— Нам стоит обратиться в полицию? — задал Майкл новый вопрос.
— Даже если мы поднимем на ноги всю полицию Франции, не думаю, что это нам поможет, — Роман вернулся к столику, где стоял кофейник, и налил себе новую порцию. — И что мы скажем полицейским? Что бывший муж похитил Полину для неизвестных целей? Мы не можем привести никаких доказательств его эмоционального срыва. Все, что у нас есть, это предположения, основанные на словах старика, владельца борделя, убийцы и похитителя детей. Конрад и его друг здесь нам также не помогут.
— Получается, единственный выход — наблюдение за Люком? — Майкл присел напротив Романа и наклонился вперед, словно желал лучше видеть его лицо. — И за Конрадом тоже?
— За обоими, — кивнул Роман. — И ты прав, это единственный выход. Больше мы ничего не сможем сделать. Во всяком случае, сейчас, — добавил он с такой тоской в голосе, что Тоня не выдержала, подошла к нему и взяла за руку.
— Мы найдем ее, — сказала она и, заметив благодарность, промелькнувшую в его взгляде, горько улыбнулась.
— Роман, ты в Париже работаешь один? — спросил Майкл.
— Нет, со мной два напарника англичанина, оба помогали мне следить за Конрадом.
— Двое это слишком мало, — задумчиво произнес Майкл. — Если мы не будем обращаться в полицию, тогда сюда следует вызвать Мануэля. У него в этом городе, да и в стране, пожалуй, гораздо больше связей, чем у нас с тобой, вместе взятых, начиная от криминальных лиц, заканчивая добропорядочными гражданами, которые могут предоставить нужную информацию.
* * *
Пять дней наблюдения за Люком и Конрадом не принесли результатов. Ежедневно «друзья» Мануэля, как их назвала Зина, отчитывались в том, где были и что делали эти мужчины. Конрад и Микки, который окончательно обосновался в Париже, каждое утро выезжали в офис «AstorParis», возвращались домой к девяти вечера. Люк также был погружен в работу, несмотря на праздничные дни. Казалось, они ведут обычный образ жизни, в особенности Матуа, который выглядел спокойным и собранным. Глядя на него, сложно было подумать, что он имеет отношение к исчезновению Полины, и Майкл уже начал сомневаться на этот счет. Романа же не покидало ощущение, будто Матуа, прекрасно осознавая, что за ним могут следить, разыгрывает перед «наблюдателями» благопристойную пьесу, демонстрируя свою непричастность к происходящему.
— Нарочитое спокойствие и чрезмерная уверенность свойственны тем, кто старается что-то скрыть, — говорил он. — Когда человек переигрывает, он тем самым выдает себя. Я уверен, что Матуа знает, где Полина, но нам пытается показать иную картинку.
Тем не менее Люк никак не проявлял себя. Дважды он ужинал с одной дамой, она же ночевала у него в дни свиданий. Поэтому мысль о том, что Полина находится в квартире Люка, отбросили. Не стал бы он так нагло приводить любовницу в дом, где держит пленницей бывшую жену. На четвертый день после исчезновения Полины Люк обедал с Конрадом и Микки. Они о чем-то оживленно беседовали и громко смеялись. Майкл пришел в ярость, просматривая фотоотчет этой встречи, сделанный Эрмелин. На мгновение он потерял самообладание, громко выругавшись. Злость его была направлена на Микки, который сбежал из Лондона, оставив Монику в полном недоумении. Она пыталась дозвониться до него, но тщетно, устраивала истерики матери и отчиму, которых Майкл посвятил в происходящее и посоветовал пока ничего ей не объяснять. Зная характер Моники, мягкой и беззащитной на первый взгляд, но весьма решительной, когда того требовали обстоятельства, он мог предугадать, что она приедет в Париж, отыщет Микки и устроит такой грандиозный скандал, после которого не только сам мистер Горн, но и его дружки уйдут в тень далеко и надолго. Они и без того вели себя весьма осторожно, однако, если Моника случайно выдаст Майкла, ругаясь с Микки, и вовсе станут «невидимыми».
В Новый год Люк исчез на весь день, вызвав обеспокоенность в их маленьком «штабе». Помощники Сафонова наблюдали, как он сел в машину, и следовали за ним до небольшого аэропорта, находящегося в десяти километрах от Парижа. Роман понял, что здесь Матуа их переиграл. Хотя узнать маршрут его полета будет несложно, они потеряют много времени на это. К тому же информация о его передвижениях по воздуху может оказаться бесполезной и не приведет к Полине.
Люк вернулся в Париж вечером, Роман лично наблюдал за тем, как он выходит из машины, и удивился его слишком хорошему настроению. Лицо Люка светилось радостью и глубоким удовлетворением, глаза победоносно горели, что было заметно даже на расстоянии. Поздно вечером он отправился на новогоднюю вечернику, которую устроил его партнер по бизнесу, вернулся домой лишь на следующее утро около девяти. Конрад и Микки всю ночь развлекались с девочками в «Тота» и, видимо, прекрасно провели время, так как Эрмелин сказала, что они едва волокли ноги к машине, когда вышли из этого заведения.
