— У меня два или три любимых писателя, — чётко разделяя слова, пояснил второй, — их книги я скачиваю всегда, они мне нравятся. Денег, чтоб купить их, нет. Да и жаба давит, честно говоря. Ничего, не обеднеют. Зато, скачав книгу, я рекомендую её друзьям, а они уже купят… может быть… Или я им ссылку кину, порадую творчеством любимого автора.
— Вы воруете у того, кого любите?! — вытаращился Альберт.
Парни радостно кивнули, у них эта дилемма вопросов не вызывала. Типа, ну что же может быть естественнее…
Белый ангел на цыпочках вернулся к моему столику, подавленный до бледности чела. Сначала долго и тупо изучал меню, потом поманил официантку и попросил проспоренный коньяк. Похоже, он был серьёзно обижен, до глубины души. И не своим проигрышем спора, а моральным падением человечества, ангелы очень тяжело переживают такие вещи…
Что поделаешь, Альберт — специалист иного плана, и дипломатические уговоры мятежно настроенного студенчества или офисного планктона не в его компетенции. Переубеждение грешника и обращение на путь праведный — задача сложная, такое не каждому по плечу. Тут надо одновременно быть и психологом, и проповедником, и учителем, и воспитателем, и миссионером, и даже чуточку экзорцистом.
Я серьёзно. Неужели вы думаете, что в приучении молодёжи к халяве не сыграла свою значительную роль наша партия? Да это, блин, первоочередная задача Пекла — превратить человечество в общество потребления, а потом убедить, что всё в мире им должно быть даровано даром, что платят только лохи, что всегда можно прокатиться на дармовщинку и жить не напрягаясь! О том, что за ВСЁ рано или поздно приходится ПЛАТИТЬ, такие индивидуумы узнают только в конце жизни, у нас на разделочном столе. А куда ж они ещё думали попасть? Увы, только к нам…
— Братан, я тебя покину на минуточку. — Заметив, как один из студентов направился в туалет, я быстро поднялся и пошёл следом.
— Что-то серьёзное? — поднял тусклый взгляд мой друг.
— Не-е, сам справлюсь, — от души улыбнулся я. — Мы же не девочки, чтоб ходить в такое место парами…
Альберт пожал плечами. Ничего, пусть посидит, подумает над своим недопитым капучино. Мне действительно вряд ли понадобится больше пары минут. Собственно, паренёк не успел даже опомниться, как я за шиворот оторвал его от писсуара и втолкнул в отдельную кабинку для «собеседования».
— А-а… что вы делаете?!! Чё за…
— Цыц, щенок! — Я оскалился как волк, дыша ему прямо в перепуганное лицо. — Ты мне понравился, друг мой. Очень. Я тебя почти люблю. Вякнешь хоть слово, могу задушить от избытка чувств, понял?
— Да… — пискнул он.
— Хорошо. Значит, это у нас взаимно. Теперь слушай сюда: быстро давай мне деньги.
— Ка-ка-кие деньги?
— Любые, российские рубли, евро, доллары, мне, в принципе, без разницы.
— Это грабёж, — разумно не повышая голоса, решил бедняга.
— Какой грабёж, ты чё, офигел?!! — рыкнул я. — Грабят бандиты, а я тебя люблю, понял? И в знак этой любви заберу треть того, что у тебя сейчас на кармане.
— У меня там вся зарплата-а…
— Не хнычь, не обеднеешь! Я же всего треть заберу, не больше, и главное, по любви.
— Я буду…
— Жаловаться? Кому?! — Мне доставило огромное удовольствие принять свой демонический образ и выдохнуть хлопья серы через нос. — Пойдёшь в органы заявление писать? Так у нас в стране нет закона против демонов. А в церкви тебя любой батюшка сначала спросит: «Чем же ты так нагрешил, сын мой, что к тебе демоны адские приходить стали? Не воровал ли, не сквернословил, не прелюбодействовал в Интернете?!» Деньги гони, короче, а не то льдом из писсуара накормлю…
— Вот. — Он послушно достал кошелёк, и я собственноручно отсчитал себе треть его заработка.
— Нормально. Свободен. Не забудь застегнуть штаны. Да, в милицию всё же сходи. Тебя ж никто не знал до этих пор, а благодаря мне хоть они узнают. Считай, что я тебя прорекламировал!
Вернуть себе человеческий вид было делом одной секунды. Обернувшись уже от дверей, я по запаху понял, что пареньку очень повезло встретиться со мной именно в туалете. Поэтому обернулся ещё раз и напомнил:
— Спасибо за деньги, они мне очень нравятся. Мы ведь теперь с тобой каждый месяц видеться будем. Не ищи меня, я сам подойду за своей долей, я ведь люблю тебя, не забыл?
