— А вот знаете, бензина-то у нас и нету, — сокрушенно поведал Тоби. — Ну ни капельки.
— Ах! — Шейле снова почудилось, что желудок ее свело судорогой. — Как же так?! Неужели совсем нет? Ну… а есть тут поблизости другая бензоколонка?
— Да, мэм. — Тоби указал в том направлении, куда смотрел капот «вояджера». — Милях в восемнадцати или двадцати отсюда Холлидэй. У них точно должен быть. Там классная бензоколонка.
— У нас стрелка на нуле! — сказала Триш.
— Тсс, милая. — Шейла коснулась руки девчурки.
Мальчик с коротко подстриженными рыжими волосами продолжал улыбаться, ожидая, когда Шейла снова заговорит. Сквозь дверь здания станции, затянутой сеткой от насекомых, Шейле был слышен рев толпы в телевизоре.
— Держу пари, они получили пробежку, — сказал мальчик. — «Зверь-Парни». Мейзи смотрит игру.
«Восемнадцать или двадцать миль! — с ужасом думала Шейла. — Разве нам хватит бензина на такое расстояние?» И тут же винила себя — в таком состоянии они ни за что не должны были выезжать на проселок. Солнце с безумно-голубого неба светило знойно и ярко, а сосновый бор, казалось, тянулся до самого конца мира. Она обругала себя за то, что утром не остановилась возле мотеля на шоссе — там была бензозаправка «Шелл» и кафе. Но Шейла торопилась добраться до Сен-Саймонс-Айленд. Несколько дней тому назад ее муж Рэй, юрист, улетел в Брунсвик на деловую встречу. Вчера утром Шейла с детьми покинула Атланту, чтобы навестить своих родителей в Уолдосте, а потом, махнув через Уэйкросс, встретиться с Рэем и вместе отдохнуть. «Держись главного шоссе, — предупреждал ее Рэй. — Съедешь с шоссе — и можешь сразу же заблудиться в этой безлюдной глухомани». Но Шейла считала, что знает родной штат, особенно места, где выросла, и не стала терять время на заправку, решив, что можно заправиться позже, в дороге.
Когда (сто лет тому назад) асфальт кончился и шоссе превратилось в проселочную дорогу, она чуть было не остановилась, чтобы развернуться, но… Вдруг она увидела знак, указывавший дорогу в Кейпшоу, и поехала дальше, надеясь на свою везучесть.
Но, черт побери, если это было показателем той самой «везучести», то влипли они капитально.
В маленькой загаженной кабинке туалета Джо изведал, что счастье действительно находится под мочевым пузырем и имя его «С-с-с-с-с-с-с»…
Туалет действительно трудно было назвать чистым; повсюду валялись сухие листья и сосновые иголки, единственное окошко было разбито, но Джо, прижми его нужда по-настоящему, пошел бы и в деревянный нужник. Да и воду в унитазе давно не спускали, так что запашок был не приведи Бог. Сквозь тощатую стенку было слышно рев работающего телевизора: треск биты и рев толпы.
Неожиданно послышался какой-то новый звук, который он сперва не мог определить.
Тихое, басовитое гудение. Что-то где-то гудит, безмятежно подумал мальчик, испуская янтарный ручей, и поглядел наверх. От увиденного его рука вдруг судорожно сжала ручей.
Под потолком туалета над самой его головой кишмя кишели осы. Их были сотни… А может быть, и тысячи… Их маленькие крылатые черно-желто-полосатые туловища с крохотными острыми жалами ползали друг по другу, издавая странное монотонное жужжание, звучавшее, точно приглушенный, очень далекий — и очень опасный! — ропот.
Воспрепятствовать ручью никак не удавалось. Моча продолжала струиться. Джо округлившимися глазами уставился в потолок и увидел, как тридцать, а может, и сорок ос поднялись в воздух, с любопытством прожужжали у него под самым ухом и улетели через выбитое окно. Несколько насекомых — не то десять, не то пятнадцать, прикинул мальчик, — подлетели, желая разглядеть его поближе. Когда они загудели у лица мальчика, он услышал, как их басовитое жужжание, сменив тон, становится выше и энергичнее, будто осы поняли, что рядом незваный гость. От осознания этого у него мороз прошел по коже.
А с потолка взлетали и опускались на него все новые и новые осы. Мальчик ощущал, как они ползают у него в волосах, как одна приземлилась на краешек правого уха. Его тянуло вылететь наружу, но ручей ни за что не желал иссякать. Джо понимал, что кричать и звать на помощь нельзя, никак нельзя, поскольку любой шум в этой тесной кабинке может повергнуть весь рой в безжалостную жалящую ярость.
Одна оса села ему на левую щеку и направилась к носу. С десяток ползали по пропитанной потом футболке с изображением Конана-варвара. А потом Джо почувствовал, как осы садятся на костяшки пальцев и — да! — даже на писюльку…
Какая-то оса сунулась в левую ноздрю, и мальчик подавил желание чихнуть — над его головой, дожидаясь какого-то сигнала, висело темное гудящее облако…
— Ну, — сказала Шейла рыжему мальчишке, — по-моему, выбор у нас невелик, верно?