Зато Майкл, Роман и остальные встретили Новый год в ужасном состоянии духа. Измученные неизвестностью, постоянным наблюдением за людьми, которые ничем не выдавали свою причастность к исчезновению Полины, они крепко напились в номере «Риц», а после страдали головными болями. Бедняга Зина весь первый день нового года пролежала на коврике возле унитаза, прося Тоню ее убить, если она когда-нибудь еще впредь прикоснется к алкоголю. Тоня не пила в праздничную ночь и была рада тому, что является единственным трезвым человеком в компании, которая в пьяном угаре совершенно растерялась и не знала, что делать дальше. Она видела, как страдает Сафонов, и понимала, что ничем не может утешить его. И глядя в его глаза, Тоня вдруг осознала, что он готовится к самому страшному. К подобным выводам, похоже, пришел и Майкл; он замкнулся в себе, стал мрачным и раздражительным. Лишь один Мануэль на одиннадцатый день исчезновения Полины осмелился произнести вслух то, о чем все думали, но боялись сказать.
— Он убил ее? — спросил он, обращаясь к мужчинам.
Все присутствующие в комнате молчали. Зина вдруг рассвирепела:
— Когда увидим ее труп, тогда и поймем, что он убил ее. До этого момента она жива. И точка.
Роман отвлекся на телефонный звонок.
— Эрмелин, — тихо сказал он, обращаясь к Майклу, и нажал кнопку громкой связи.
— Наш парень летит в Шоле, как и в прошлый раз. Бийо, — обратилась Эрмелин к Мануэлю, зная, что ее все слушают, — предупреди своих дружков, чтобы встречали объект.
Спустя два часа Мануэль расстроенно сообщил, что Люк, прилетев в аэропорт Ле-Понтро, пересел в вертолет. Его ребята, разумеется, не ожидали подобного маневра, предполагая, что он продолжит путь на машине, поэтому упустили Люка.
— Все, — Майкл хлопнул себя по коленям и поднялся. — Ждем его возвращения, после прижимаем к стенке. Хватит ждать. Ману, подготовь группу, которая будет с ним… — Он облизал губы и продолжил: —…с ним работать. Плевать, как ты получишь эту информацию, но я хочу знать, известно ли Люку, где находится моя сестра. Не дай бог, с ней что-то случилось и это его рук дело, убью лично.
— Давно пора, — проворчал Мануэль и удовлетворенно посмотрел на Сафонова, который, подойдя к Майклу, слегка дотронулся до его плеча.
— Ничего не говори, — попросил Майкл Романа и прикрыл лицо, пряча слезы.
Глава 16
Дни, проведенные взаперти, казались одинаковыми. Каждое утро Крис приносил Полине завтрак в комнату, но обедала и ужинала она в столовой в компании Жака. Они практически не разговаривали, вернее, Жак интересовался ее самочувствием, Полина вежливо отвечала, что все хорошо, на этом беседа заканчивалась. После он провожал ее в спальню и закрывал дверь. Ближе к вечеру Полине разрешали прогуляться по саду. Сопровождал ее всегда Матье. Этот толстый боров, в отличие от своих коллег, был весьма разговорчив. Правда, на вопросы Полины о том, как называется место, где ее держат, когда приедет Люк, какие указания он дал на ее счет, Матье не отвечал, но без умолку болтал о всякой посторонней чепухе. Жаловался на президента и его бездарную политику, на то, что болят суставы, в этом, кстати, тоже было виновато правительство, которое довело систему здравоохранения до ужасного состояния, — ни один врач не мог решить проблемы Матье. Доставалось ленивому Крису и его девушке, которая трезвонила своему благоверному не переставая. Погода мерзкая, от нее в носу и горле заводятся всякие болячки, в мире нет ни одной нормальной бабы, всем нужны богатые и красивые, еда стала невкусной, не то что раньше — в общем, у Матье все было плохо. Тем не менее, слушая его недовольное бурчание, Полина успокаивалась. Она не думала о Люке и не ждала со страхом его приезда, просто гуляла по зеленой траве, вдыхала в себя теплый воздух и наслаждалась слегка опрелым запахом дубовой рощи, находящейся за оградой.
К концу пятого дня Полина поняла, что ее охраняют лишь трое: непосредственно Жак, которого Люк назначил здесь главным, Матье и Крис. Больше никого из мужчин Полина не видела. Прислуги, похоже, также не было. Во всяком случае, когда ее выпускали из комнаты, она ни с кем не сталкивалась в коридоре. Это казалось странным, так как обслуживать такой дом должна была целая команда. А здесь кругом царили порядок и чистота, значит, комнаты регулярно убирали, просто она не встречалась с этими людьми. В ее, кстати, спальню никто не входил, кроме Жака и Криса.
