Нет. Точка на подбородке была бордовой, а не черной. А значит – вумиан. Да, когда-то давно Тайша говорила маленькому Сильфарину, что вумианы тоже стареют, только очень, очень медленно. Впрочем, незнакомец не выглядел старым. Просто сначала Сильфарина сбила с толку его хрупкая, сгорбленная фигура – да еще длинные седые волосы и тяжелый взгляд.
Глубокий такой взгляд, пронзающий насквозь…
- Разумеется, - повторил незнакомец. – Я никуда теперь не уйду от тебя, Сильфарин. Не ты ли сам прошел такой долгий и нелегкий путь от Арумана до Талавира, чтобы отыскать меня?
Сильфарин опешил и не мог выговорить ни слова. Нежданный гость хрипло рассмеялся, растягивая в широкой улыбке тонкие губы, сливающиеся с бледной кожей.
- Что, не таким ты представлял себе великого властителя Каллаона, юноша? Ты ждал, что увидишь могучего и статного воина-мудреца, а вместо него тебе подсунули иссохший стручок? Что ж, тогда тебе следовало поискать не меня, а Великого Игвейда.
Встряхнувшись, Сильфарин наконец-то вспомнил о приличиях, поднялся на ноги и поклонился вумиану.
- Приветствую тебя, Великий Палнас. И прошу прощения, если мой прием обидел тебя: просто я слишком долго стремился к этой встрече и уже потерял надежду…
- Не кланяйся мне, друг мой, - уже без смеха произнес Палнас. – Сайибик очень хвалила тебя, и теперь мне интересно получше узнать о том, чему ты научился у нее. Но сначала… не томи ни меня, ни друзей – поведай о том, что произошло в Балгуше. – Он многозначительно поднял светлые брови. – Ведь ты встретился с тем, кого искал, верно я говорю?
- Да, Величайший.
Вернулась Сайибик, и Сильфарин вкратце рассказал о том, что случилось в городе. И не мог не почувствовать в груди ледяного отчаяния, когда понял, что Палнас им недоволен. Великий хмурился и все качал головой, а под конец повествования холодного молвил:
- Надеюсь, когда вы встретитесь в следующий раз, ты сможешь сразиться, как истинный воин Рунна, и убить врага.
Сильфарин почти без всякой надежды посмотрел на наставницу: в ее глазах отражался укор, лицо было печально. Ну, что, что он сделал не так? Почему оба Великих хотят смерти Рагхана? Неужели он так опасен для мира?
Вспомнился рассказ Сайибик о видении Абхи. Конечно же, они верят в то, что это случится, если не остановить Рагхана. Они всегда верят тому, что говорит им Правда, а Мудрейшая не могла ошибиться в разговоре с Ней. Не могла.
Но если остановить Кальхен-Туфа иным путем? Ведь за его деяниями стоит другой! Сайибик, Палнас, вы ведь знаете, кто это! Вы знаете, и мне нет нужды называть вам его имя, но… раз уж вы, даже вы боитесь признать своего истинного врага, я скажу вам:
- Эйнлиэт – вот, с кем нам нужно бороться!
Палнас устало вздохнул, отчего показался еще более хрупким и слабым.
- Увы, юноша, теперь тебе и всем нам придется бороться с ними обоими. Потому как… Да, Кальхен-Туф во многом лучше Эйнлиэта. Но он навеки проклят Рунном, и Отец Света будет гневаться на тебя, если ты будешь ему… другом.
- Я не верю тебе.
- Пусть. Настанет день, когда тебе придется в это поверить… Рунн никогда не простит вождя людей. Он хочет, чтобы ты стал вождем, Сильфарин!
- Нет! Люди не примут меня вместо Рагхана!
- Поначалу они будут тебя ненавидеть, но ты научишь их Правде, как Кальхен-Туф научил их языку и ремеслам – и они полюбят тебя, став совсем другим народом. Сильфарин! Вот он, твой путь! Разве не ради того, чтобы подарить людям Свет, ты желал учиться у меня?
Сильфарин вспыхнул и тут же побледнел.
- Прошу простить меня за дерзость, Величайший, - с трудом выдохнул он, - но теперь мне кажется, что Великие слышат голос Рунна, а не Правды.
Не глядя на Палнаса и Сайибик, Сильфарин развернулся и отправился в поле.
Когда уже под вечер он вернулся в лагерь, все взволнованно обсуждали исчезновение Люсмии и Галлу. Никто не заметил, как и когда обе они ушли, и это внушало тревогу и беспокойство: обычно княжна не забывала предупреждать своих спутников, когда на время покидала их, а в этот раз… И главное – так незаметно для всех, что невольно возникала мысль: а не специально ли она на пару с Галлу постаралась уйти в тайне от остальных?
Появление Сильфарина внесло еще больше шуму.
- Где ты был? – подскочил к нему Улдис.
- Ты видел княжну и Галлу? – тут же подхватил Норах.
Недовольно глянув на них, Сайибик толково разъяснила Сильфарину, что произошло, но, как ни странно, не стала останавливаться на этой волнующей других теме. Она была совершенно спокойна за Галлу и Люсмию, зато до сих пор не могла забыть последней выходки своего ученика.
- Надеюсь, Великий Палнас не будет долго держать на меня зла, наставница, - сказал Сильфарин, ничуть не жалея о тех своих дерзких словах. – Как и ты.
- Мальчик мой, ты многого не знаешь, - вздохнула Великая.
- Так расскажи мне!
- Рагхан… не был до конца искренен с тобой, Сильфарин. Да, сегодня он не смог убить тебя и через семь дней, может быть, тоже не сможет. Кто знает? В нем осталось еще что-то хорошее, но для этой крохотной крупицы уже нет надежды на спасение. А у тебя нет времени, чтобы пытаться забрать его душу у Эйнлиэта. Потому что неважно, убьет тебя сын Ганнуса или нет – Враг все равно избавится от тебя его руками. По приказу вождя люди строят ковчег, в котором дьявол потом запрет шар со своим огнем, имя которому Сумб-Жеккан. Он призван будет уничтожать таких, как ты – детей Света. И Рагхан все равно – все равно! – отдаст тебя этому огню!
Отдаст…
Закружилась голова, потемнело в глазах. Сильфарин пошатнулся и поспешил сесть.
Он вспомнил свой сон. Свой старый кошмар… и лицо человека в черных одеждах.
- Нет, он не… не откроет дверь, - не веря ни себе, ни видению из прошлого, прошептал сын Рунна.
- Откроет. – Голос наставницы сорвался на хрип. – Ты знаешь, что откроет: ты сам это видел. Я знаю. – Она присела напротив него. – Послушай, мы не можем рисковать тобой, ты слишком важен для всех нас, для нашего мира… В тебе – все наши надежды, потому что только ты один сможешь изменить народ людей. Так сказала Правда, Сильфарин. Ей нужно, чтобы ты жил, а для этого… Мы не можем рисковать, не должны… Ты не можешь! Пока еще есть время, пока ковчег не достроен, нужно… убить вождя. И завладеть сердцами его подданных. Пока Рагхан верит в твою любовь к нему, ты сможешь его…
- Но это подло!
- Рунн простит… - Сайибик опустила голову. – Пойми: мне жаль тебя и того, кого ты так любишь. Но… так надо.
Сильфарин втянул носом холодный воздух, пытаясь успокоиться, прогнать негодование и растерянность… В это время закричал Шагхара:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
