Но все, действительно, когда-то заканчивается. И вот площадь воодушевленно взревела... Нет, не годится. Все-таки речь - о женщинах, пусть и воинственных. Площадь протяжно ахнула... Опять не то, совсем не то... Площадь зашлась в вопле. Взвыла, одним словом. И от запредельного нетерпения, поскольку надоело бездеятельно взирать на мужчин, попусту прохлаждающихся на широком постаменте. Взвыла площадь и потому, что кончилась, наконец, неопределенка - появились главные распорядительницы предстоящего празднества. "У-ах-у-ах". - Следуя направлению этого ураганного многоголосья, гости, как по команде, обернулись и увидели: женщины в царской одежде появились у них за спинами, а для них несут высокие церемониальные кресла.
- Они - сестры? - спросил Тезей у кого-то.
И ему ответили, мол, сестры.
Сестры устроились на своих царских сидениях, и гул женских голосов смолк. Рядом с каждым из кресел сопровождавшие сестер амазонки поставили по одному сидению, у ног властительниц. Антиопа поискала глазами, кого бы пригласить, и Тезей даже поднялся навстречу ее взгляду, но к удивлению его и остальных мужчин, она остановилась на Солоенте. И Солоент через мгновение уже устроился у ног Антиопы. Тезей тоже двинулся с места и опустился на свободное сидение рядом с Меланиппой. И тогда Герм направился в сторону Ипполиты. Ипполита - единственная из трех женщин - улыбнулась ему.
Потом она подняла руку с тремя раздвинутыми пальцами, и тут же раздались звуки дудок и флейт.
На площади, притоптывая через каждые три шага, появились амазонки со щитами полумесяцем и в шлемах, в легких цветных одеяниях самых разных оттенков, стянутых в талии поясами. Руки их были обнажены, ноги тоже, босые, без нарядных подошв. Все остальные женщины на площади оставались в длинных темных шароварах.
Танцовщицы со щитами достигли центра открытого пространства и остановились, продолжая дружно притоптывать на месте. Греки глазели на танец с интересом, но и снисходительно. Они привыкли к движениям под музыку куда более изобретательным. Даже юнцы у них на учениях - вооруженные - исполняли военный танец более искусно.
- Так они быстро устанут, - заметил Тезей.
- Танец воительниц не знает усталости, - улыбнулась и ему Ипполита.
- Разумеется, - заметил сидевший рядом с нею Герм, - девы, несущие погибель мужчинам. Тут не до устали...
- А что с вами делать, как не воевать, - ответила ему Меланиппа.
- Воевать? - благодушно откликнулся повеселевший Солоент, - а почему у вас ножки меньше мужских...
Сидя у ног Антиопы, он испытывал именно счастливое благодушие.
Тем временем танцовщицы со щитами снова двинулись с места, продолжая притоптывать и образуя хоровод. Площадь зашевелилась, втягиваясь всей своей массой в танец. Площадью овладело нечто магическое, необъяснимое. Взоры трех сестер устремились в самый центр танцующих. Но и греческих воинов захватило острое чувство изумления от стремительной, очень простой, но отточенной восторгом грации множества танцовщиц.
Что до Солоента, то он был поглощен происходящим не менее Антиопы.
Вторая глава
В мегароне Ипполиты, если к ее приемной зале подходит это греческое название, гостей ожидала трапеза. На этот раз праздничная и в обществе женщин. Три царственных сестры и верховная жрица амазонок - главная жрица Луны старуха Орифия принимали Геракла, Тезея, Герма и Солоента. Присутствовала и Адмета. На ней была короткая розовая рубашка, схваченная в талии серебристым поясом. Словно Геката - дева с блестящей повязкою. Ее стройные ноги открыты взорам. Тонколодыжная Персефона, да и только. Амазонки же были в шароварах из легкой и нежной ткани, живописно обтекавшей тренированную, отточенную их образом жизни стать.
Это поначалу мужчинам мешало сосредоточиться, как и шум, все еще долетавший со стороны площади, хотя там никто уже не танцевал.
- Что происходит? - спросила Ипполита амазонку, вошедшую в зал с некоторой растерянностью на лице.
- Девы решают, как подступиться к мужчинам, - сказала вошедшая.
- Разве в городе нет списков, аналогичных поземельным? - рассудила Ипполита, - напомни-ка им про них.
- Я сообщу твое повеление суровым сестрам, - склонилась перед царицей амазонка.
- Наш сельский юноша сказал бы: я пойду к братве, - заметил Геракл, когда она удалилась.
- Что такое списки, ясноглазая? - спросил у Ипполиты Тезей.
- Списки - это наши отряды, - улыбнулась в ответ Ипполита.
- Амазонки на конях - отряды наших воинственных муравьев, - уточнила Меланиппа, - совершающие набеги на ваши земли.
- Наши земли далеко... Очень далеко, - поспешил смягчить сказанное Меланиппой Солоент.
