Плохиша на приеме не было, зато явились Лизунчик, Папочка и Кусака. Именно под такими прозвищами они проходили у Оливера. Кэти решила, если получится, сфотографировать их для Рэмзи, пусть порадуется удачному вложению своего капитала. Учитывая, как высоко по социальной лестнице вскарабкались эти стареющие шалуны, они на многое пойдут, чтобы прикрыть былые грешки. Особенно интересно было то, что все они пришли с женами — любезными, элегантными и доброжелательными леди. Наверное, старый сводник Рэмзи и здесь оказался прав: нет существа более хладнокровного и толстокожего, чем жена политика.
Поймав на себе очередной ледяной взгляд, девушка не удержалась и тихо спросила:
— Почему все эти женщины смотрят на меня так, словно я стащила у них кошелек?
Плечо в черном смокинге слегка приподнялось и опустилось:
— Обычно я выхожу на официальные мероприятия с Викторией. Может быть, они удивлены?
Может быть Гловер спал с некоторыми из них? Таких вопросов Кэти задавать не собиралась. Гораздо интереснее было бы догадаться самой.
— Так, может быть, не стоило их так шокировать?
— Нет, — Индеец крепче прижал ее руку к своему боку, — пусть привыкают.
Теперь настала очередь Кэти пожать плечами. Ну, пусть. В конце концов, это ее ни к чему не обязывает.
И все же было ужасно интересно, кто же тот человек, встречи с которым ее непробиваемый босс так опасался? Гловер одинаково радушно пожимал руки и финансистам, и политикам, и нескольким скучающим среди чопорной публики рок-звездам. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда к ним приблизился Борис Мелвилл под руку с супругой.
На самом деле холодок между Александром и Лидией мог заметить только посвященный. Она не протянула ему руку для пожатия, ограничившись кивком, а узкую щель, в которую превратился рот Индейца за пять шагов вполне можно было принять за улыбку. Кэти сразу захотелось найти себе какое-нибудь срочное дело где-нибудь подальше от этих троих. Например, в туалете. Но сбежать именно сейчас было делом безнадежным. Во-первых, хватка Гловера на ее запястье уже напоминала стальной капкан, а во-вторых, Борис Мелвилл по никому непонятной причине был рад видеть именно Кэти Эванс. Хотя и делал вид, что полностью поглощен разговором с Александром.
— Дружище, ты, конечно, прокатил меня с интервью, но я решил не держать зла.
Как же, так ему и поверили.
— Рад это слышать, — в голосе Гловера не слышалось напряжения, словно обманывать надежды наиболее вероятного кандидата в мэры было для него делом совершенно обыденным.
— Да, все к лучшему, как говорится. Сейчас я сотрудничаю с «Экономистом». Джефф Паркер считает, что у меня отличные перспективы.
Кэти постаралась натянуть на себя маску примерной школьницы, которую отчитывает строгий директор, и которая усиленно делает вид, что не замечает его расстегнутой ширинки. Похождения мистера Паркера, главного редактора «Экономиста», в узких кругах известного под кличкой Бешеный Кролик, были уже описаны ею в четвертой главе книги Рэмзи.
Интересно, мог Мелвилл что-то знать о Паркере? Или о своей жене с боссом? Во всяком случае, сейчас он изображал из себя довольного жизнью рубаху-парня.
— Признаюсь, был момент, когда я подумал, а зачем мне вообще все это нужно?
То есть, тонул, и не знал, за какую щепку схватиться, чтобы выплыть, перевела для себя Кэти.
— Ведь у меня есть все, чтобы быть счастливым: выносливая печень, любимая работа, верная жена…
Ну, конечно, знает. И судя по взглядам, которыми обменялись Лидия с Гловером, для них это вовсе не было сюрпризом.
— Но, с другой стороны, есть люди, готовые поддерживать меня до конца…
Интересно, чем Борис их зацепил?
— И если уж удача так и крутится перед носом, надо хватать ее за тугую задницу. Так, дружище?
И Мелвилл подмигнул… Кэти.
Подождав, когда Борис с Лидией удалятся на безопасное расстояние, девушка спросила:
— Он ведь все знает про вас с Лидией?
— Да.
