Лена должна была подсказать сыщикам, куда идти за информацией: к Владе Сергеевне Ильченко. А бывшей заведующей предписывалось изложить историю про девочку, найденную на ступеньках детдома, и про соседа Юрия Гвоздева, который якобы просил выручить его в сложной ситуации.
Маша закашлялась, встала и начала наливать в стакан воду из чайника.
Я в растерянности смотрела на нее. В принципе я уже додумалась до правды, но лишь сейчас осознала свои ошибки. Чеслав считает меня человеком, всегда подмечающим никому не бросающиеся в глаза детали, я, так сказать, специалист по ловле мелких мышей. Вот только в деле Киселевых госпожа Сергеева не заметила стаю громадных жирных крыс.
Вспомним мою беседу с Владой Сергеевной, ту ее часть, где она озвучила свой разговор с Юрием. Якобы Гвоздеву позвонила Нина, двоюродная сестра Олеси, и сообщила ему о дочери. Но! Если баба Вера умерла в глухом селе, где, кроме нее, жила еще пара выживших из ума старух, если там не было ни газа, ни электричества, ни телефона, то как Нина узнала о кончине бабки? Старухи не могли позвонить. Ладно, пусть тело бабы Веры нашел почтальон, который приносил пенсию, но он не оставил бы в избе крохотного ребенка. А Нина, по словам Влады, уверяла, что, лишь прибыв на похороны бабки, она обнаружила Аню. Теперь вспомним другой факт: Нина позвонила Юре. Маленький вопрос: где она взяла телефон Гвоздева? Роман у Олеси с Юрой продолжался недолго, с той поры прошло пять лет. Юра мог неоднократно сменить номер, но в принципе Нина могла найти контакт. Ладно, пускай о смерти бабы Веры Нине сообщил почтовый работник, а телефон Юры она сумела разыскать. Но письмо, которое она якобы обнаружила в укромном месте, в избе у старухи! С какой стати Олеся привезла его в деревню и спрятала там?
Вы попытаетесь возразить мне: «Семеняка настрочила послание, находясь в Каскине».
Но я отлично помню, как Влада Сергеевна заявила: «Листочек пожелтел, но напечатанные буквы читались отлично».
Напечатанные буквы!
Ильченко хорошо владела ноутбуком, для нее, ограниченной в движениях, он был окном в мир, потому Влада машинально и брякнула «напечатанные буквы». А откуда у бабы Веры принтер? Компьютер? Пишущая машинка? Следовательно, Олеся привезла письмо из города и спрятала в избе. Вот уж чушь!
А что стоило заявление Влады Сергеевны о встрече с Виктором на кладбище! Ну как директор детдома, кстати, педагог, искренне любящая своих воспитанников, согласится отдать девочку на воспитание едва знакомому человеку?
Из этой истории во все стороны торчали незавязанные нити, но я не заметила ни одной. Кстати, если вы удочеряете ребенка, то в целях сохранения секретности ни в каких документах малыша не будет указано о том, что он приемный. Коробок не смог найти дело Ани, оно не существовало в электронном виде, и я успокоилась, не стала копаться в семейной истории Киселевых, проверила лишь их данные по прописке. И увидела: раньше Виктор и Лена жили в одной квартире вдвоем, потом очутились в другой – втроем. А дальше приняла их легенду. Да, все верно, только Анечка никогда не была в детдоме. А дело об удочерении отсутствовало, потому что никого не удочеряли.
Влада Сергеевна очень занервничала, когда я спросила ее: «Если Юрий начнет все отрицать, вы повторите свой рассказ при нем?»
Ильченко явно испугалась, но я не придала значения ее реакции. Решила, что ей неудобно перед Гвоздевым за то, что она выдала его тайну.
Таня! Ты идиотка! Ложь лезла из рассказа Влады Сергеевны во все стороны, не заметить ее было сложно. Ильченко якобы согласилась помочь Юрию за бесплатное обслуживание своих воспитанников в его медцентре. Ну почему я не проверила, правда ли, что детдомовцы там лечились? Коробков легко мог поднять любые документы. Но нет, мне словно заклеили уши, завязали глаза и затуманили мозги. Можно попытаться оправдать себя, вспомнить про пожар, отъезд Гри в командировку, пережитый стресс. Вот только я профессионал и не имею права во время работы на личные переживания.
– Но по какой причине Влада Сергеевна согласилась помочь Лене? – задала я вопрос.
Маша вернула пустой стакан на стол.
– Я спросила то же самое у Лены. Знаете, у нее все было продумано до мелочей. Лена хорошо владела компьютером, он заменял ей друга, давал возможность общаться. После смерти Виктора она ощущала себя одинокой. Даже очень любимая дочь не заменит мужа. Когда Анечка укладывалась спать, Лена залезала во Всемирную паутину и зависала там порой до утра, забыв, что предстоит ни свет ни заря отправляться на работу. В одном из чатов Лена набрела на Владу Сергеевну, которая тоже просиживала ночь у компьютера. Медсестра и бывшая директор детдома подружились, Лене Ильченко могла пожаловаться на боли в суставах, посетовать на отсутствие средств для операции, рассказать о сборе денег, предпринятом ее воспитанниками.
