— Он же не член Союза, — пробурчал Толстиков.
— Вот и поможем парню, дадим рекомендации.
Главный редактор «Молодежной литературы» рассмеялся и развел руками.
— Договорились, — сказал он. — Когда сможете написать остальные рассказы, товарищ Краснов? Для сборника понадобится примерно пятнадцать авторских листов… В прочитанных мною рассказах их в общей сложности около четырех, следовательно, нужно еще порядка десяти-одиннадцати…
— Идей у меня много, работаю я быстро, — не стал скромничать я. — Если выплатите аванс, через месяц будет вся книга.
— А он у тебя — хват! — одобрительно хмыкнул Толстиков. — В понедельник приходите в редакцию, приносите еще три рассказа, и оформим договор на книгу с выплатой аванса.
— В понедельник буду у вас с тремя рассказами, — пообещал я.
Хозяин кабинета снова наполнил рюмки.
— Выпьем за это!
Мы выпили, и я попрощался с важными литературными шишками. Аванс за книгу меня более чем устраивал. Вряд ли мне дадут более, чем двести пятьдесят рубликов за авторский лист, то есть три тысячи семьсот пятьдесят рублей за книжку. Если выплатят авансом половину, то в карман мне ляжет одна тысяча восемьсот семьдесят пять рублей! На такие шиши в СССР можно жить припеваючи. Не говоря уже о том, чтобы приманить осведомителей из банды Трегубова.
Я понимал, что довольно глупо ввязываться в историю с не предрешенным финалом, тем более теперь, когда дела мои пошли в гору, но уж больно хочется пощупать морды всей это сволочи. Тоже мне, хозяева жизни! Такая мразь только портит воздух, которым дышат трудящиеся. Завтра возьму у драматурга уроки, а заодно и выведаю у него разные подробности, известные ему о деятельности банды катал. Не в один же он присест просадил тридцать тысяч. Выходит, встречался с Трегубовым и Ко неоднократно.
Однако «допрос потерпевшего» будет завтра, а сегодня надо было как-то убить вечерок. Мне не улыбалось каждый раз разводить родственницу и соседку по разным углам, во избежание драки. Пусть у меня в кармане пока лежали не почти две тысячи, а всего лишь чуть больше сотни, но и этого было достаточно, чтобы посидеть в ресторанчике и вкусно отужинать. Вот только — с кем?
И тут я вспомнил о Лиде. Как-то нехорошо я с ней поступил, с хорошей девочкой. Так толком и не выяснив, чем же она хороша?.. Вот только как ее найти? Что мне известно о ней? Что ее фамилия Смирнова, что учится в Политехническом институте на втором курсе, знаю улицу и номер дома. И все… Подъехать к дому и спросить у местных, в какой квартире живут Смирновы? Хорошо, если скажут, а если нет?.. Еще вариант, позвонить в ректорат института и выяснить номер домашнего телефона студентки Смирновой…
— Зиночка, — обратился я к секретарше, ибо все эти размышления меня застали в приемной главреда. — Можно узнать номер ректората Политехнического института?..
— Можно, — ответила она. — А зачем тебе?
— Нужно узнать номер телефона одного автора, — соврал я.
— А он что, работает в ректорате Политеха?
— Нет, он там учится…
— Так какой ректорат, когда семь часов скоро, звони в справочную. Ты ведь фамилию и имя знаешь?
— Знаю, — кивнул я. — Даже — домашний адрес, правда, без номера квартиры…
— Тогда тем более! — воскликнула секретарша. — Набери ноль девять и спроси.
Я чуть не хлопнул себя по лбу.
— Так и сделаю, спасибо!
Я вернулся в свой отдел, где к этому времени уже все рассосались. Через несколько минут я уже знал номер телефона квартиры Смирновых. Благо в известном мне доме Смирновы жили только одни. Я набрал номер. Мне ответили довольно скоро. Женским голосом.
— Алё!
— Здравствуйте! — сказал я в трубку. — Могу я услышать Лиду?
Глава 19
— Я вас слушаю, — откликнулась она.
— Лида, привет! — обрадовался я. — Это Тёма!
— Привет! Куда это ты пропал?
Узнала. Умничка. Неужели и впрямь все это время помнила обо мне? Впрочем… Времени прошло не слишком много, просто у меня события пошли густо.
— Да у меня столько перемен в жизни, что голова кругом, — честно признался я.
