Марджи вздохнула и отвела в сторону свои маленькие ярко-голубые глаза. Казалось, в стекле «мерседеса» она видела свое отражение — красавицу с лицом Мадонны в персиковом костюме и ореоле всеобщего поклонения. Засмеявшись, Марджи вернулась на землю.
— Конечно, персиковый костюм может смягчить мой гнев. Но я так расстроена, что ты уехала из старой мастерской. Возвращаюсь, прихожу сюда — и вот что я вижу. Твоя мастерская сдается! О, Чар, ты всех нас бросила!
— Марджи, я никого не бросила, — засмеялась Чар, забавляясь тем, что эта женщина может вкладывать столько энергии в простую болтовню.
— Нет, ты сделала именно это. Дженифер говорит, что ты переехала на какую-то ужасную фабрику по другую сторону моста в кошмарном рабочем районе.
— Марджи, это промышленный район. Или ты думаешь, я могу найти место для склада на острове? Что-то я такого не слышала.
— Я понимаю, дорогая. Мой последний муж говорил, что нужно проделать много грязной работы, прежде чем заработаешь хоть немного чистых денег. Или что-то в этом роде. Как бы то ни было, — Марджи взмахнула рукой, и радужные искорки от ее бриллианта заиграли в салоне нового автомобиля Чар, — я действительно не понимаю, где мы будем делать примерки. Чар, дорогая, не подумай ничего плохого, но я не могу приезжать ради этого на твою фабрику. Мне кажется, это неудобно.
— Тебе и не придется туда приезжать. Ты сможешь примерить платье или костюм, любой, какой тебе понравится, в магазине Бюллока, или Нордстрома, или в некоторых крупных торговых центрах. Я больше не шью на заказ. Я начала производство готовой одежды. Но вечерние платья, выполненные в единственном экземпляре, я буду поставлять в специальные отделы больших универмагов.
— Но это немыслимо! — обиженно воскликнула Марджи. — Это мы сделали тебя, дорогая. Мы любим тебя, и ты не можешь так поступить.
— Марджи, ты заблуждаешься, — нахмурилась Чар и ближе придвинулась к женщине, отношения с которой не выходили за рамки вежливой болтовни на примерках. Сейчас же она жаловалась, что ее задело невнимание Чар. Чар никогда бы не подумала, что Марджи вспоминала о своей «портнихе» в перерывах между появлениями в мастерской. — Мое дело успешно развивается. Теперь ты сможешь купить платье от «Броуди Дизайн» во многих магазинах.
— Но это совсем не то. Если я могу это сделать, значит, и любая другая женщина, у которой есть деньги, может купить такую же вещь. Раньше ты шила специально для меня. Все эти бесподобные вещи, которые ты придумывала для нас, превратятся в стандартный товар. Тебе придется учитывать запросы массового покупателя. Это уже будет совсем не то.
— Ты говоришь таким тоном, словно я совершила преступление. Обещаю тебе, моя новая коллекция будет еще роскошнее. Теперь, когда у меня появились деньги, я смогу больше средств вкладывать в уникальные вечерние туалеты, в платья, создаваемые малыми сериями. Верь мне, тебе понравятся мои новые модели.
Марджи тяжело вздохнула: Чар не убедила ее.
— Я не знаю, Чар. Думаю мне будет недоставать твоей маленькой мастерской. Здесь все было так мило, можно было прийти сюда, поболтать о том о сем. Было так приятно, когда ты с улыбкой выходила из задней комнаты мне навстречу. Ты всегда подбирала для меня самые чудесные ткани, фантазировала и придумывала модель, драпируя материал прямо на мне. Я всегда знала: любое платье, любой костюм будут выглядеть великолепно. Я потому и люблю вещи от «Броуди Дизайн», что они созданы специально для меня.
Марджи умолкла, и в наступившей тишине Чар показалось, что сидевшая рядом женщина исчезла, великодушно предоставляя Чар время подумать. Она бросила взгляд на фасад дома, где раньше была мастерская. Теперь она поняла, почему неожиданно остановилась в этом месте. Она искала здесь вдохновения, которым наслаждалась в течение нескольких лет. Это было такое приятное чувство, но она его давно уже не испытывала.
Последние месяцы были для Чар настоящим потрясением. У нее постоянно возникало ощущение, будто она оказалась в чужой стране, не зная языка и совсем без средств. Было интересно, и трудно, и страшно. Вокруг Чар кипела, волновалась жизнь, все требовали от нее чего-то, а она не была уверена, способна ли дать то, чего от нее ждали — творческих находок, энергии, красоты, времени, нежности, любви, решительности. Все вокруг хотели, чтобы она обладала даром предвидения, все они добивались от нее чего-то, хотя и сами не знали, принесет ли это счастье им самим. Флетчер требовал, чтобы она проводила с ним больше времени. Росс хотел пройти с ней бок о бок весь этот немыслимый марафон создания фабрики. Кэрол нужны были положение и деньги. Марджи мечтала об уникальных туалетах, а Чар… Чего же хотела Чар?
Вздохнув, Чар поняла, что Марджи права. В этой маленькой мастерской была особая атмосфера — дорогие, изысканные наряды, которые шились здесь, и сплетни, приносимые сюда богатыми заказчицами из далекого, недоступного простым смертным мира миллионеров. Чар раньше даже не предполагала, что будет принадлежать к этому избранному обществу. Теперь оказалось, что она стала одной из них.
Деньги на ее счет поступали каждый день. Она тратила их, почти не задумываясь, закупала материалы и оборудование, нанимала сотрудников на высокую зарплату, устраивала демонстрации новых моделей с участием самых высокооплачиваемых манекенщиц и шумные рекламные кампании, и все равно оставалось еще столько, что она даже не могла представить себя обладательницей такого богатства. Тогда почему ей было так… страшно? Почему решение повседневных деловых проблем превратилось вдруг в бесконечное состязание, в котором нет победителя? Тряхнув копной волнистых волос, Чар вспомнила о сидевшей рядом женщине и ласково взяла ее за руку.
— Да, это было необыкновенное время. Ты, и Дженифер, и другие мои заказчицы — вы давали мне возможность чувствовать себя художником, творцом новой моды. Но ведь нельзя работать без всякой цели!
Марджи откинулась на спинку сиденья и внимательно посмотрела на Чар.
— Я не знаю, дорогая. Я не работала за свою жизнь ни одного дня.
Чар убрала руку. Настроение мгновенно изменилось. Марджи Хадсон уж точно была не тем человеком, с которым можно было обсуждать подобные проблемы.
— Послушай, — продолжала Марджи, не обращая внимания на замешательство сидевшей рядом Чар. — Я не отстану от тебя, пока ты не пообещаешь, что не бросишь нас совсем. Мы с Дженифер считаем, что время от времени ты должна что-нибудь шить для своих старых заказчиц.
— Ничего не могу обещать, Марджи. Дайте мне еще несколько месяцев, чтобы окончательно встать на ноги. Пока я ни о чем не могу думать, только о своем деле. Чтобы оно приносило доходы, нужно много работать.