А потом Елена начала разрабатывать план по обману Гвоздевой и предложила Владе Сергеевне десять тысяч евро за участие в нем. Лена рассуждала просто. Если она сама заявится к Степаниде Андреевне и скажет: «Аня ваша внучка», та не захочет даже с ней разговаривать. А вот если к Гвоздевой придет представитель серьезной организации, в которую обратится Елена, попросив отыскать родных Ани, то, согласитесь, реакция владелицы центра «Светлое детство» будет иной. Но как натолкнуть сыщиков на след? Вот здесь и понадобилась Ильченко.
Влада Сергеевна сначала отказалась, но Лена соблазнила ее деньгами, обещала тут же привезти всю сумму. Ноги у несчастной болели невыносимо, ее воспитанники собрали лишь малую толику средств, и Ильченко дрогнула. Ей показалось, что ничего дурного не произойдет. Тем более что Елена сказала Владе Сергеевне:
«Аня на самом деле внучка Степаниды. Я это знаю точно, но документов нет. Поверь, Гвоздева не станет с тобой разговаривать, она сразу поймет: девочка от Юры. Но вот сыщиков нужно натолкнуть на этот след. Все будут счастливы. Аня поедет в США, Степанида обретет внучку. А ты навсегда забудешь о боли. Кому от этого плохо?»
Лена и Влада договорились: как только экс-директор все выложит детективу, то прямо сразу, в тот же день, Лена вручит ей деньги, которые Киселевой на короткий срок одолжила Маша.
Я застыла, как жена Лота. Часть головоломки встала на место. Ильченко сплела мне сказку и сразу отчиталась перед Леной о проделанной работе, Киселева ее не обманула, она быстро привезла деньги. Влада Сергеевна, несмотря на участие в спектакле, человек щепетильный. Поэтому она позвонила детдомовке Галине и попросила ту вернуть собранную сумму, а уж потом поспешила в медцентр. И если вспомнить последние слова Ильченко, то становится понятно, почему она хотела видеть именно меня. Влада пыталась сообщить об обмане, повторяла «зря взяла деньги». А еще говорила про центр «Здоровье и покой» и про зефир. Ну какое отношение к этой истории имеет клиника для инвалидов, которая тоже принадлежит Гвоздевым? Вот это пока не ясно.
Маша, не знавшая о моих мыслях, продолжала:
– Понимаете Ленин расчет? Вы находите «отца», тот с распростертыми объятиями принимает Аню, восхищается ее умом, талантом, начинает помогать «дочери». Гвоздевы богаты, им отправить девочку в Америку легко.
– И вы не попытались внушить Лене сомнение: почему Юрий Игоревич должен кинуться к ребенку с поцелуями? Скорее всего, он выгонит самозванку, – сердито спросила я.
Маша дернула плечом.
– Именно это я и сделала. Но Лена все предусмотрела. Пятнадцать лет назад, после родов, она попала на операцию. В одной палате с Леной лежала Олеся Семеняка. Она родила девочку и тоже назвала ее Аней. Леночка была в депрессии, а Олеся находилась в радостном возбуждении, твердила: «Ну я теперь из нищеты вылезла, Анька мой пропуск в обеспеченную жизнь».
Лена выглядела старше своих лет, и Олеся не сомневалась, что ее новая подружка студентка. Семеняка откровенно рассказала Лене о своих планах: она родила от Юрия Гвоздева, сына богатой бизнесвумен. Через короткое время, вылечившись от мастита, Олеся поедет непосредственно к Степаниде Андреевне, положит ей на стол внучку и потребует денег на ее содержание.
«Отстегнет, старая крыса, никуда не денется! Не захочет скандала, придется платить. Хотя может быть иной выход: Юра женится на мне, тогда все денежки в семье останутся», – твердила Семеняка.
Олеся в деталях рассказала о своих отношениях с Гвоздевым, в ярких красках живописала Степаниду Андреевну, нюансы короткой связи с Юрием, и Лене стало казаться, что она великолепно знает врача и его мамашку.
Вот только Олесе не удалось обогатиться за счет новорожденной. Ее дочь Аня умерла вскоре после выздоровления матери, а потом сама Олеся погибла в автокатастрофе.
Лена постаралась поскорее забыть все связанное с появлением на свет дочки, она вычеркнула из памяти и Олесю. История вспомнилась случайно. Как-то раз, тоскуя на ночном дежурстве, Леночка бесцельно щелкала пультом от телевизора в сестринской и наткнулась на программу о медцентре «Светлое детство». Сначала корреспондент беседовал со Степанидой и Юрием на тему педиатрии, экран показал клинику, современное оборудование, палаты, амбулаторный многоэтажный корпус. А затем журналист перевел разговор на личные темы, и Юра сказал: «Я холост, не имею ни жены, ни детей, живу только работой».