- Не для наших муравьев, - усмехнулась Меланиппа.
- Если бы мы приплыли к вам надолго и рядом с вашим, красавицы, основали поселение, то употребили бы иные слова, - рассудил Герм.
- Какие? - насторожилась Меланиппа.
- Пчельник, пасека...
- Наша жизнь - войско, - задумчиво произнесла Ипполита. - Мы не хотим вашей неустроенности
На некоторое время за столом установилось молчание.
- А правда, что амазонка может лишиться девственности, только убив трех мужчин? - вдруг спросил Солоент.
Женщины рассмеялись. Даже молчавшая до сих пор Адмета.
- Такое было давным-давно, - ответила Солоенту Антиопа, сидевшая рядом с ним, но до сих пор почти не уделявшая ему внимания.
- У нас и мужчины тут есть, - вступила в беседу старая Орифия.
- Как?! Как? Как! - встрепенулись гости.
- Так, - просто ответила жрица.
- Только им запрещено садиться на коней, - поспешила пояснить Меланиппа, - участвовать в священных танцах и вообще... общаться с нашими богами.
- Мы и женщин принимаем, - продолжала Орифия.
- Как? Наших женщин! - ревниво воскликнул Геракл.
- Ваших, ваших, - улыбнулась и ему Ипполита. - Ваши женщины приезжают к нам отдохнуть от вашего мира ненадолго, а остаются на годы.
- Но, если захотят, мы отпускаем женщин с сыновьями, - добавила Орифия.
И произнесла это Орифия доброжелательно, мягко. И могло показаться, что не она здесь неколебимая жрица, а жесткая на слова Меланиппа.
- Потому-то в старину наши царицы Марпесса, Лампадо и Гиппо до самого вашего моря земли завоевывали, а мы вот здесь сидим... Вы-то к нам зачем пожаловали, - после ворчливой вспышки вдруг вполне миролюбиво склонилась Меланиппа к Тезею и даже притронулась к его волосам.
Однако ответить Тезей не успел. В залу опять вбежала амазонка.
- Отряд танцовщиц требует для себя Геракла, - объявила она Ипполите.
- Что значит требует? - гневно поднялась Ипполита.
- Ну..., - замялась амазонка... - Очень просят.
- Вот, очень просят, - заступился за танцовщиц Геракл, не особенно отдавая себе отчета в том, чем может на самом деле обернуться для него такая защита. - Это те, кто так маняще танцуют? - спросил он.
- Те самые, - уже без гнева произнесла Ипполита.
- Так заслужили, - простодушно рассудил Геракл.
- Вот и иди к ним, - согласилась Ипполита.
- Э-э, - протестующе откинулся назад Геракл.
- Очень волнуются, - заторопила амазонка, исполняющая роль связной, даже меня готовы взять к себе в отряд, если я приведу к ним Геракла.
- Потанцуешь, Геракл, - легкомысленно вырвалось у Солоента.
- Какой из меня танцор, - пытался еще противиться Геракл.
- Еще какой. Как топнешь, земля закачается, - широко заулыбался Герм.
- Нам будет тебя не хватать, - объявила царица, но с такой интонацией, будто отправляла Геракла к танцовщицам своим повелением.
- Как чт , так - Геракл, - недовольно пробурчал герой.
- Иди, Геракл, - сказала Адмета, до этого ни слова не произнесшая за столом.
И Геракл в сопровождении амазонки покинул зал.
За столом воцарилось молчание. Оставался пока без ответа вопрос Меланиппы к Тезею: вы-то зачем сюда пожаловали? Однако без Геракла мужчины подступаться к разговору об этом не решались, что передавалось и женщинам. К тому же сейчас женщины настраивались на другое.
- Все-таки Геракл вас покинул, - не удержалась Меланиппа.
- Нас, - уточнил Тезей, поводя рукой и окидывая взглядом всех сидевших за столом.
- Мы не в бою, - весело заметил и Герм.
- Ты хочешь сказать, что вы сейчас не отряд? - стрельнула взглядом на него Ипполита.
- И списков у нас не водится, - вставил Солоент.
- Ты нас осуждаешь за это, ясноглазая? - спросил царицу Тезей скорее для того, чтобы просто поддержать разговор.
- Мы вам не судьи, - уклончиво ответила Ипполита. - К тому же Геракл ушел не без моего слова.
- Геракл ушел сам, - не согласился Солоент.
- Дело не в Геракле, - продолжал Тезей, решив, сохраняя вежливость, взять быка за рога. - Он, конечно, ушел по твоему слову. Но наши люди, Солоент прав, действительно, свободнее в своих поступках. На этом строятся новые Афины, откуда я прибыл. Со мною герои из других мест. Из других..., на мгновение затруднился Тезей. - Из других, однако, земли эти как бы из одного мира. Люди из разных мест так или иначе связаны друг с другом. Мы прекрасно понимаем друг друга.