— Но мы на нуле, мама! — напомнила ей девочка.
— Неужто почти пустые? — сочувствующе осведомился Тоби.
— Боюсь, что так. Мы едем в Сен-Саймонс-Айленд.
— Да, далековато будет.
Тоби посмотрел направо, туда, где стоял потрепанный старый грузовик-пикап. С зеркальца заднего вида свисал красный игральный кубик. — Вон там грузовик Мейзи. Может, он съездит для вас в Холлидэй, добудет бензина.
— Мейзи? А кто это такой?
— Ну… вроде как хозяин бензоколонки. Он тут старожил. Хотите, спрошу, съездит он или нет?
— Не знаю… Может, мы и сами доберемся туда?..
Тоби пожал плечами и улыбнулся.
— Может, доберетесь, если постараетесь.
Но улыбка мальчика подсказала Шейле, что он не верит в это… Да она и сама не верила. Боже, с Рэем случится припадок!
— Если хотите, я у него спрошу. — Тоби пнул камешек носком грязной кроссовки.
— Хорошо, — согласилась Шейла. — И еще скажи, что я заплачу ему за это пять долларов.
— Понятно, мэм!
Тоби прошел обратно к затянутой сеткой двери.
— Мейзи? — крикнул он. — Тут одной леди очень нужен бензин. Она говорит, что отстегнет тебе пять баксов, если приволокешь из Холлидэя галлон-другой.
Мейзи не отвечал. Его лицо в сиянии телеэкрана было голубым.
— Мейзи? Ты что, не слышишь? — поторопил Тоби.
— Пока этот долбаный бейсбол не кончится, пацан, никуда я, черт возьми, не поеду! — наконец отозвался Мейзи, страшно насупясь. — Я его всю неделю дожидался! Счет четыре — два, вторая половина пятой подачи!
— Эта леди настоящая красотка, Мейзи, — сказал Тоби, понижая голос. — Почти такая же красивая, как мисс Нэнси!
— Сказано, отцепись!
Тут Тоби обратил внимание, что на маленьком столике возле стула Мейзи стоит бутылка пива. Сердить Мейзи не годилось, особенно таким жарким днем, в разгар осиного лета.
Однако Тоби, набравшись храбрости, сделал еще одну попытку:
— Пожалуйста, Мейзи. Этой леди нужно помочь!
— Ох ты… — Мейзи покачал головой. — Ну ладно, ежели только ты дашь мне досмотреть эту окаянную игру, я смотаюсь для нее за бензином. Ох, Господи ты Боже мой, а я-то думал, мне выдался нормальный денечек!
Тоби вежливо поблагодарил его и вернулся к фургону.
— Он говорит, что съездит, только ему охота досмотреть бейсбол, — сказал он Шейле. — Я бы и сам скатал, но мне только-только стукнуло пятнадцать, и ежели я разобью машину, Мейзи мне даст жару. Если хотите, оставьте фургон здесь. Сразу за поворотом — тут два шага, рукой подать — у нас кафе, можно сандвичей взять или чего-нибудь попить. Подходит?
— Да, это было бы здорово. — Шейле ужасно хотелось размять ноги, а уж выпить чего-нибудь холодного было бы просто прекрасно.
Но что стряслось с Джо? Она посигналила — раз, другой — и подняла окошко.
— Наверное, утонул, — с досадой сказала она Триш.
Оса почему-то решила не заползать к Джо в ноздрю. Зато на футболке мальчика сидело уже штук тридцать насекомых, а то и больше. Бледный и потный Джо стискивал зубы. Осы ползали у него по рукам. По спине мальчика вверх и вниз пробегал холодок. Он где-то читал про фермера, который потревожил осиное гнездо: к тому времени, как ему смогли оказать помощь, бедняга превратился в корчащуюся груду искусанной плоти и умер по дороге в больницу.
Каждую секунду Джо ожидал, что в его кожу на его шее под затылком вопьется десяток-другой жал. Дыхание мальчика было прерывистым, затрудненным; он боялся, что колени его вот-вот подломятся и он упадет лицом в грязный унитаз — и тогда осы…
— Ты лучше не шевелись, — сказал рыжий мальчишка, останавливаясь в дверях туалета. — Они тебя всего обсели. Не двигайся. Я сейчас.
Джо не нужно было повторять дважды. Он стоял, оцепенев и обливаясь потом, и вдруг услышал низкий переливчатый свист, продолжавшийся секунд, может быть, двадцать. Звук был умиротворяющим, успокаивающим; осы принялись подниматься с футболки Джо, стали вылетать из волос. Как только насекомые слетели с рук мальчика, он застегнулся и вышел из туалета. Множество любопытных созданий жужжали у него над головой. Джо пригнулся, замахал руками, и осы улетели.