— Какие? — тут же заинтересовалась Лида. — Расскажешь?
— Расскажу, — пообещал я. — При встрече… Ты сейчас свободна?
— Да.
Мне показалось, что ответила она с изрядной долей энтузиазма. Приятно!
— Тогда я заеду за тобой. Собирайся! Буду ждать у подъезда!
Она положила трубку, я тоже. Тут же схватил с вешалки пальтишко и шапку и покинул редакцию. Благо у нашего солидного издательского дома частенько дежурили таксисты. Ну еще бы! У нас бывают писатели, драматурги, поэты разные — люди зажиточные. Эх, мне бы сейчас «ЗИМ», на котором Гоша меня возил на киностудию, то-то бы Лида ахнула! Ну так на нем Станислав Мелентьевич, небось, укатил. По своим весьма важным делам, а скорее всего — по бабам. Охоч главред «Грядущего века» до этого дела… Я шагнул к первой же попавшейся машине, потянул ручку дверцы на себя.
— Вечер добрый! — сказал я водиле. — Свободны?
— Свободен, — буркнул тот. — Залезай!
Я с удовольствием принял это предложение. Назвал адрес. Таксист прогрел движок своего «ГАЗ-21», и мы покатили по вечерним улицам, залитым тёплым электрическим светом. Лиду ждать не пришлось, когда мы подъехали к ее дому, она уже стояла под козырьком подъезда, переминаясь с ноги на ногу в модных сапожках на свежем снегу. Я вылез из салона, помахал ей рукой, а шофер, видя, к чему всё, еще и посигналил. Помахав в ответ, студентка подошла к машине. Я распахнул заднюю пассажирскую дверцу, а когда Лида уселась, устроился рядом.
— Как вы думаете, — обратился я к таксисту, — в какой ресторан сейчас можно попасть?
— Сейчас? — переспросил тот, слегка даже присвистнув. — Трудно сказать, всё-таки вечер пятницы… Разве что в очереди постоять, дожидаясь, покуда место освободится.
Это не очень обнадёживало.
— Тогда поедем в Центральный Дом Литераторов, — быстро решил я.
— Желание клиента — закон, — пробурчал водитель.
— А ты хочешь меня в ресторан пригласить? — несколько запоздало осведомилась моя спутница.
— Ну, если получится… — хмыкнул я.
Такси подвезло нас к ЦДЛ, куда пускали только по членским билетам Союза Писателей. Я посмотрел на широкое, щедро освещённое крыльцо. На что я вообще рассчитывал?..
Ну во-первых, на везение! А во-вторых, я знал, что здесь имеется длинный подземный переход, отделанный кафелем и соединяющий два здания: старый особняк князя Олсуфьева и постройку пятидесятых годов. В эти времена сюда можно зайти с двух разных улиц, и знающие люди этим вовсю пользуются. Запутанными коридорами бывшего княжеского особняка они пробираются в Дубовый зал ресторана или Нижний буфет и — теряются среди более законопослушных посетителей.
Однако сегодня эти ухищрения мне не потребовались. Сработал первый вариант. Буквально нос к носу я столкнулся в дверях со… своим начальником! И я-таки угадал. Мизин был с неизвестной мне дамой — блондинкой в норке и на каблуках. Увидев нас с Лидой, главный редактор журнала одобрительно покивал головой.
— Станислав Мелентьевич! — обратился я к нему. — Будьте так любезны! Помогите пройти в ресторан!
— Следуйте за мною! — благосклонно скомандовал он.
Тети, дежурившие у входа, безропотно пропустили советского классика и его подружку, а нас с Лидой попытались тормознуть, но Мизин широким жестом показал, мол, эти — со мной, и мы очутились в до боли знакомом мне вестибюле. До боли — в буквальном смысле этого слова. Ведь именно в Центральном Доме Литераторов в XXI веке вашего покорного слугу настигла безвременная кончина. От воспоминания об этом меня бросило в жар. Я даже споткнулся на ровном месте. Спутнице пришлось подхватить меня под руку.
— Что с тобой? — спросила она удивленно.
— Ничего, — пробормотал я. — Просто качнуло, скажем так, взрывной волной судьбы…
— Нет, вы слышали, что он сказал⁈ — выкрикнул главред, причмокнув, будто отведал вкусного блюда. — Талант! Ей-богу, талант!
