Следила за ними, оценивая шансы на победу, и настолько увлеклась, что позабыла о собственной безопасности. Почувствовала, как из моих рук забрали корзинки с сыновьями, а над ухом раздался шепот.
- Милая, мы уходим. Детям не место в этой клоаке!
- Я никуда с тобой не пойду, отдай детей, я слышала его голос всего один раз, но забывать не планировала.
- Ну что ты, ты же простишь мне небольшую оплошность. Никогда не думал, что в тебе проснется Вестник. Поверь, если бы знал, то никогда не подверг бы тебя прилюдным унижениям. Хотя именно это и привело к раскрытию твоего дара. Тогда тем более ты меня простишь, - почему я его слушала? Почему не сопротивлялась? – а король меня обязательно простит, ведь я ему на блюдечке подарю послушного Вестника. Один плюс участия в заговоре был, мне дали то, что я искал давно – артефакт подчинения.
Он впихнул меня в темную карету, закричал кучеру, единственному, кто нас, видимо, будет сопровождать.
- Трогай, - и повез в неизвестном направлении.
- Куда мы? – спросила равнодушно.
- В твое имение, милая. Там стоит родовая защита, и если что-то пойдет не так, ты же не пустишь к нам гвардейцев?
Тарик заплакал, ему вторил Тирей. Он не подумал о детях, что в дальней дороге им необходим минимум вещей.
- Покорми их или успокой! – короткий равнодушный приказ. Если до этого я сомневалась, то в этот момент возненавидела мужа, с которым меня не успели развести, всей душой.
Распеленала старшего сына, его пеленки намокли. Почему? Их заряд закончился или в карете антимагические ловушки? Такая же история была и с младшим сыном. Обтерла их попки сухим куском полотна, накормила их и оставила в руках, укрыв одеяльцами. Выразить свое негодование не могла. Во рту будто кляп образовался, и я только мычала, доставляя муженьку удовольствие. Поэтому прекратила попытки. Но его прямой вопрос дал возможность высказаться.
- Почему ты их не кладешь обратно? – не успел приказать, а я успела ответить.
- В твоей карете пеленки разрядились. И они мокрые. Нужны сухие.
Насладиться коротким триумфом было одно удовольствие.
- Сможем остановиться только в Реусе. Терпи!
Что ж, своя ноша не тянет! Прижала сыновей к груди, убаюкивая покачиванием. Пусть поспят. Им незачем видеть дальнейшее. Правда в том, что кормление вернуло мне способность самостоятельно двигаться. Специально проверила, оскалившись словно тигрица, защищая своих детей, когда муженек отвернулся. А я ведь его оправдывала тем, что влюбленного заставили жениться на нелюбимой. Понимала, что воля вернулась благодаря магии сыновей, которые поделились со мной с лихвой. Чувствовала ее, их. Маленькие мои защитники! Но так не должно быть! Так рано она не просыпается у магов.
Вдруг напряглась, ощутив жар Тарика. Сын заболел? Нужен лекарь и срочно! Я уже не боялась, что выдам себя.
- У сына жар! Останови в любом месте, где есть лекарь!
- Ты смеешь мне приказывать! – гнев мужа заставил отшатнуться. Он навис надо мной с хищной улыбкой, - я не позволю этому ублюдку испортить мой план. Мы не остановимся до самого Ирборна.
Так я узнала название леса фей и поняла, что придется с проблемами справляться самой. Карета остановилась у редкого леса. Граф велел выйти размять ноги и сделать все важные дела. Оставлять детей с ним не хотелось, но в кустики все же хотелось больше. А вдруг рядом с ними найду целебную травку? Уже проделывая свои делишки, вспомнила о неизменном ридикюле. Если все вещи и пространственная сумка остались в нашей карете, то в ридикюле тоже можно кое-что поискать. Например, лечебный артефакт. Если Тарик не нужен отцу и матери, то мне он очень нужен. Боже, помоги!
Взгляд наткнулся на лисаву, сорняк еще тот, но какой полезный. Торис любила рассуждать о том, какие травки применяла в лечении своего сына, когда денег не было. Нарвала целую охапку. Присела и попыталась добыть из ридикюля нужный артефакт. Так и загадала «исцеляющий артефакт». В руки прыгнул небольшой камень, пощупала его, он не был теплым. В спешке мы не успели зарядить артефакты.
