — Возьми с собой Калесгоса. Он почувствует магию.
Калесгос недавно вернулся в шатер Королевы. Как и все, он напряжено глядит на Нелтариона, но это не идет ни в какое сравнение с отношением друида. Сейчас, при упоминании своего имени, Калесгос кашлянул и сказал:
— Боюсь, что от меня не будет никакого прока. Я не смогу воспользоваться магией. Более того, Королева, я советовал бы отменить магию в лагере. Так будет безопасней. Ею нельзя пользоваться сейчас, мы привлечем нежелательное внимание….
Друид срывается с места. Алекстраза устало глядит ему вслед, затем кивает Калесгосу.
— Прошу, займись этим. Собери магов. Объясним им.
Калесгос кивает и уходит. В шатре на миг воцаряется спокойствие, что ни в какую не вяжется с нарастающей за его пределами паникой. Изера, до этого времени, не подававшая признаков жизни, поднимается и подходит к сестре. Кладет руку ей на плечо, заглядывает в глаза.
— Мне нужно заняться подготовкой к ритуалу, — говорит Изера. И снова Нелтарион понимает, она сказала бы гораздо больше, не будь он здесь.
С Нелтариона достаточно молчаливых кивков и утаиваний. Может, ему лучше провести некоторое время в Изумрудном Сне? Он направляется к Изере, когда та отпускает Алекстразу, и тем прерывает ее телепортацию.
— Нет, — мягко отвечает ему Изера.
Ее тон похож на то, как Хейдив-Ли разговаривает с ним. Видимо, они оба не знают о нем многого из того, что известно Алекстразе и друиду.
Нелтарион хмурится.
— Нет, тебе больше не место в Изумрудном Сне, — подтверждает его мысли Изера.
Алекстраза кусает губы, опять накручивая на палец огненный локон. Будь у него голос он бы заорал. Хватит играть в молчанку, это у него повреждены голосовые связки, а не у них, пусть бы рассказали ему обо всем, уж он бы выдержал. И не такое выдерживал. Но голоса не было. Он позволил Изере раствориться в воздухе.
— Хейдив-Ли, — обращается Алекстраза к пандарену. Сейчас она попросит его как лекаря вывести пациента из ее шатра под каким-нибудь благовидным предлогом. Ее голос слегка дрожит, но она быстро берет себя в руки. Хваленое драконье самообладание, будь оно неладно. — Хейдив-Ли, а где Кейган-Лу?
С чего вдруг Алекстразу заинтересовал второй лекарь-пандарен?
— Кейган-Лу остался в Изумрудном Сне, — учтиво отвечает Хейдив, он на миг задумывается, словно подыскивая слова. Нелтариону начинает казаться, что все без исключения, даже добрый лекарь-пандарен, знает что-то такое, что нужно скрывать от него, черного дракона. — Возраст не позволяет ему проводить остаток своих дней здесь, Королева драконов. Изумрудный Сон, пускай ненадолго, продлевает Кейгану-Лу жизнь.
— Благодарю, Хейдив, — искренне говорит Алекстраза. — За все, что вы сделали для… Нелтариона.
Он успел заметить, что Алекстраза по возможности избегает называть его имя. Секундные паузы замешательства все еще выдают ее, словно она привыкла называть его иначе.
В шатер влетает Калесгос. Он тащит за собой бледного, перепуганного мага, которому не добавляет храбрости внезапная аудиенция Королевы драконов. Тролль-маг еще сильнее втягивает голову в плечи, хотя куда ж еще-то. Его роба изорвана и измазана в саже.
— Выслушайте его, Королева! — восклицает Калесгос. — Этот маг только что прибыл с передовой.
— Где располагался ваш отряд? — спрашивает Алекстраза.
— Да то тут, то там, — разводит руками тролль.
— Из их отряда выжил только он, — встревает нетерпеливо Калесгос. — Земля под их ногами обвалилась. Тварь, что вылезла из-под земли, она высасывает магию, Королева. Она убила двух его товарищей, а он успел телепортироваться.
— Чудом успел, да хранят меня духи-лоа, — согласился тролль.
