это продолжалось три месяца. Три месяца не было никаких перемен, и в то же время все: и слуги при царском дворе, и горожане и даже самые жалкие рабы ощущали некую тревогу, приближение грандиозных событий.
И вот, однажды… Это произошло.
Эта ночь, по странному стечению обстоятельств, у всех в городе была бессонной. Никто не знал, что именно грядёт, но всеми завладело невыразимое волнение. Даже самые малые ничего не понимающие дети не могли уснуть, и только Нара в своих покоях спал самым крепким сном.
С первыми лучами солнца старик проснулся, и, чувствуя на своём лице ещё немного прохладный ветерок, вышел на улицу, где царила свежесть. Он покинул пределы дворца, покинул акрополь. Он прошёлся сперва через кварталы, в которых жили богатые горожане, а затем по бедным улочкам. Довольно скоро между лачугами замаячило голубое море.
Старик прищурился и, сделав ещё несколько поворотов, оказался в порту.
На пароме его дожидалась галера.
Всю дорогу Нара пребывал в раздумьях — что же будет с городом, с государством после его исчезновения? Кто займёт его трон? Может быть всё, что он сделал, будет уничтожено? Все его труды превратятся в прах? Нет, не должны, он построил такой крепкий фундамент, но что если…
Старца волновало великое множество вопросов… Но стоило ему сделать первый шаг на галеру, стоило ощутить на своём лице, в своих седых волосах морской бриз, стоило увидеть бескрайний горизонт под пылающим солнцем, и всё тревоги забылись…
Исчезли.
Голова Нара стала чистой, как небо.
Галера стала медленно покидать гавань.
В какой-то момент взгляд мужчины обратился в небеса.
Там, среди облаков, местами окрашенных ночной тушью, а местами уже румяных, он увидел большую белую птицу…
Глава 36
Исчезновение
Белой птицей, которую Нара заметил в небесах, был Александр. Таким образом мужчина хотел проводить своего старого знакомого в его последние путешествие, ведь, как ни посмотри, вряд ли они ещё когда-нибудь встретятся с глазу на глаз. В некотором смысле, это было прощание…
Хотя так-то говоря, Александр собирался и дальше следить за путешествием Нара. Ему было интересно посмотреть на реакцию юноши, а вернее уже старца, — сложно к этому привыкнуть, — когда он увидит западный континент.
Александр гордился этим своим новым творением. Что-то такое встречалось в самом классическим фэнтези, но в то же время было редкостью среди современных произведений в жанре.
Ох, это будет большой сюрприз, и как же хочется, чтобы его поскорее кто-нибудь увидел. Александр был как писатель, которую написал книжку с очень занимательной идеей, и которому просто не терпелось услышать на неё читательский отзыв. Он испытывал что называется «зуд первой публикации»… Хотя она была у него уже далеко не первой… Но не суть.
Поэтому мужчина испытывал страшный соблазн промотать время до того момента, когда Нара причалит к берегу. Делать этого, однако, было ни в коем случае нельзя, ведь прямо сейчас в Наруке назревала буря.
Город ещё только просыпался. Никто среди его горожан ещё не знал, что их Верховный правитель, при котором ни одно поколение успело родиться, состариться и сойти в могилу, просто взял и… Ушёл.
Если так подумать, это было неслыханное происшествие. Александр I и тот хотя бы потрудился инсценировать свою кончину. Нара же ушёл просто так. Разве что записку оставил.
Кстати говоря, кто же обнаружит её первым?
Ранним утром в тронный зал, в котором стояла пластина, исписанная законами, зашёл Нирон. Юноша опустился на колеи против каменного трона и притих. Вскоре пожаловали его братья и старшая сестра. Все они тоже пали на колени в смиренном ожидании.
Прошло несколько минут. Ничего не происходило, но дети Нара не смели ни пошевелиться, ни даже посмотреть на каменный отеческий престол. Спустя ещё двадцать минут Нирон нахмурился и стал осторожно, краем глаза поглядывать на своих братьев. У всех у них были растерянные лица.
Наконец что-то щёлкнуло в голове юноши, и, сам не понимая, что творит, он стал приподниматься. Для этого ему понадобилось совершить невероятное усилие. Оказавшись на ногах, Нирон чуть не упал. Его лицо было бледным, икры дрожали — могло даже показаться, что он был ребёнком, который впервые встал с четверенек на свои ноги, или канатоходцем, который в любой момент может свалиться в бездну.
Все остальные дети Нара смотрели на своего брата, как на безумца.
Согласно вековечному порядку, Царя нужно встречать стоя на коленях. Кара за нарушение этого закона была такой же, как и за нарушение любого другого — смерть.
Нирон медленно прошёлся к лестнице и стал подниматься на каменный трон. Каждый шаг его раздавался словно небесный грохот в чертогах зала — ещё сильнее он гремел на сердце самого юноши.
Наконец забравшись на престол, Нирон завис на несколько секунд, а затем осторожно приподнял с него папирус. На нём было что-то написано, всего несколько слов небрежным почерком.
Юноша спустился на землю и положил записку на пол. Сразу же его братья и сестра на четвереньках приползи к ней и прочитали написанное.
Их охватил безумный трепет.
Мира проговорила запись вслух:
— Я ухожу… — голос девушки дрогнул. — Ждите Церемонии Великого Духа.
…
Дальше всё пошло на удивление гладко.
Александр, наблюдавший за всем происходящим в теле небольшой мушки, которая сидела на священной пластине посреди тронного зала, даже удивился, как быстро дети Нара свыклись с положением, в котором они оказались. Сперва они напоминали потерянных котят и не могли вымолвить ни слова; затем, постепенно, они напряглись и задумались.
Первым заговорил Таран.
Хриплым и взволнованным голосом он сказал, что никому и ни в коем случае нельзя об этом рассказывать. Им надо сидеть смирно и дожидаться Церемонии Великого Белого Духа. И
