— Подчерк мне незнаком, — прочитав, мастер показал бумагу своим сюету.
— Эльфийский. Письмо написано на английском, но все равно видны следы французской каллиграфии, — вставила свои пять копеек Абель.
— Это Жан Жавер, — подал голос Ян.
Болгарский акцент вместе с низким басом создавал небольшие трудности в понимании слов. Похоже, именно поэтому ученик практически не говорил.
— Это еще не доказано, — возразил Нердарион.
Хэммет напрягся, чтобы вспомнить газетные вырезки. Да, это действительно тот самый Жан, который является четвертым подозреваемым в его списке. Марк Красс своего поколения, как выразился бывший крестоносец.
Египет. Александрия. 3 неделя декабря. 4 день. 1885 год.
После случившихся событий Хэммет не смог заснуть всю ночь. Слишком много мыслей крутилось в голове. И не только относительно маленького расследования, но и собственного прошлого. Встретиться еще кого-то, кто присутствовал во время Семнадцатого нашествия… необычно. Теперь к Саре, Илье и Ангусу прибавился еще и Нердарион…
Да, гном Ангус тоже пережил нашествие вместе с профессором. Тогда оба его брата стали демонами. Но в самый последний момент обстоятельства их разделили, поэтому кузнец не мог знать, что именно маг исцелил тогда смертельную рану…
Этим утром Михаил вышел к Катерине заспанным, с мешками под глазами. Но все равно движения были легкими и непринужденными, а зевота нисколько не одолевала. Привычка работать в сильно нагруженные дни в Оскфорде до утра давала о себе знать. Однако не стоит злоупотреблять, иначе скоро даже минимального сопротивления врагу не удастся оказать.
— Уильям так и не вернулся, — констатировала женщина, когда профессор подсел к ней в ресторане за завтраком.
— Это плохо. Даже на четвереньках, но он возвращается. Нужно его найти.
— Вы ищите, а я к Нердариону, — пожала плечами рыжеволосая. — Хочу поскорее избавиться от этой… проблемы.
По-другому назвать ее ситуацию язык не поворачивался.
— Так даже будет лучше. Заодно я введу его в курс дела, — согласился Хэммет.
Поиски продлились недолго. После завтрака, когда Катерина уже ушла профессору принесли записку, которую передал какой-то паренек обслуге гостиницы.
Одев пенсне, мужчина прочитал плохой почерк бывшего крестоносца.
— Я в тюрьме… в Кайт Бее… ох… — вздохнул после Михаил.
Только бы не убил никого. Впрочем, оружие осталось в номере, так что не должен. Хотя, такой здоровяк способен и голыми руками прибить и не заметить.
Сама крепость закрыта для гражданских лиц. Остается надеяться, что удастся договориться с солдатами. Только вот что делать с самим Уильямом. В любом случае потребуют залог, а деньгами путешественники не располагали…
Помня вчерашнее вероломное нападение грабителей, Хэммет обходил улочки и переулки стороной. Ибо без спутницы ему точно придется тяжко при нападении. Сразу видно, что местные арабы уже не боятся оружия в руках европейца. Даже больше, готовы перекусить глотку врагу зубами. Это менталитет? Или же действия англичан стали для народа последней каплей?
Профессора пропустили до самого входа в крепость. Похоже, он не единственный посетитель здесь. Многие люди, в основном коренное население, похоже, шли жаловаться местному губернатору на действия солдат и приезжих. А, может, даже на кого-нибудь из квартала орков.
Но последним совсем не повезло. Ибо солдатам абсолютно все равно и на тех, и на других.
— Документы, — потребовал заспанный ленивый солдат на входе.
Когда вокруг столько живой силы, пушки, наверняка есть пара магов внутри крепости — волей неволей почувствуешь себя в полной безопасности. Такого бы в патрули по улицам города отправить…
— У меня только паспорт, — Михаил вытащил небольшую бумагу, являющуюся единственным удостоверением личности.
— Далеко же вас занесло, — почесал давно немытую голову солдат, продолжая внимательно изучать одну строчку за другой. — А, да вы английский немец…
— Именно так.
— У меня приказ. Никого не пускать. Комендант крепости и губернатор будут очень недовольны… но если вы пожертвуете на военные нужды…
— Да как вы смеете? — возмутился Хэммет, вырывая обратно свои документы и убирая их в карман. — Я такой же подданный ее величества, как и вы. Мне нужно увидеться с другом в тюрьме…
— Что ж вы сразу не сказали? В тюрьму у нас можно бесплатно…
Сначала профессору показалось, что наглец просто-напросто его арестует.
— Обычно у нас все идут жаловаться кому-нибудь, а посетители в тюрьму заходят редко. Проходите…
Это замечательно. А если бы оказались деньги? Чистое надувательство.
Ничего не сказав, Михаил вошел внутрь. Один из солдат указал, где находится тюрьма.
— Я могу вам чем-то помочь? — с ходу спросил надсмотрщик, сидя за столом, перекусывая яблоком.
— Мне стало известно, что англичанин по имени Уильям сидит здесь за какую-то провинность.
— Это заклеймованный-то? — прожевав очередной кусок сочного плода, мужчина проверил список, упираясь не скрываемым расстегнутым мундиром животом в стол.
На пышных усах остались следы яблока, но это совсем его не смущало. Похоже, высшие чины совсем редко заходят в тюрьмы. И есть причина. В помещениях, несмотря на близость к морю, стоял просто отвратный.
— Возможно. Хотелось бы его освободить. А если это невозможно, то хотя бы поговорить.
— У вас пять минут на свидание, — великодушно разрешил надсмотрщик. — Последняя камера справа.
Кивнув, Хэммет прошел вперед. Кого тут только не было. Арабы, орки, китайцы, даже европейцы. У половины следы побоев. Определенно, такой интернационал не может нормально сосуществовать.
Уильям, увидев путешественника, тут же припал к решетке.
— Профессор, наконец-то.
Выглядел он неважно. Синий мундир оказался надорван на плече, на лице синяки и кровоподтеки, причем парочка совсем свежие.
— Вы поесть принесли?
— Простите? — удивился Михаил.
— Я же в записке ясно сказал, что здесь не кормят…
— Это вот в этой? — он показал скомканную записку.
— Аргх! — бывший крестоносец ударил кулаком по решетке. — Сволочь, как так с телеграммами можно обращаться…
— По голове себе там постучи! — цыкнул на него надсмотрщик, слишком ленивый, чтобы встать и сказать это прямо в лицо.
— За что вас сюда посадили? Неужели так сложно хотя бы один день вести себя по-человечески? — раздосадованно покачал головой Хэммет, скрестив руки на груди.
— Я не виноват… — пробурчал солдат.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
