— Сначала надо наработать постоянный круг посетителей. Пойдёмте есть уже!
Мы спустились на первый этаж, где было не очень людно, Лара отвела нас к уже накрытому столику. Блик уже хотел наброситься на еду, однако девушка хлопнула его по рукам.
— Ай, за что? — удивился шут, прижимая ошпаренную ударом руку к груди.
— Сначала гигиена! — строго ответила Лара.
Заметив, что мы подошли к столу, к нам тут же подбежала девочка немногим старше Филиции с керамическим тазом, наполненным водой. Лишь когда руки были вымыты, Лара разрешила нам сесть за стол. Он был накрыт лучше, чем мы могли позволить себе в Тресте, но одно оставалось неизменным: зарабатывала Лара, а я, как ни прискорбно было это осознавать, находился на иждивении или, как девушка часто шутила, “в творческом поиске”.
“Надо как-то исправить этот момент”, — подумал я и тут же получил ментальный ответ от Зэра: “Девушки готовят, мужчины воюют. Успеешь еще заработать золотых для команды”.
Но поесть нам всё-таки не дали. Как только первые куски пищи начали проваливаться в пустой желудок, в корчму вошло сразу шестеро,
— Эй, хозяин! — окликнул кормчего один из них, высокий старик в бело-золотой рясе. — Кто тут лекарь Тули Зиннал?
Хозяин взглядом указал на наш столик, и старик двинулся к нам, оставив жестом своих верзил-телохранителей у входа.
Он смотрел на нас сверху вниз. Его седые волосы были собраны в шар на самой макушке, в руках старик держал какой-то свиток, неся его перед собой так, словно там было что то очень-очень важное.
— Тули Зиннал? — спросил он у меня, но Лара не дала мне что-либо ответить.
— Тули Зиннал — это я. Вы на лечение?
— Ха-ха, вы слышали?! — старик обернулся к своим телохранителям. — На лечение ли я? Я Чижно Руликос, председатель совета ассоциации лекарей Лозингара! Какое ты право имеешь дурить людей в нашем городе?
— С чего вы взяли, что я дурю людей? — нахмурилась Лара.
— А с того, что все врачи, что входят в ассоциацию лекарей, имеют лицензию. — Сухие, украшенные перстнями пальцы с аккуратными лакированными ногтями вытянули в нашу сторону свиток.
— Да? И что нужно сделать, чтобы получить такую лицензию? — скрестила на груди руки Лара.
— Ты что, глухая? Нужно быть членом ассоциации лекарей и пройти экзамен на профпригодность, если ты и правда лекарь, в чём я сомневаюсь. Тебе позволено будет лечить людей в Лозингаре и оплачивать лицензионный лист.
— Ну, допустим, что я кому угодно докажу, что я настоящий лекарь. Почему я кому-то должна что-то доплачивать?
— Потому что твои ежемесячные тридцать серебряных несказанно помогут медицине в нашем городе.
— Ого, тридцать серебра! Да я только на вашу ассоциацию и должна буду работать… Знаете что? Я сама лично смогу помочь медицине в Нашем городе. — На слове “нашем” Лара сделала ударение.
— То есть ты платить не собираешься? — Чижно повернулся вполоборота и бросил взгляд на телохранителей.
— М-м-м, неплохие логические выводы для учёного мужа, — улыбнулась девушка.
— Шут, никаких огненных шаров, Лара, лечи скрытно, Райс, эти пятеро на тебе! — произнес в наших головах император.
— Ну как знаешь, — состроил хитрую гримасу старец и вальяжно направился к барной стойке. — Эй, парни, сломайте ей, к примеру, правую руку!
Четверо двинулись к нам, пятый подпер собой дверь. Понимая, что, скорее всего, поесть так и не удастся, я тяжело вздохнул и встал.
— Двигайся больше, — напоследок проговорил Зэр. — Ты быстрее, сильнее и обученней их, но их больше, да и места тут мало.
Немногочисленные посетители, сидевшие в нашем зале, постарались ретироваться в свои комнаты или вообще протиснуться к выходу, но тот, что стоял возле двери, всем своим видом показывал, что сюда никто не выйдет и не войдёт.
