Ди-Ди и Лус из кожи вон лезли, пытаясь ослабить влияние Лестера Лю на Уну. Они сводили Юя в Город-Призрак, но мальчик так и не сумел показать дорогу к похищенным тайваньским школьникам. Они позвонили в Американское общество защиты животных и сообщили о необычных продовольственных поставках в особняк Лестера Лю, однако франтоватый пожилой джентльмен инспекторов либо очаровал, либо подкупил, и в итоге они ушли, так и не заглянув в его холодильник. После такого разочарования Лус с Ди-Ди на много дней уткнулись в видеозаписи, ища хоть каких-нибудь свидетельств нелегальной деятельности. Но все, что им удалось увидеть,— это заплаканную миссис Фэй: она дважды приходила в особняк с парадного входа, и дважды ее не впускали.
Общение с Уной поддерживала одна только Кики: Уна заходила к ней раз в несколько дней справиться о здоровье Верушки. Но и на этом фронте перемен к лучшему не наблюдалось. Благодаря усилиям доктора состояние Верушки не ухудшалось — но и не улучшалось. Где-то в городе затаился Сергей Молотов, терпеливо дожидаясь ее смерти. Об их с Ливией секретных планах мы понятия не имели, и я с ужасом ждала того дня, когда тайное станет явным.
Я просидела под домашним арестом вот уже две недели, и вот однажды, в начале ноября, в холодное, дождливое воскресенье, из ящика комода донесся странный звук. Старый GPS-навигатор вибрировал, точно мексиканский прыгающий боб. В Городе-Призраке сработал детектор движения. Несколько секунд спустя на мобильнике высветилась эсэмэска. «Сбору Айрис. СРОЧНО». Эсэмэска пришла от Кики Страйк.
Сердце у меня чуть не выскакивало из груди, но, торгуясь с мамой насчет досрочного освобождения, я казалась совершенно спокойной. Много дней подряд я изображала образцовую доченьку. Я привела в порядок родительскую библиотеку — по собственной инициативе, между прочим; и вымыла духовку (даже дважды). А когда становилось совсем уж скучно, я садилась за уроки. Я сдала-таки сочинение, заданное директрисой Уикхем. Я надеялась, что зарекомендовала себя достаточно хорошо, чтобы вырваться на прогулку без сопровождения, но поначалу в смиренной просьбе мне было отказано. Пришлось изрядно поунижаться, прежде чем мне, так уж и быть, позволили выйти на пару часов.
— Привет, Ананка! — обрадовалась Айрис, впуская меня в дом. Сегодня девочка щеголяла в миниатюрном, по размеру, белом лабораторном халате с вышитыми на кармашке инициалами.
— До чего ты профессионально выглядишь, Айрис! Это по какому-то случаю?
— Сегодня мне по почте посылку доставили. Три таких халата и набор химических реактивов. Кажется, у меня тайный поклонник завелся.
Я собиралась было сострить, но вовремя вспомнила, как мне досталось от Бетти, и прикусила язычок.
— Надеюсь, он хорош собой.
— А уж я-то как надеюсь,— мечтательно заулыбалась Айрис.— Как думаешь, а сколько получают мальчики-рассыльные?
— Понятия не имею. А тебе зачем?
Айрис покраснела до ушей.
— Не важно. Спускайся-ка лучше поскорее в подвал. Я сказала няне, что меня понос прохватил, и она побежала в аптеку за лекарством. Но того и гляди вернется.
Я сбежала вниз по лестнице. Иррегуляры уже нетерпеливо поглядывали на часы.
— Ты чего так долго? — спросила Ди-Ди.
— С надзирательницей договаривалась,— буркнула я.— А Уна где?
Остальные многозначительно переглянулись.
— Мне-то почем знать? — отозвалась Ди-Ди.— Она даже трубку не берет, когда я звоню.
— Занята наша Уна. Сами понимаете, тратить папочкины деньги — тяжкий труд,— горько отметила Лус, и даже Бетти не кинулась, как обычно, на защиту подруги.
— Похоже, она не придет,— подвела итог Кики, вручая мне флакон с Айрисовым антикрысиным репеллентом.— Ну-ка побрызгайся. Придется нам сегодня обойтись без Уны.
— А тебе так ли надо идти с нами? — спросила я.
Со времен нашей последней встречи Кики заметно похудела. Черные брюки казались ей велики размера на три и не падали только благодаря накрепко затянутому ремню.
— Не следует ли тебе остаться дома при Верушке?
— Доктор говорит, состояние у нее стабильное. А от того, что я стану бить баклуши дома, Верушка не поправится,— отозвалась Кики.— По крайней мере, здесь я хоть кому-то смогу помочь.
— Тогда двинулись, что ли,— проговорила Ди- Ди.— А не то за нами, чего доброго, Айрисова няня увяжется.
— А мы знаем, куда идем? — спросила я.
— Под Чайнатаун,— отвечала Лус.
