по коридору, забежала в свою комнату. Рина кинулась к кровати и стала копаться в одеяле. Она так и не успела вернуть Ори на место, и теперь судорожно искала его среди простыней. Наконец рука нащупала маленький комочек.
— В чём дело? — раздался сзади голос графа. Рина похолодела от ужаса.
— Я… я думала, что потеряла Ори.
Девушка медленно обернулась. Граф стоял на пороге её комнаты, глаза его невероятно светились в темноте.
— Почему ты ещё не спишь?
— Я только собиралась… Опять читала допоздна.
— Я же говорил не сидеть долго, — медленно ответил ей граф, не сводя с девушки пристального взгляда. — Завтра важный день.
— Да, ты прав.
— Несомненно.
Рина замолчала. Она медленно опустилась на кровать и невольно прижала к себе медвежонка.
— Ложись, Рина. Завтра будет длинный день.
Рина кивнула ему, скинула обувь и легла. Граф закрыл дверь и сел на край кровати. Он взял её руки в свои и отложил медвежонка.
— Ты вся дрожишь. Замёрзла?
Граф поднёс ладони Рины ко рту и стал греть их губами. Рина вздрогнула. Она вспомнила, что ключ остался на столе в кабинете графа.
— Совсем замёрзла. Зачем ты так?
Рина молча смотрела на графа. Ей уже не удавалось скрывать дрожь ужаса, что разливалась по телу и била изнутри. Граф стал гладить руки Рины, поднимаясь выше запястий, касаясь оголённых плеч девушки. Невольно она подалась к нему, а низ живота потянуло. Рина ужаснулась и этому — её тело отзывалось на ласку, помня всё, что Виктор делал с ним во снах.
— Виктор, не стоит. Мне уже тепло.
Рина хотела отнять руки, но сопротивлялась довольно слабо. То ли от переизбытка чувств и усталости, то ли от нежелания отрывать свои руки. Виктор смотрел ей в глаза и продолжал гладить девушку.
— Разденься.
— Виктор…
— Я тебя не трону. Разденься.
Виктор медленно опустил руки. Рина встала с кровати и направилась в ванную.
— Нет. Разденься тут.
Рина медленно обернулась. Она не понимала себя, и не могла противиться ему. Девушка медленно стянула кофту, затем топ, оставаясь в лифчике. Граф не сводил глаз. Затем расстегнула штаны и стянула ткань. Всё же отвернулась от графа, расстегнула лифчик и достала из шкафа ночнушку. Когда ткань обволокла её голое тело, Рина развернулась и пошла к кровати.
— Ложись, — приказал Виктор, но с кровати не уходил.
Рина залезла на кровать рядом с Виктором и послушно легла. Он потянулся к девушке. Рина стала было сопротивляться, но Виктор нежно обхватил её запястья:
— Тихо. Я же сказал — не трону.
Виктор отпустил её руки. Рина заставила себя успокоиться. Граф опустился к её ногам, заскользил руками по обнажённым бёдрам вверх, к трусам. Поддел ткань и потянул вниз. Он снял бельё с девушки, погладил её бёдра, а после отодвинулся. Рина невольно подалась к нему, но надеялась, что граф не заметит её движения. Она ругала себя, но ей вдруг хотелось, чтобы он не отрывался от неё и не останавливался.
Виктор вздохнул и заговорил:
— Знаешь, Рина, я буду с тобой честен. Я ужасный человек. Просто ужасный. Я делал много ужасных вещей.
— Виктор, я не понимаю…
— Послушай, пожалуйста. Я никогда не причиню тебе вред. Ты веришь мне? Никогда. Я буду заботиться о тебе так, как никто бы не позаботился. Тебе не нужно бояться меня. Всё это время я думаю только о тебе, Рина. Я не жду, что это взаимно, но надеюсь, что ты хотя бы попробуешь довериться мне.
Граф помолчал, ожидая реакции. Но девушка лишь внимательно смотрела на него.
— Почему это происходит? — продолжил граф. — Я закрываю глаза — и вижу тебя. Я пытаюсь отвлечься, работать, вернуться к своим делам. Но каждый раз вновь вижу тебя. Ты моё наваждение, Рина. Но знаешь, что? Я не хочу, чтобы оно проходило. Я сделаю всё, как должен. Но в этот раз я сберегу тебя.
— Я не понимаю… — прошептала Рина.
Граф лишь наклонился к ней и нежно прикоснулся губами ко лбу девушки. Затем посмотрел в её глаза — так близко и горячо — и сказал:
— Сладких снов, Рина. Я тебя не отпущу.
Граф поднялся с кровати и вышел. И, кажется, забрал бельё девушки с собой. Рина тяжело вздохнула. Только сейчас она поняла, что чуть не сбежала, что граф чуть не уличил её, что она чуть не узнала все самые страшные тайны этого дома и его хозяина. А ещё — что она чуть не поцеловала его сама, чуть не взмолилась, чтобы он остался, чуть не призналась ему, что тоже видит его, стоит лишь закрыть глаза. Рина тихонько застонала от внутренних, разрывающих душу, противоречий. Она так и не смогла заснуть, обуреваемая эмоциями. Лишь под утро она провалилась в неспокойный сон, сжимая на груди Ори — свой последний лучик света.
Граф прошёл в кабинет. Ключ лежал на столе. Он взял его в руки и медленно повертел, обдумывая. Похоже, что Рина ничего не нашла, и это хорошо. А если всё же нашла, но при этом осталась с ним, — ещё лучше. Граф мысленно ликовал. Всё складывалось так, как он хотел.
14
Рина шла сквозь ряды кружев и корсетов. Платья — розовые, голубые, красные, с блёстками, с пышными юбками, короткие, приталенные, с глубоким вырезом, открытой спиной. Платья, платья, бесконечные ряды платьев. Рина брела среди них, как в лабиринте, пробираясь на свет, что пробивался сквозь ткань. Волосы цеплялись за ткань, кристаллы на корсетах царапали лицо и руки, блёстки с юбок сыпали в глаза. Рина шла, в отчаянии отодвигая ткань. Наконец она отбросила огромное синее платье с тяжёлым низом и вышитым россыпью хрусталя корсетом. А за ним она увидела Виктора. Он склонился над девушкой, что была не знакома Рине. Она лежала у графа на коленях, совсем бледная, и почти не дышала. Виктор смотрел на неё в упор, приближаясь к её лицу. Но вдруг почувствовал Рину и резко поднял на неё янтарные огни глаз. Рина вскрикнула и проснулась.
Было ещё темно. Порывы ветра бились в окно, а холод просачивался к девушке сквозь оконную раму и тихонько трогал кончиками пальцев, оставляя мурашки на коже. Рина сморгнула кошмар и встала. На её шкафу висело платье — длинный в пол атлас, открытый корсет на шнуровке, цвет аквамарин. Минималистичное, но шикарное. Рина нахмурилась.
— Из его жуткого чулана…
Девушка обняла себя за плечи и зажмурилась, надеясь, что это всего лишь очередной кошмар. Но платье никуда не исчезло, когда она