Я шёл на четверых, которые, ухмыляясь — мол, что ты можешь-то? — шли на меня. Ну, мог-то я теперь многое…
“Дуновение росы”, - я направил правую руку в подбородок первому, и верзила, не ожидая от меня такой прыти, рухнул будто парализованный, трясясь и вытянув руки в по швам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Большой, почти с мою голову кулак просвистел в сантиметре от моего лица. Тренированная сегодня “оттяжка” дала свои плоды, словно я снова видел под ногами вычерченный кирпичом крестик. Моя серия лёгких ударов с поэтическим названием “Дыхание ручья” влетела в подбородок нападавшего, ошеломив его, дезориентировав и заставив попятиться.
Третий противник, шедший в центре, попытался меня схватить, но я ударил его ногой в живот, будто в замедленном времени наблюдая, как громила отлетает от меня словно невесомый.
В руках четвертого, стоявшего справа от меня, мелькнул нож, и я прыгнул, вытянув ногу вперед. Голова телохранителя дернулась от нашедшего свою цель “Полета журавля”, ноги взлетели вверх, и громила упал о стоящий сзади столик, который сложился пополам. От столешницы отлетела дубовая ножка.
Тот, кого я отбросил ударом в живот, озирался то на председателя ассоциации лекарей, то на меня, то на лежащих перед ним двоих товарищей по медицинскому бизнесу. Третий, надышавшийся “Дыханием ручья”, и вовсе облокотился о стойку, прижав явно гудящий лоб к холодному дереву.
— Достаточно? — осведомился я. — Или вам повторить процедуры?
— Дуралеи, не можете уработать одного голодранца! — распалился Чижно, обращаясь к своим людям, затем обратился к Ларе: — А ты, девка, еще узнаешь, кто такой Чижно Руликос.
Старик повернулся и направился прочь из корчмы. Я неспешно вернулся к нашему столику. Кряхтя, верзилы начали собирать себя по кусочкам, чтобы последовать за ним.
— Райс, там еще один, — давясь от скоростного поедания чего-то мясного, предупредил меня Блик.
Мысленно выругавшись — в пылу боя я совсем забыл о стоявшем возле двери, — я повернулся, и как раз вовремя: тот уже находился возле нас. Он был брит наголо, но в глаза бросалось даже не это, а его уши. Левое, по всей видимости, сломанное, торчало, как пельмень, а правое было полностью прижато к черепу. Сиявшая на лице простоватая улыбка вообще не вязалась с общим, вполне грозным обликом, из-за чего парень возрастом ненамного младше меня выглядел по меньшей мере странно.
Я уже приготовился снова принять бой, но он вдруг рухнул на колени и сложил руки в молитвенном жесте.
— Эй, ты чего? — опешил я.
— Великий мастер единоборств, позволь служить тебе и познать твой стиль! — Парень склонил голову к самым моим ногам. — Я Эйвин, но все зовут меня Эй или Эйкой!
— Ну, вот и первые солдаты твоего войска, — улыбнулся Зэр. — Глуповат, правда, в тебе, Райс, великого учителя увидел.
— Какие солдаты? — возмутилась Лара. — Чем мы ему будем платить?
— Тебе бы лучше идти домой, — пожал я плечами и вернулся к своей еде.
— Великий мастер, я пригожусь, поверьте. Ассоциация лекарей такой обиды вам никогда не простит, а я и ребят знаю хороших, и сам пригожусь на случай всякого.
— Пф… — вздохнула Лара, посмотрев на тарелки на столе.
Мысленно прикинув, что Зэр и этот странный парень в чём-то правы, я указал ему на соседний стол: мол, сиди жди, потом поговорим.
Глава 23. В тайне от тени
— Слушай, Эйвин, — окликнул я своего новоиспеченного ученика, стоя вместе с ним на одной ноге и держа вторую вытянутой на уровне пояса в застывшем ударе “укус кобры”. — Ты говорил, что ассоциация врачей непременно придёт снова, но уже неделю никто не приходит. Филиция говорит, что они срывают наши объявления, но к нам не суются. И даже бандитов не подсылают.
— Мастер Бенджи, — именно так я представился Эйвину, которого шут, Лара и невидимый для него Зэр называли просто “Эй”, — я всем сказал, что Тули и Бенджи — семья Зейналов. Она — лекарь из самой столицы, а ты — великий мастер боевых искусств, который одной рукой положил десятерых в “Весёлом кормчим”.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Произнеся все это, Эйвин широко улыбнулся. Баланс давался ему очень хорошо, хотя ногу он держал не так высоко, как я — на уровне полуметра над черепицей крыши. Выше у него пока не получалось.
