class="p1">Луна в отчаянии бросила взгляд на поднимающуюся с земли Селену. Доспехи волчицы были продырявлены во множестве мест, темно-синий металл был измазан кровью. Хелена, так же израненная, уверенно стояла на ногах, держа алебарду на весу, и не мешала сестре. Она прекрасно понимала, что без труда одолеет ее. Вот только взгляд огнегривой был направлен не на Селену, а на Луну. Ожидающий, неожиданно спокойный.
Тоскливый.
Что именно щелкнуло в голове принцессы, она так и не поняла. Это было словно озарение, знак, внезапная мысль, ничем не подкрепленная, просто возникшая в голове пони.
Вокруг нее появились три Элемента Гармонии, Верность, Честность и Смех. А затем, спустя секунду, остальные три, вызывав у ее сестры булькающий вздох удивления.
Доброта.
Щедрость.
Магия.
Аликорн плавно оторвалась от земли, распахивая крылья, когда мощь артефактов наполнила ее и разошлась вокруг мощной волной силы. Чистое, белое свечение поглотило ее целиком, оставив лишь яркий, разгоняющий тьму силуэт. Мгновение, и из ее рога ударила радуга, вонзаясь в опешившую Селестию, а затем и в смиренно опустившую оружие Хелену. Вот только, Луна не смогла заставить себя убить их, обратить в ничто, хоть и знала, что это возможно. Ее любовь к сестре не позволяла этого. Все, на что хватило решительности принцессы, это отправить обеих повелительниц дня в максимально долгое, но безопасное, безвредное изгнание, и Элементы ответили на ее зов.
Широкая, яркая радуга, изогнувшись, устремилась прямо к солнцу. И если бы кто-то смог посмотреть на него без вреда для глаз, он бы разглядел силуэт головы единорога, в центре которой отчетливо различалась волчья морда.
Элементы упали на землю, будто пустые стекляшки, потускневшие, следом рухнула Луна, не сумев удержаться на ногах. Артефакты выпили из нее все силы, казавшиеся нерушимыми связи оборвались, словно нити, на которые повесили слишком тяжелый груз. Сочетавшая в себе все три народа, аликорн могла без проблем контролировать три из Элементов, но шесть просто выжгли связь, навеки разлучив их. Лишенные ее, они обратились пустыми кристаллами, застывшими в ожидании новых хранителей.
Селена, морщась от боли в поврежденной божественным оружием сути, подошла — хотя, скорее, подползла — к своей подопечной. Уперев меч острием в землю, она медленно, тяжело опустилась на колени, сделала глубокий, вибрирующий вдох. Осторожно приобняв пони, она мягко прижала ее к себе, стараясь не пачкать кровью, но та, судорожно всхлипнув, резко вцепилась в нее передними ногами, обняв настолько крепко, насколько позволяли оставшиеся силы. Вздрогнув раз, другой, она тихо, молча зарыдала, выплескивая накопившиеся эмоции, заливая слезами избитую, дырявую кирасу.
Несколько долгих минут ночногривая осторожно прижимала к себе Луну, мягко поглаживая ее по шее, смотря вверх, на диск дневного светила, на котором отчетливо виднелся силуэт единорожьей головы. Удар Элементами Гармонии, направленный принцессой ночи, запер Селестию и Хелену на солнце, и, если она все правильно почувствовала, заключение продлится не меньше тысячи лет. Каким оно будет, как повелители дня и солнца вернутся на Эквус, и какими они станут спустя тысячу лет, ведомо было лишь самим артефактам, ну и, возможно, миру — он не давал ответа.
Одно Селена знала точно, они вернутся. Вернутся, как всегда возвращается день, что следует за ночью. Извечный цикл продолжил свой бег.
Закрыв глаза, волчица задрала морду и испустила долгий, протяжный, тоскливый вой, оплакивая павшую сестру и ее подопечную.
Ритуал смены цикла завершился.
Пусть она того и не желала…
Глава 10
Повинуясь воле аликорна и волчицы, вверх тянулась высокая башня цвета ночного неба. Яркие серебристые искры созвездиями украшали монолитные каменные стены будущего донжона, должного выполнять не оборонительные, но совершенно иные функции.
Давняя мечта принцессы Луны о большом замке на самой высокой скале в Эквестрии начала претворяться в жизнь.
Гора Кантерлот, высокий пик с теряющейся в облаках вершиной, стала идеальным местом для основания нового города. Старый Замок все еще оставался столицей, пока, но внезапно ставшая монархом правительница уже утвердила указ о будущем ее переносе в новый, только-только заложенный город. Название придумывали недолго, именовав его в честь горы, на склонах которой он и будет построен.
Сотни пони всех видов трудились в строительстве города. Земнопони вырубали площадку, пегасы подносили материалы, инструменты и вывозили мусор, единороги магией помогали и тем, и другим. Архитекторы до хрипоты спорили друг с другом из-за чертежей и схем, а так же с дизайнерами из Кристальной Империи и даже с грифонами, беженцами из развалившейся Империи.
Как и предсказывала Селестия, некогда могущественное и гордое государство птицекошек после второго подряд сокрушительного поражения рухнуло, развалившись на десятки княжеств и королевств. Грифоны, следуя своей воинственной, горделивой натуре тут же устроили открытую борьбу за власть, стремясь набрать ее как можно больше, а частично уцелевшая армия, разбившаяся на множество отрядов, кланов и гильдий, только добавляла огня под кипящий котел. Луна, посмотрев на творящееся безумие, отказалась от попыток исправить сотворенное сестрой, и лишь позволила части беженцев осесть в Эквестрии. За каждым грифоном явно и тайно следили, но в страну бежали наименее агрессивные, самые спокойные из них. Так как открытая война между странами так и не разгорелась, подданные принцессы не испытывали ненависти к беженцам и даже сопереживали им и помогали, демонстрируя истинно эквестрийское дружелюбие и гостеприимство. Часть из грифонов даже решили сделать свой вклад в строительство новой столицы, предложив свои знания в каменном зодчестве.
Будущий Кантерлот обещал стать поистине необычным городом-замком, сочетающим множество архитектурных стилей из разных культур. Даже Селена приложила руку к его будущему облику, посоветовав сразу заложить очень широкие улицы и четкую планировку, так не похожие на тесные улочки современных крепостей и городов.
Луна, устало, тяжело выдохнув, отпустила сложнейшую магическую структуру, позволив мыслям вернуться к сестре. Эмоции подутихли, но сердце все еще сжималось каждый раз, когда ей приходилось поднимать солнце. Она чувствовала себя предательницей, двигая дневное светило, но понимала, что ради пони и всех народов Эквуса она должна это делать. Обязана… И ее эмоции, ее истерики и рыдания по ночам никому, кроме нее самой, не нужны.
Весть о падении Селестии оказалась серьезным ударом для всей Эквестрии. Ночная принцесса не стала придумывать какую-то сложную легенду в оправдание белой крылато-рогатой пони, просто и прямо заявив, что та не смогла справиться с подаренной ей божественной силой. Ведомая лучшими побуждениями, она приняла жестокое решение, искренне веря в свою правоту. Луна открыто, в редких, но эмоциональных речах винила себя и свою нерешительность, неспособность остановить сестру, и молила всех своих подданных чаще обращать внимание
