Он все еще думал только о Вики!..
— А как же Джон? Тут ты не чувствуешь своей вины? А ведь ты причинил ему столько зла… — холодно сказала Энни.
Крис побледнел.
— Прямо из больницы я поехал к нему. Конечно, ему не очень понравилось, что его подняли среди ночи, но… словом, мы откровенно поговорили. И он готов меня простить. Он очень волнуется за тебя. Как, впрочем, и я…
— Как мило с твоей стороны…
— Если ты хочешь оставить меня… что ж, я не вправе тебя останавливать, но… — с трудом начал Крис.
Энни попыталась улыбнуться.
— Если?.. Если!.. — горько проговорила она.
Лицо Криса напряглось, но он продолжал, словно не слыша.
— …Но в любом случае, у тебя будет все, что ты пожелаешь: дом, машина, деньги. Ты…
Да, подумала Энни. Все, кроме единственного, чего она ждала от него: любви.
— Мне не надо от тебя ни дома, ни денег, ничего, — холодно прервала она. — Я сейчас же еду к Джону. Машину он тебе вернет.
Она поднялась. Крис удержал ее за руку.
— Подожди. Ты слишком устала. Не торопись, отдохни, подумай.
— Мне не о чем больше думать.
Она вырвала руку, сняла обручальное кольцо и кольцо с бриллиантами, положила их на стол и решительно направилась к двери.
— Не уходи, Энни, — безучастно, почти шепотом сказал Крис. Даже сейчас он не мог заставить себя произнести те слова, которые уже давно просились наружу.
Не оглядываясь, Энни вышла из комнаты. Если бы она оглянулась, то увидела глаза Криса, полные растерянности и отчаяния. Но она не разрешила себе обернуться. Спустившись по лестнице, она пересекла холл, толкнула тяжелую дверь и оказалась в саду. В подъездной аллее стояла машина Криса. Энни села за руль, на мгновение устало опустила голову. Надо взять себя в руки, думала она. Я должна поскорее добраться до Джона.
Услышав шум отъехавшей машины, Крис вздрогнул. С минуту он прислушивался к затихавшим звукам. Потом уперся локтями в колени и безнадежно опустил голову на руки.
Энни гнала машину по пустынному ночному шоссе, глядя перед собой почти невидящими глазами. Все ее чувства и мысли были в ужасном смятении. Она не сомневалась, что поступает правильно. Нельзя было ни оставаться с Крисом, ни принимать его дары. Иначе она перестала бы уважать себя. После того как он, безоговорочно поверив лживым обвинениям, расправился с Джоном и без всякой жалости сломал ее жизнь, ничего другого ей не оставалось. Вот только как жить без него, Энни не представляла. Вопреки здравому смыслу, вопреки всем доводам рассудка она любила его и могла бы простить все обиды, все унижения и обманы, если бы у нее оставалась хоть малейшая надежда, что он испытывает к ней нечто большее, чем просто сексуальное влечение. Но надежды больше не было. Он проиграл свою игру, и теперь она была ему не нужна.
Глаза Энни внезапно наполнились слезами. Воспоминание о насмешливых зелено-серых глазах, сильных ласковых руках, жгучих поцелуях было непереносимо. Надо остановиться и выплакаться, подумала она, чтобы потом не пугать Джона. Остановив машину на обочине, Энни долго сидела, с трудом удерживаясь от того, чтобы не зарыдать в голос. И когда слезы иссякли, она продолжала сидеть неподвижно. Ей не хотелось ни о чем вспоминать, но против ее воли картины всего, что случилось с ней с того момента, как она спустилась с трапа самолета, мелькали перед глазами, словно кадры кинофильма.
Очнулась она в темной машине, замершей на обочине. Сколько времени просидела она так, Энни не помнила. Пора было ехать к Джону, а она все не могла решиться. И тут перед ней возникло серое безжизненное лицо Криса. Да, для него финал этой истории явился катастрофой. Он, считавший себя непогрешимым, ошибся во всем. Вики, которую он только что не боготворил, оказалась распутной лгуньей. А Джон, в котором Крис видел последнего негодяя, вел себя благородно. Хитроумные планы мести рухнули, и Энни, которую он безжалостно вовлек в них, стала безвинной жертвой.
Крис как-то сказал ей, будто не знает, что значит проигрывать. Теперь ему пришлось это узнать. И как он, такой высокомерный и самонадеянный, справится с этим? Что же я делаю? — подумала Энни. Когда он чувствовал себя победителем, я была с ним, а теперь бросила его одного. И еще говорю о любви… Нет, она не имеет права так поступать. Настоящая любовь великодушна, она сильнее обид.
Машина резко развернулась и помчалась обратно.
С момента отъезда Энни Крис не пошевелился. Он так и сидел, опустив голову на руки. Его мучил, мешал сосредоточиться, не давал успокоиться лишь один вопрос: «Что же я натворил?» Как ни странно, он вовсе не думал о том, что проиграл, что его самолюбию нанесен удар. Он даже почти не вспоминал о Вики. Все его мысли были заняты Энни, и он с тоской представлял себе, какой пустой, ненужной станет его жизнь без нее. В его расчеты вовсе не входило, чтобы она заняла в его сердце такое место. Но так получилось… И теперь, вспоминая, как жестоко он унижал ее, и как отчаянно стремилась она защитить свое достоинство, он проклинал себя за глупость и жалкое упрямство. Уверенный в том, что она не в силах противостоять его сексуальной притягательности, он не только ни разу не удосужился сказать ей, как она дорога ему, но и сделал все, чтобы у нее не осталось ни капли любви к нему.
Крис знал, что ни богатство, ни положение в обществе для Энни ничего не значат. Он ставил только на секс — и проиграл. Теперь, когда ее не стало рядом, его власть над ней кончилась.
Дурак, дурак! — ругал он себя. Еще только сегодня он свысока поучал ее, что есть лишь мимолетное увлечение да безрассудная страсть, и ничего больше. Если бы он решился признаться в своих истинных чувствах. Если бы…
Погруженный в невеселые размышления, Крис даже не услышал шум подъехавшей машины. Лишь когда хлопнула дверца, он вздрогнул и прислушался. Через пару минут из холла донеслись стремительные шаги. Дверь распахнулась, и Энни замерла на пороге. Крис поднял голову. Выражение отчаяния на его осунувшемся лице заставило Энни забыть обо всем. Она бросилась к нему, опустилась на колени перед креслом и сжала его холодные руки.
— Дорогой мой, я не должна была уходить! — воскликнула она. — Но теперь все будет хорошо. Я так люблю тебя, Крис! И это не увлечение и не страсть. Я хочу быть с тобой, как говорится, и в радости и в горе. Хочу заботиться о тебе, быть тебе нужной. Хотя ты и не веришь в любовь…
Сильные руки мгновенно подняли Энни. Она очутилась на коленях Криса и уткнулась лицом в его плечо. Наконец все преграды рухнули, и то, что он так долго таил в себе, было сказано:
— Прости меня, Энни! Когда я понял, что почти загубил свою и твою жизнь, то лишь проклинал себя за то, что оказался таким дураком. Ведь я сделал все, чтобы потерять тебя, и ни разу не признался, чем ты стала для меня. А мне ничего не надо, лишь бы отдать тебе всю свою нежность, лишь бы ты была со мной и позволила оберегать тебя. Родная моя, если это и есть любовь, значит, я люблю тебя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
