— Отличная история, — согласился Майкл. — Врачи всегда и везде нужны.
Эми уже свернула газету, когда в комнату вошла Кэтрин.
— Пора делать уроки, моя дорогая.
Скорчив рожицу, Эми присела в изящном реверансе.
— Рада была повидаться с вами, полковник Кеньон. До завтра?
— До завтра, мадемуазель Мельбурн. Спасибо, что навестили меня.
Эми улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках, и с озорным видом вприпрыжку выбежала из комнаты.
— Бог мой, что делает Луи Ленивый в вашей кровати? — С напускной строгостью спросила Кэтрин.
— Спит, конечно. — Рука Майкла покоилась на спине собаки. — Что еще он может делать?
— Может есть. Иногда чешется. Круг занятий у него узкий.
Кэтрин потрепала собаку по шелковистым ушам.
— Я посижу здесь с вязаньем. Не возражаете? Это самая тихая комната в доме.
— Всегда рад вас видеть, если только вы в состоянии выносить мой сварливый характер.
— Напрасно вы так. Другой на вашем месте давно свихнулся бы от лежания.
Кэтрин села и достала из сумки вязанье. Теперь, когда забот у нее поубавилось, она часами молча просиживала возле Майкла, занимаясь починкой одежды или писанием писем. Ее присутствие действовало на него, как бальзам на раны.
— Я слишком слаб, а то продемонстрировал бы свой нрав. — Майкл поморщился. — Ведь только на прошлой неделе я снова научился связно говорить.
— Доктор Кинлок сказал, что вы поразительно быстро идете на поправку. — Кэтрин бросила на него острый взгляд. — Только не надо спешить, не то все испортите.
— Не могу же я вечно валяться здесь, словно тряпка, — возразил Майкл. — И злоупотреблять вашим терпением. Вам надо ехать в Париж, к мужу. Там куда веселее.
Она отвела глаза и сделала аккуратный стежок.
— Сегодня пришло письмо от Колина. Он пишет, чтобы я оставалась в Брюсселе, пока вы не поправитесь, поскольку обязан вам жизнью.
Майкл сжал зубы.
— Не могу же я без конца пользоваться вашей благотворительностью.
— Благотворительность тут ни при чем.
Она взяла другой моток шелковых ниток.
— Всю весну я развлекалась в Брюсселе и изрядно устала. Поэтому в Париж не спешу. К тому же Чарльз, как только уволится из армии, сразу уедет с семьей в Лондон. И когда я их снова увижу, одному Богу известно.
Майкл вздохнул. Хорошо, что он не обуза для Кэтрин, жаль только, что она потеряла к нему интерес как к мужчине.
В холле раздались чьи-то шаги, затем в дверь тихонько постучали и на пороге появилась Энн.
— Майкл, к вам приехал из Англии друг, вы в состоянии его принять? — И она отошла в сторону, пропустив Николаса.
— Боже мой, — оторопел Майкл. — Уж не сон ли это?
— И не надейся. Я тебя выследил.
Николас сжал руку Майкла. И в этом рукопожатии выразил все свои чувства, хотя тон у него, как всегда, был ироничный.
— Клер шлет тебе свою любовь. Если бы не ребенок, она тоже была бы здесь.
Майклу хотелось ответить поостроумнее, но ничего не приходило в голову, и он, проглотив комок в горле, сказал:
— Кэтрин, знакомьтесь, это Николас, граф Абердэрский.
Граф повернулся и дружески улыбнулся Кэтрин:
— Извините, я не заметил вас. Рад видеть легендарную Святую Катерину.
Очевидная привязанность Николаса и Майкла друг к другу заставила Кэтрин почувствовать себя одинокой и чужой. И вовсе не святой. Однако обругав себя за такую реакцию, она поднялась и выдавила из себя улыбку:
— Рада познакомиться. Как вам удалось так быстро добраться до Брюсселя?
— Хорошая яхта и отличный капитан. Граф снова взглянул на Майкла.
— За то и другое я должен благодарить Рафа. Он шлет тебе наилучшие пожелания и грозит пальчиком за то, что по собственной глупости ты позволил себя ранить.
Измученное лицо Майкла озарила улыбка.
— Зная Рафа, полагаю, что начать надо было не с пожеланий, а с укоров.
— Разве ты забыл, что я в высшей степени деликатен?
Абердэр вытащил из внутреннего кармана пальто серебряную трубку.
— Люсьен посылает ее тебе взамен сломанной.
— Она тоже принесет удачу?
— Готов биться об заклад, что да.
Абердэр протянул Майклу калейдоскоп. Майкл поднес его к глазам и стал медленно поворачивать.
— Этот немного больше того и, пожалуй, красивее.
— Кэтрин, вы никогда не смотрели в калейдоскоп? Взгляните.
Кэтрин взяла трубку и направила на окно. Внутри засверкало множество бриллиантовых звездочек.
— Какая прелесть, — вздохнула она.
По мере того как она поворачивала калейдоскоп, узоры внутри менялись и действительно очень напоминали расколотую радугу.
— Хорошо сделали, что зашли, — сказала Кэтрин гостю, опустив калейдоскоп. — А теперь вы куда, в Париж? Абердэр пожал плечами:
— Нет, я приехал за Майклом. Если, конечно, он хочет вернуться в Уэльс и если ему позволит здоровье.
Кэтрин едва не сказала, что Майкл принадлежит ей и она его не отпустит, но вовремя спохватилась. Это было бы просто нелепо.
— Надо посоветоваться с врачом, — проговорила она. — Даже для здорового человека поездка чересчур утомительная.
— Я отвезу его на побережье в карете, — сказал граф. — Затем яхта отправится вокруг побережья Англии до порта Пенрит, это всего в нескольких милях от его дома. Путь не скорый, но все время по воде, и это сделает путешествие безболезненным. Кроме того, я привез с собой сиделку, воспитанную женой Люсьена, которая позаботится о Майкле в дороге.
— Домой. — Майкл на миг закрыл глаза. — Я хочу. Очень хочу.
— Значит, решено. — Абердэр с сомнением посмотрел на него. — Пора уходить. Мы тебя утомили.
Майкл снова открыл глаза, и сейчас они казались ярко-зелеными.
— Вовсе нет. Мне так надоело валяться без дела.
— Я понимаю, но миссис Мельбурн оторвет мне голову, если я не дам тебе отдохнуть.
Абердэр быстро пожал Майклу руку:
— До встречи.
Кэтрин вышла следом за Николасом. Как только дверь за ними закрылась, Николас шумно вздохнул и прикрыл глаза ладонью.
— Вам нездоровится, милорд? — спросила Кэтрин.
— Пожалуйста, зовите меня Николасом.
Он отнял руку от глаз, лицо его выражало волнение.
— Мы знали, что он тяжело ранен, поэтому я и приехал. Но видеть его в таком состоянии просто невыносимо. Он всегда был таким сильным! А сейчас, судя по виду, похудел фунтов на тридцать, не меньше. Страшно подумать, что мы могли его потерять.
— Видимо, счастье иметь таких друзей, — произнесла Кэтрин. — Вы на все готовы ради него!
— Майкл нам как родной. Он крестный отец моего сына. И живет совсем близко, на другой стороне долины. — Николас нервно провел рукой по волосам. — Мы дружим со школьных лет. Я наполовину цыган и был не в чести у итонских снобов. Майкл первый со мной подружился, и я этого никогда не забуду. — Он искоса взглянул на Кэтрин. — Не беспокойтесь, миссис Мельбурн, мы позаботимся о нем.
