этого они должны открыться для всего мира, для всего Востока, для всей Африки и так далее, и, когда это произойдет, они смогут стать центрами. Конечно, для христиан центр — Иисус Христос. У нас есть Его Тело: Слово стало Плотью, и Иисус Христос — Бог в материи, в жизни, в теле. Он заключает в Себе весь материальный мир. И затем Иисус, эта уникальная Личность, Его учение, Его любовь, Его сострадание, становятся центром всей нашей психологической жизни. Многие забывают об этом. Иисус всегда жил в Духе, в общении с Отцом. Вся Его жизнь была этой связью. И Его чудеса и учение исходят от этого внутреннего Духа. Иисус связывает нас с Высшей Реальностью. В Нем и через Него, в наших телах и душах мы можем открыться Божественному, которое всегда здесь, всегда присутствует. Если мы сможем это осознать, то мы сможем изменить мир.
3. Курисумала — Гора Креста
Первые несколько лет своего пребывания в Индии Беда Гриффитс провел в окрестностях Бомбея, что, впрочем, не воодушевило священника, поскольку Бомбей был слишком европейским городом, носившим отпечаток колониальной культуры, созданной многими поколениями английских колонизаторов. Гриффитс начал искать возможности переехать в индийскую глубинку, чтобы приобщиться к образу жизни санньяси, к которому он так стремился, и вскоре познакомился с бельгийским цистерцианцем Франциском (Джоном) Майо, который, под влиянием идей Махатмы Ганди, прибыл в Индию и решил стать священником сирийского обряда, распространенного в Керале. К тому моменту брат Франциск уже получил предложение от епископа Сирийской Католической Церкви Захариоса Мар Атанасиоса создать христианский ашрам в его епархии, а некто Шри Томас Поттенкулам подарил ему для этих целей 88 акров земли на горе Курисумала (что на официальном языке Кералы переводится как «Гора Креста»), Беда Гриффитс предложил свою помощь, и в 1958 г. они построили небольшой монастырь, изолированный от внешнего мира и расположенный в труднодоступном месте. Первоначально планировалось, что там будут жить с десяток монахов, однако, несмотря на местоположение ашрама, спустя какое-то время община уже насчитывала 16 санньяси, 1 брахмачари и 3 садхак (преданных-мирян). Следуя индийской традиции санньясы, отец Беда принял духовное имя Свами Дхаянанда («Блаженство Молитвы»), а брат Франциск стал Франциском Ачарьей. Основным принципом жизни в ашраме стал принцип молчания: монахи жили в согласии с природой, прислушиваясь к естественному блаженству мира, проистекающему, по словам брата Франциска, из изначального Божественного Блаженства Ананды. Следуя строгим цистерцианским правилам, обитатели ашрама практически полностью исключали контакты с внешним миром и не имели официальной возможности путешествовать и посещать своих родных (впрочем, они могли принимать посетителей и контакты с родственниками, таким образом, продолжались). Кроме того, Франциск Ачарья и Беда Гриффитс установили четкое расписание для упорядочения жизни монахов: в 4.00 утра звонил колокол, и все собирались на утреннюю молитву, за которой следовала медитация. Затем шло занятие по йоге и евхаристическая литургия. В 7.00 утра монахи собирались за общим столом и завтракали, при этом каждый должен был положить себе ровно столько еды, сколько он мог съесть: Франциск Ачарья в этом отношении был приверженцем гандистской идеи «хлеба и труда», согласно которой, во-первых, любой труд есть проявление Славы Божией, а во-вторых, хлеб, который человек добывает «в поте лица своего», священен. Значительная часть пищи отдавалась беднякам из соседних деревень, которые, однако, впоследствии сами привыкли к соседству с ашрамом и стали придерживаться некоторых его принципов. Например, благодаря деятельности Свами около 100 крестьянских семей сформировали свои фермерские хозяйства, занятые производством молока, которое не только является основным продуктом питания индийцев, но и считается священным напитком, несущим в себе секрет духовной мудрости. Некоторые гости ашрама говорили, что Курисумала — это гора, где течет молоко и мед, вспоминая известное библейское изречение. В течение всего дня монахи «Курисумала ашрама» занимались учебой и трудом (прежде всего, связанным с содержанием коров), а вечером собирались на сатсанг, во время которого беседовали со Свами и пели бхаджаны. В индуистской традиции есть понятие «ишта-мантры», то есть некого молитвенного предложения, обращенного к той форме Бога, которой поклоняется данный преданный, и Франциск Ачарья установил для своих последователей ишта-мантру «Ом Шри Йесу Бхагавате Намах»[95]. Все, кто находился в ашраме, постоянно повторяли эти слова про себя и иногда вслух, но главной молитвой все-таки считалась «анандамайя», молчаливое наслаждение естественным Блаженством Бытия. Поскольку «Курисумала ашрам» официально находился в юрисдикции епархии сирийского обряда, то для совместных богослужений Беда Гриффитс и Франциск Ачарья выбрали сирийский молитвенник «Пенкито», часть которого отец Беда впоследствии взял для составления литургического сборника для Шантиванама. На самом высоком месте ашрама находился сад, который носил название «Сада Воскресения» и считался наилучшим местом для медитации. Благодаря монастырю гора Курисумала стала не менее известна, чем священная Аруначала, и многие индийцы стремились побывать на ней. Среди выдающихся личностей, нашедших прибежище на ее склонах, был известный гуру из «Шри Рамакришна Матха» по имени Свами Дхармананда Гири, который провел там последние семь лет своей жизни и оставил заметки, дающие хорошее представление об этом месте:
«Я пришел как посторонний и начал следовать их практике. Их деятельность впечатлила меня, так как это была жизнь одного за всех и всех за одного. Она провозглашала одновременно достоинство труда и величие духовного поиска… Однажды я остался с монахами-цистерцианцами. Они — служители Божественной Любви, нищеты и целомудрия. Их монастырь — настоящий сад. Бго атмосфера пронизана сладостной тишиной. Я до сих пор живу, очарованный ими. Это идеал — создавать такие места»[96].
Иисус Христос, медитирующий на лотосе (беседка для медитаций «Сатчитананда ашрама»).
С самого начата своего существования «Курисумала ашрам» имел тесную связв с «Сатчитананда ашрамом», поскольку саму идею создания такого монастыря Франциск Ачарья вынес из опыта Жюля Моншанена и Анри Ле Со. с которыми провел довольно много времени в начале 1950-х гг. Шантиванам оставил глубокий след в душе Ачарьи, и он попытался воплотить его в Керале, посвятив в этот путь и своего английского коллегу и брата Беду Гриффитса. В этом смысле Франциска Ачарью можно назвать учителем отца Беды, давшим ему своего рода «дикшу» в индийское христианство. Вместе с тем отцы считали себя равными во всех вопросах и принимали важные решения исключительно сообща. Помимо прочего, надо учитывать некоторую разницу в духовной жизни христиан латинского и сирийского обряда, и эта поправка была сделана при создании монастыря Горы Преображения (такое название носит Курисумала сегодня), однако с самого начала Франциск Ачарья ориентировался