Судя по всему, Индейца этот факт совсем не беспокоил. Напротив, спину Мелвилла он рассматривал с деловитым интересом, словно на ней уже была нарисована мишень.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— И он никогда не пытался отомстить тебе?
Гловер пожал плечами:
— Зачем? Ему было выгоднее использовать меня.
Кэти вздохнула и покачала головой:
— Не понимаю…
— Чего именно?
— Сто лет назад люди благородные за подобное вызывали друг друга на дуэль.
— Действительно, интересно. Я как-то об этом не думал. И в чем причина перемен, по-твоему?
— Ну, к счастью, изменились не все. Простые парни до сих пор не разучились бить морду хахалям жены.
Симпатии Кэти были явно на стороне простых парней. Вместе с тем нельзя было не признать ее правоту. Александр и сам в течение многих лет наблюдал, как деньги и власть вымывают благородство из людских душ, как кальций из костей. В результате хрупкие ломались, и наверху оставались гибкие, цепкие, легко приспосабливающиеся. Те, кто мог прожить и без внутреннего стержня. Само понятие благородства и чести девальвировалось, как истертая монета.
Он презирал и использовал таких людей, забывая подумать, а каким, собственно, стал он сам?
— Все, я больше терпеть не могу, — Кэти с усилием вытянула руку из-под локтя Гловера. — Пусти.
В дамской уборной с синими бархатными скамеечками и цветами в расписной фарфоровой вазе около зеркала стояло всего три женщины. Одной из них была Лидия Мелвилл.
При появлении Кэти все три замолчали. Меня обсуждали, подумала Кэти. Судя по ехидным лицам, Лидия изложила приятельницам не самую лицеприятную версию отношений мисс Эванс с мистером Гловером. Вытирая мокрые после мытья руки, девушка приветливо улыбнулась всем трем. Пожалуйста, леди, выскажитесь, не держите это в себе, мысленно предложила она. Дамы немедленно воспользовались ее приглашением:
— А вот и наша дебютантка, — растягивая слова протянула женщина с неподвижным от вколотого ботокса лицом.
— Да, милочка, поздравляю, — присоединилась к ней вторая, с крупными бриллиантовыми серьгами, — это все равно как в первый раз зайти в казино и сорвать банк.
Кэти изобразила крайнюю степень внимания и полнейшее недоумение:
— Не понимаю, о чем вы, леди.
— О том, как вы, дорогая, взбодрили нашего призового холостяка. Кажется, у него появился шанс дойти до финишной черты. На этот раз.
Так вот как называют Индейца у него за спиной. Кэти решила, что делиться этими знаниями она с боссом, пожалуй, не станет. Вежливо улыбнувшись сплетницам еще раз, она принялась вытирать руки с удвоенным старанием. Лидия, помалкивала, лишь улыбалась многозначительно, зато ее спутницы чирикали, как пара бешеных воробьев:
— Но будьте внимательны, детка. Он уже не раз срывался с крючка.
— Да, — мечтательно закатила глаза ботоксная мумия, — столько разбитых надежд, столько неоправданных ожиданий.
Ну уж нет, сердито решила про себя Кэти. Не дождетесь. Она швырнула в мусорную корзину смятую бумажную салфетку и подняла левую руку с растопыренными пальцами, демонстрируя отсутствие помолвочного кольца.
— Вы ошибаетесь, дамы. Я просто сплю с ним и больше ничего. — Уже стоя перед распахнутой дверью, она обернулась и улыбнулась в последний раз. — Для собственного удовольствия.
____
(39) здесь имеется ввиду картина Боттичелли «Весна»
Глава 22
Злость — это всего лишь особый вид энергии, и Кэти решила использовать ее с умом. Когда Гловер слегка ослабил хватку и равномерно задышал, уткнувшись носом в подушку, она выбралась из-под одеяла и уютно устроилась в гостиной в уголке большого дивана под настенной лампой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пора было проверить, какой улов принесла ей программа-шпион, запущенная в ноутбук Стива. Просматривая длинный перечень папок, Кэти вытянула трубочкой губы для беззвучного свиста. Судя по всему, знаменитый «Делойтт» (40), где он продолжал трудиться после их расставания, не давал парню скучать.