Лус повела нас через темные туннели Города- Призрака к тому месту, где сработала сигнализация. Едва оказавшись под Чайнатауном, мы услышали крики, вопли и проклятия на незнакомом языке. У самой моей щиколотки проскользнуло что-то теплое: мимо пробежала крыса, торопясь присоединиться к стае прожорливых тварей, что теснились у входа в воровской притон. Расшвыривая грызунов, мы пробрались внутрь. На шаткий стол взгромоздилась девочка, сжимая в руке свечу — жалкий огарок, по чести сказать. Крысы по очереди пытались вскарабкаться вверх по ножкам стола. Стоило грызуну перелезть через край — и девочка метким пинком отшвыривала его через всю комнату. Стоило нам переступить порог — и над моей головой пролетел комок грязной шерсти, шмякнулся о стену и снова проворно метнулся в очередь за поживой. Кто-то из Иррегуляров пронзительно взвизгнул. Я проследила взглядом, куда указывала пальцем Лус. Девочка, похоже, разлагалась заживо: ее руки и ноги были покрыты влажными зелеными пятнами и обильно сбрызнуты чем-то, изрядно смахивающим на кровь.
Почуяв наш репеллент, крысы расступились: разбежались по углам и оскалились на нас оттуда. При виде Кики незнакомая девочка словно окаменела. Судя по ее потрясенному виду, приди ей на помощь сам Джеки Чан, она бы и то удивилась меньше. Ди-Ди обрызгала ее репеллентом; девочка закашлялась и принялась отбиваться, едва не выбив флакон из рук своей спасительницы. Но, завидев, как крысы бросились врассыпную, она вроде бы поняла, в чем дело. Кики завладела ее рукой и внимательно осмотрела ее в свете фонарика; девочка не протестовала.
— Не прикасайся к ней! — завопила Лус.— Она, чего доброго, заразная!
— Спокойно,— отмахнулась Кики.— Это всего лишь краска.
— Да. Краска,— подтвердила девочка, быстро-быстро закивав головой.
Черная челка падала ей на глаза; она отвела волосы в сторону, чтобы разглядеть Кики во всех подробностях.
— Ты говоришь по-английски? — спросила Лус.
— Нет,— ответила девочка и, почувствовав наше разочарование, добавила: — Немножко.
— Как ты сюда попала? — спросила Кики.
Девочка в замешательстве покачала головой.
Кики задала тот же вопрос на кантонском диалекте и на мандаринском наречии, но безрезультатно.
— Похоже, она говорит только на хакка,— вздохнула Кики. И попыталась снова: — Лестница? Приставная лестница?
— Да-да, лестница.— Девочка указала на стоявшую в углу приставную лестницу, что вела к выходу из Города-Призрака.
— Ну, Ананка, пойдем-ка посмотрим, что там такое,— скомандовала Кики.
— А почему я?
В силу неведомой причины все опасные поручения неизменно доставались мне.
— Это для твоего же блага. Ты слишком долго просидела взаперти. Тебе нужна доза адреналина, причем срочно, а то ты того и гляди былую форму утратишь.
Поднявшись на семьдесят футов над воровским притоном Города-Призрака, мы открыли люк и оказались в похожем на темницу помещении. Я засадила себе занозу, приподнимая шероховатую половицу, и сослепу налетела на завал битого камня. За какие-то две недели домашнего ареста я и впрямь разучилась вести себя в экстремальной ситуации. Кики прижалась ухом к единственной двери.
— Слышишь что-нибудь? — прошептала я.
— Все тихо. Думаю, мы одни.
За «темницей» обнаружился лабиринт на скорую руку сооруженных комнатушек. Мы крались по коридорам, заглядывая в тесные «камеры», где еще недавно жили люди. Все они были пусты, если не считать одного-единственного матраса. Бетонный пол был заляпан краской. Многоцветные следы ног тут и там, и на одной из фанерных стен — ярко-алый отпечаток детской ладошки.
— Похоже, мы опоздали,— вздохнула Кики.— Детей перевезли в другое место.
— И что, как ты думаешь, они тут делали?
— Учитывая самоочевидные свидетельства, думаю, что рисовали красками.
— Всегда поражалась на твои дедуктивные способности,— поддразнила я.— А что именно они рисовали — идеи есть?
— Ну, как я вижу, в каждой из комнатушек брызги краски сконцентрированы в углу. То есть работали дети, по всей видимости, за мольбертами.— Опустившись на одно колено, Кики внимательно разглядывала синее пятно на полу,— Ультрамарин. Эту краску делают из толченого лазурита, и стоит она немало. Эти дети рисовали не просто ради собственного развлечения. Давай-ка вылезем отсюда и посмотрим, где мы.
Шаткая лестница вела из подвала на первый этаж. Мы вскарабкались наверх. Сквозь обширные дыры в крыше в помещение струился солнечный свет. В надземной своей части строение представляло собой голый остов, не более. Половицы и оконные рамы вырваны с мясом, остались лишь четыре кирпичные стены, да и те осыпаются. В сотнях укромных уголков и трещин ворковали голуби: их помет и перья превратили пол в произведение модернистского искусства. Кики подергала за ручку входной двери — заперто. Она налегла плечом. Громкий треск напугал прохожего: тот дернулся от неожиданности и выронил из рук ведро. На тротуар вывалились противные серые трепанги. Я оглядела окрестности за пределами ленты ограждения. Да мы совсем рядом с домом Уны!