Но с того времени прошло пару недель, поэтому я успела узнать, как заряжаются артефакты. Только бы не ошибиться. По-хорошему сначала бы испытать его на ком-нибудь, но что есть. На всякий случай достала и второй артефакт, брата близнеца первого. Напитала их магией, как велела инструкция из книги, прочитанная недавно, и спрятала под грудью. Пока проверю их на себе. Если станет плохо, то не буду использовать.
Вернулась вовремя. Дети плакали навзрыд в карете, а черствый муженек даже не подошел к ним. Но одно доброе дело он сумел сотворить. Вместе с кучером разожгли огонь и поставили чайник кипятиться на распорках.
- Возьми горячий взвар. Мирук говорит, что кормящим мамочкам горячий взвар полезен. И бутерброды поешь, а то смотреть тошно, - неправда, я после болезни уже немного округлилась, но вот несколько часов нервной тряски в карете с мужем могли и вернуть бледность. Его голос вызывал оскомину, но я нашла силы выслушать его и попросить.
- Спасибо, мне бы еще в другую кружку просто кипятка. Я нашла немного травы, которая поможет снять жар ребенку.
Он ухмыльнулся.
- Ты права, не на ту ставку сделал. Любовь прошла, а наследники остались. Из тебя получилась более заботливая мать, - он так говорил, как будто ругал, а не признавал очевидное. Была бы другой, приняла бы близко к сердцу, разревелась. А так просто повела плечами, впихнула в себя невкусный бутерброд из краюхи хлеба и соленого подсушенного мяса. Выпила все до дна и протянула кружку за кипятком. Муж не стал спорить, видимо, торопился. Налил кипятка. Я небольшим количеством воды сполоснула сорванные цветки, бросила их в кружку и потопала в карету.
Дети плакали, но я сначала устроила удобно кружку. От пеленки оторвала кусочек ткани, ложки-то у меня не было. Подождала минуты три, пока цветы дадут навар, промокнула ткань в питье и выжала его в ротик сына. Сыну понравилась терпкая настойка. Споила ему пару ложек навскидку, определяя количество выпитого по убывающей настойке в кружке, прикрыла кружку другим кусочком ткани. Не представляла, как сохранить его и не разлить, потому устроила кружку между сидением и какой-то доской, найденной под ногами.
Подхватила Тарика на руки, укачивая. Ему сейчас молока нельзя, любая трава свернет молоко, надо подождать, чтобы она переварилась. Второй рукой покачала корзинку, успокаивая Тирейя. Муж, несмотря на приказ поторопиться, задерживался, давая время успокоить детей. Проявил деликатность? Или в нем осталось что-то человечное? Прислушалась к ощущениям: в месте, где находились артефакты, было тепло.
Зевнула, понимая, что они меня усыпляют. Видимо, не заметила, как вымоталась, опять же, столько нервных потрясений. А артефакты пытаются восполнить энергию, воздействуя на организм своими плетениями. Но деткам нужнее. Надела обоим сыновьям артефакты на грудь, спрятав за рубашечками. Покормила их и радостно понаблюдала, как их носики задвигались в такт, а глазки прикрылись. Может это артефакт сработал, а может лисава имела священный аромат и усмиряла малышей, но что-то сработало как надо.
Сколько времени придется им ходить в мокром? Муж словно почувствовал, что я управилась, влез в карету с наскока, как будто и не он бегал со мной недавно по арене, таща на буксире меня и корзинки с детьми в руках. Карета тронулась, а он, не промолвив ни слова, откинулся на сидение и прикрыл глаза. Не осмелилась ехидничать, требовать остановку в населенном пункте опять, а принялась изучать его слабые стороны. В голове мелькали образы, как его можно вырубить. Затем заманить кучера и тоже обезвредить.
Я могла бы легко проделать это. Даже просчитала ходы. Но за окном была беспросветная лесополоса и незасеянные поля. Дорога ухабистая, что говорит об удалении от основного тракта. Мы же когда-нибудь выедем к людям. И вот тогда…Сама прикрыла глаза от усталости. Сыновья затихли, но я помнила, что так и не покормила их. Проснулась от резкого толчка. Все нутро завопило об опасности. Граф открыл глаза резко, выскочил на улицу, велев не высовываться. Детки решили проснуться не вовремя, покачала их.
