— Помогите! Спасите! — призывает он. — Господи, защити!
— Мне кажется, или он не нашей помощи просит? — интересуется Арен, наблюдая за тщетными попытками мужчины убежать под прикрытие деревьев.
— Арен, не надо было его так пугать, — вручаю ему елочку и снова взлетаю: надо спасать человека, пока он инфаркт не получил или не обморозился.
В салоне пахнет хвоей, страхом и перегаром. На переднем сиденье звенят бутылки виски. Зато понятно, почему охотник за елкой выбрал такой странный способ ее добычи. Сама лесная красавица заботливо убрана мной в багажник. Мужчина, намертво вцепившись в руль, бормочет молитвы. Такие бессвязные, что сразу понятно — уверовал он только что, впечатленный нашим с Ареном появлением. В то, что мы не демоны, упорно не верит.
«Надо было по дороге к нему подойти», — вздыхаю я на плече Арена.
Мы покачиваемся на заднем сидении под аккомпанемент беспрестанной молитвы.
«Прости, — Арен ласково поглаживает мой бок. — Я слишком привык к тому, что мы нормальное явление для своего мира. К тому же он сам развернулся, я бы не успел перелететь на дорогу».
Вздыхаю. Но Арен прав. А мужчину жалко. Единственное, можно будет сказать ему, чтобы больше пьяным за руль не садился — все польза.
Город неистово сияет витринами, гирляндами, фонарями. И Арен — это дитя магического мира — широко распахнутыми глазами смотрит в окно внедорожника. Свет гирлянд играет на его красивом лице, отражается в глазах.
«Как... — в мыслях Арена неподдельное восхищение. — Как вы можете создавать такую красоту без помощи магии? Это невероятно!»
Улыбаюсь: приятно, что мой первый дом может удивить даже принца драконов.
«Это техномагия», — посмеиваюсь я.
Внедорожник останавливается на перекрестке под красный свет. Бормочущий молитву мужчина, резко распахнув дверцу, вываливается на тротуар.
— Демоны! Там — демоны! — он бросается прочь, поскальзывается и отползает уже на четвереньках. — Спасите!
— Драконы, — вздыхает Арен и поводит рукой.
Мужчину порывом ветра отталкивает обратно к машине и впихивает на сиденье. Второй порыв ветра захлопывает дверцу.
— Мужчина, — серьезно заявляю я, — мы отпустим вас только в случае выполнения вами двух условий.
Арен приподнимает бровь, но я прижимаю палец к губам.
— К-как-ких? — трясется мужчина, едва не стучась головой о руль.
— Во-первых, — мрачно начинаю я, — вы никогда больше не сядете за руль пьяным.
— Н-никогда, — лепечет мужчина и мотает головой. — Никогда-никогда.
— Во-вторых, вы больше не будете рубить деревья без лицензии.
— Н-не буду, — вытаращив глаза, уверяет мужчина.
— Нарушите обещание, — зловеще продолжаю я, — и мы вернемся по вашу душу.
Мужчина жалобно поскуливает.
«Выходим, Арен. Только с дверью осторожнее, не оторви».
Арен, при посадке чуть не оставивший автомобиль без ручки, кивает и первым вылезает на тротуар. Я вручаю ему шкатулку и мешок, Арен галантно подает мне руку, так что из внедорожника я выхожу, как из кареты.
На светофоре давно горит зеленый, так что мужчина газует. Взревев, машина срывается с места.
Надо было ему и остальные правила дорожного движения запретить нарушать.
Проводив взглядом уносящийся автомобиль, разворачиваюсь к Арену. Он свободной рукой обнимает меня за талию, ничуть не смущаясь ни взглядов прохожих, ни того, что мы почти перекрываем выход на пешеходный переход...
— Теперь идем знакомиться с твоими родителями? — спрашивает лукаво.
Сердце испуганно сжимается.
— Не бойся, Лера, — Арен широко улыбается, демонстрируя чуть заострившиеся зубы. — Я само очарование, твои родители просто не смогут мне отказать.
— Они живут в другом городе.
— Одолжим машину? Или наймем транспорт до места? — Арен поглаживает меня по спине. Это привычное движение успокаивает. Ближе подступаю к Арену и прижимаюсь.