Вообще-то чёрта с два он теперь меня забудет, но неважно. Если резко поумнеет и сделает выводы, сопоставив зачем и почему, — его счастье. К таким умникам, как правило, одного визита недостаточно. Понимание, что виноват он сам, а не кто-то, придёт на шестой или седьмой выплате. То есть будем на это хотя бы надеяться. Я ведь тоже не обязан бегать за ним с воспитательными целями, у меня вообще-то и своя работа есть…
— Ты задержался? — скорее спросил, чем попенял Альберт.
— Была тема, — поморщился я, сел за столик и с наслаждением сделал глоток. — Говорят, что коньяк надо пить тёплым, это усиливает его аромат и вкус. Но знаешь, ничто так не оттеняет букет, как сознание хорошо выполненного дела.
— Ты что-то сотворил с тем отроком?! — нахмурился мой друг, глядя, как бочком выходящий из туалета студент делает странные знаки товарищу.
— Я не тронул его. Более того, признался ему в любви!
— Тогда чего же они…
Парочка халявщиков резво слиняла из кафе, не забыв оставить на столе оплату.
Иногда люди учатся быстро. Возможно, мы уложимся не в шесть-семь, а в три-четыре показательных «скачивания» из его кармана. А что, честный заработок. Он же сам сказал, все так делают. Надо выловить обоих сразу, так интереснее…
— Нет-нет, Альберт! За твой кофе и «Рафаэлло» чек давай мне. Сегодня я при деньгах!
Глава 26
Чернокнижник
— Ты опять надолго уходишь?
— Нет, там делов туда-сюда, на пять минут, — осторожно объяснял я, пятясь вдоль стены и не выпуская из рук бейсбольную биту. — Заберу клиента, куплю тебе йогуртов по дороге и быстренько домой!
— Обманываешь, — тоскливо ныла Азриэлла, пытаясь дотянуться до меня когтями, и, хотя цепь была надёжной, ей не хватало каких-то полутора сантиметров, что заставляло меня нервничать. — Ты всегда меня обманываешь! У тебя там вкусный грешник, а я дома третий день без мяса…
— Неправда. — Мне удалось ещё раз достать её битой в челюсть и отступить на порог. — Два раза неправда, милая. Во-первых, есть клиента мне никто не позволит, во-вторых, у нас на балконе мясо тухнет уже неделю. Ну потерпи ещё денёк и ешь как ты любишь, с личинками и с душком…
— Я сейчас хочу!
— Могу принести микояновскую колбасу с растительным белком.
— Соя?! Любимый, тебе что, нас совсем не жалко? — Она выразительно погладила себя по пузу. — Малыша нельзя кормить чем попало. Ладно уж, беги, но обещай принести что-нибудь из диетических продуктов. Помнишь, в прошлый раз Альберт присылал такое вкусное «Сердце кролика» в консервной банке?
— Консервы не очень полезны, — поморщившись, напомнил я. — Особенно если глотать их вместе с банкой, этикеткой и третьим чеком.
— А мне кто-нибудь объяснял, как их есть?! — вновь завелась моя любимая супруга, но я уже свободно добрался до дверей, швырнул в неё битой и спокойно ушёл на работу.
Азриэлла послала мне воздушный поцелуй вслед. Она у меня просто прелесть! Жёны-демонессы всегда пытаются сожрать своего мужа, это наша многовековая традиция, ещё до Сотворения мира, и ничего с этим не поделаешь. Я её бью, а чем ещё в Аду можно показать свою симпатию и расположение? Мы же не люди…
Но и у нас, как ни верти, получается своеобразная искренняя любовь, долгий и прочный брак, а теперь вот ещё и ожидание прибавления в семействе. Мы столько лет хотели ребёнка, перепробовали все возможные средства, мы уже практически отчаялись, когда по совету одного никчёмного женолюба, которому я дал небольшую отсрочку, у нас вдруг получилось! То есть через определённое время мы можем стать настоящими родителями, и это будет настоящее счастье…
Только до этого светлого момента надо ещё дожить. Особенно мне. О себе и будущем малыше Азриэлла преотлично способна позаботиться сама, а вот обуздать свои же кровожадные инстинкты в мой адрес ей удаётся далеко не всегда… Ну и… неважно!
Главное, самому не расслабляться, не ловить ртом ворон (как бы ни любил это в детстве) и постоянно быть в тонусе. Зарядка, пробежка, холодный душ, правильное питание — в конце концов, ребёнку нужен бодрый и активный отец, а не пивная небритая тушка на слежавшемся диване. Двоих сразу мама не съест!
С этими бравурными мыслями я через час или полтора уже стучал в тяжёлые металлические ворота мрачного особняка на окраине города. Сегодня у меня был особенный клиент, и подходить к нему тоже следовало своеобразным методом. Чернокнижники — специфический народец, вечно не от мира сего, сами знаете…