Мимо проходят люди, болтают о подарках, отчетах, экзаменах... Гудят машины, скрипит под ногами только что выпавший снег. Сияют разными цветами витрины, краем глаза заметна украшенная гирляндами елка на соседней площади. Даже в запахе выхлопных газов есть какая-то ностальгическая прелесть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Завтра. Мы отправимся к ним завтра, — обнимаю Арена за талию. — Мне надо забрать документы из института, попрощаться со Светой. И еще... я... Мне бы хотелось кое-что попробовать, прежде чем возвращаться в Эеран с родителями, а то чувствую, следующая возможность представится нескоро.
— И что же мое сокровище хочет попробовать?
Обдумываю, как бы ему сказать, и как Арен воспримет такое предложение... конечно, могут возникнуть проблемы, но кто знает, когда представится еще шанс.
Нащупав свободную руку Арена на моей талии, сжимаю пальцы.
— Это будет сюрпризом. А сейчас пойдем... — Хотела сказать в гостиницу, но там нужны документы.
Придется обращаться к частникам. — Давай оставим золото в камере хранения, не ходить же с ним по городу.
Вместо ответа Арен наклоняется ко мне и целует. Тепло его губ разливается по телу. Какая-то старушка ворчит о распоясавшейся молодежи, мимо нас проносят связанную елку, обдав запахом подмороженной хвои, но все это тонет в удовольствии поцелуя и счастье просто находиться в объятиях Арена.
Наблюдать за Ареном забавно: он с почти детской непосредственностью разглядывает неоновые вывески, хайтек-витрины. И поезда на вокзале, где мы арендуем камеру хранения, его тоже впечатляют размерами и скоростью.
— У нас в Эеране есть несколько экспериментальных веток, но это... ваши впечатляют, — кивает он.
В магазин техники я завожу его, как в музей. Арен буквально застывает перед огромными телевизорами.
Широко распахнутыми глазами следит за огромными бабочками на цветах, жучками из демонстрационных роликов... А покупательницы от совсем молодых девушек до почтенных дам с тем же ажиотажем оглядываются на него. У меня вдоль позвоночника чешуя прорастает от этих жадных взглядов, так чтоя подхватываю Арена под руку и тяну к выходу:
— Пойдем перекусим, ты просто обязан попробовать земную пищу.
Фастфуд — такого в Эеране нет, так что я надеялась впечатлить — Арену приходится не по вкусу. Сначала он соблазняется сочными изображениями гамбургеров, но, откусив и задумчиво пожевав, заключает:
— Как-то странно... чистого вкуса не хватает, мясо совсем не ощущается, этот овощ как мочалка, — это он так о блеклом помидоре. — И специи непривычные.
Увы, я, откусив прекрасный на вид гамбургер, вынуждена с ним согласиться: эеранское мясо и странные фрукты-овощи сочнее на вкус.
— Я найду, чем тебя накормить, — решительно объявляю я.
С суши-баром получается лучше. Правда, я едва сдерживаю смех, когда Арен с блаженным видом жует тонкие лепестки маринованного имбиря.
— Это здорово, — Арен щурится. — Можно еще заказать?
Не могу ему отказать, хотя мне совсем не нравится, как поглядывает на него официантка в черном длинном фартуке.
Получив от улыбчивой девушки мисочку имбиря, Арен, недолго думая, обмакивает пучок имбиря в цветочек из вассаби.
«Арен, нет!» — предупреждаю я, но поздно: он уже забрасывает имбирь с вассаби в рот.
Секунду жду реакцию, вторую...
На щеках Арена расцветает румянец, он зажмуривается, приоткрывает рот, и между губ вырывается язычок пламени. Официантка, обернувшаяся, чтобы еще раз глянуть на него, ойкает и отходит подальше. Велик соблазн показать ей коготки, чтобы не засматривалась на чужое, но узоры на ногтях жалко, и смотрят на нас все... и не надо издеваться над человеком, а то умом тронется.
— Остро, — констатирует Арен и сгребает еще порцию имбиря.
— Огнем язык не обжег? — спрашиваю сочувственно и подаюсь вперед. — Ты осторожнее, все же это незнакомый для тебя мир, мало ли что.
— Лера, — Арен протягивает ко мне чистую руку и поглаживает по щеке. — Мы с тобой прекрасно проведем время, и даже если что-то случится, это будет наше милое предсвадебное приключение. Вряд ли в вашем мире есть что-то страшнее Безымянного ужаса.
