жутко неудобная, знаешь ли, ба.
— Ах, колодка…
— М-да.
— Ну ступай, жду тебя, моя хорошая.
Разворачиваюсь и поднимаюсь дальше, а в голове только и бьется мысль, что я бесстыжая лгунья. И вообще все пропало!
Залетаю к себе и почти в одно движение, как пресловутый Брюс Всемогущий, скидываю с себя шмотье, а после в большом зеркале высматриваю видимые телесные повреждения.
Ох, сволота похотливая! Понаставил меток! Вот укус, а вот тут на груди засос! Засос, ребята…
А-а-а!!!
Да и губы в хлам. Это невооруженным взглядом видно. Ну какие босоножки, какая мозоль, разве что на одном месте.
Какой стыд!
Наскоро принимаю душ, надеваю домашний костюм и только тогда спускаюсь вниз, хотя чувствую, что щеки нещадно горят. Но, вопреки своим ожидания, бабуля мила и весела, и более не достает меня расспросами. Мы просто пьем домашний лимонад и едим заварное домашнее печенье.
Выдыхаю. А потом топаю к себе, где почти сразу же отрубаюсь как убитая, не успевая даже подумать толком над той патовой ситуацией, в которую я так неожиданно загремела.
И я бы вообще обо всем этом не думала и не вспоминала, да только отчетливое саднящее ощущение между ног с утра навязчиво напомнило мне о том, как я самозабвенно отдавалась Роме на всех горизонтальных поверхностях в его квартире. И один раз даже на вертикальной.
Распутница несчастная!
Но, если тело мое он поработил, то разум еще мог сопротивляться. Да, я была влюбленной, но далеко не дурой и в его россказни про проблемы не поверила даже близко. И выспрашивать подробности не стала именно по этой же причине.
Ага, ну точно, бандитский Петербург, рейдерские захваты, заказные убийства, похищения и так далее, и дальше по списку. Ну, ладно, мне восемнадцать, я наивна, но не совсем же отбитая, чтобы верить в этот очевидный бред.
После обеда в гости, как я и думала пришла Маня. Вот истинная мозговыносительница. Сразу все просекла. Один взгляд глаза в глаза, и она впечаталась лицом в открытую ладонь, а потом буквально рухнула в соседний лежак, поглядывая на меня как душевнобольную.
— Ну, нет! Сонь, ну скажи мне, что я думаю неправильные вещи…
— Мань…
— Поэтому ты вчера трубку не брала весь день, да? Нарисовался? Рассказал сказку про белого бычка?
— Про серого, — кивнула я, — в крапинку.
— А ты что?
— Ничего, Мань, но и сказать ему «нет», не получилось, — выдохнула я, ловя жаркую волну по телу только от воспоминаний нашего вчерашнего забега.
— И что думаешь дальше делать?
— Ничего, — глухо простонала я, буквально ломаясь вся изнутри.
— Это он строчит? — кивнула девушка на вибрирующий телефон.
— Да, — нацепила я очки на переносицу и одним глотком осушила бокал с лимонадом на добрую половину.
— И? Ты опять будешь с ним встречаться? — ошарашенно воззрилась на меня подруга, — Соня, але!
— Какой мне встречаться, Мань? Я ходить нормально не могу! — прошипела я.
— Оу…
— Мне кажется, что бабуля уже начинает догадываться, — прикусила я подушечку большого пальца.
— Да черт с ней, с бабулей. Тебе понравилось? — загорелись глаза Рябининой.
— Это мягко сказано, — выдохнула и все-таки призналась я, тут же встречая горячие спазмы внизу живота от воспоминаний как все это было.
Безумие! Но какое сладкое! Какое жаркое, запредельное и прекрасное! И я вся расплавленная до сих пор, как мороженка на солнышке.
Ой, вляпалась!
— Не надо мне мягко, Соня! Мне нужны подробности! — затребовала подруга, а я рассмеялась ее напору.
Но все же сдалась, а потом краснея, бледнея и впадая в нервное оцепенение от флешбэков, начала рассказ с самого начала и до конца.
— Так он не охранник? — ошалело хлопнула в ладоши Маня.
— Не-а, у охранников не бывает лексусов последней модели и квартиры с панорамным видом на Леонтьевском мысу. Да и он честно сказал, что наваливал мне.
— Ого!
— Ага.
Много часов спустя потрясенная Марьяна ушла, а я так и продолжила сидеть на заднем дворе, нервно полируя свой телефон.
Два пропущенных звонка.
И три сообщения.
От него…
«Сонь, я скучаю. Давай приеду и заберу тебя после обеда?»
«Соня, ты там живая или до сих пор в ауте?»
«Волнуюсь. Жду звонка».
Жди, Рома! Может меня переклинит, и я промариную тебя недельку, как и ты меня. А потом расскажу пару душещипальных историй о том, как на Руси жить тяжело.
Но я не хотела быть таким как он. Я хотела быть хуже.
«Прости, сегодня не могу. Созвонимся».
И отрубила телефон. А утром, словила разочарованный удар в солнечное сплетение, когда не получила ни одного ответного уведомления от Ромы на мое динамо.
Ни одного…
Может быть, именно поэтому я и согласилась сегодня составить бабушке компанию за покупками, а потом и в кондитерскую с ней отправилась, чтобы продегустировать разные начинки для праздничного торта. Да, я надеялась, что рядом с ней я не сдам бастионы, как это случилось пару дней назад.
И не прогадала.
Уже ближе к вечеру телефон мой снова ожил, доставляя сообщения от Красавина.
Он: «У тебя есть планы на вечер».
Я: «К чему вопросы?»
Он: «Это не вопросы. Я говорю, что у тебя уже есть планы на вечер. Со мной».
Я: «Прости, но сегодня тоже никак».
Он: «Да?»
Я: «Да».
Он: «Ок».
И на этом все. Больше ни ответа, ни привета. Вот только я в который раз не знала, то ли мне радоваться, то ли в панике закусывать нижнюю губу. А вдруг и правда все?
Ах, ну и здорово! Просто великолепно, черт возьми!!!
И все бы было прекрасно, и я бы со всем смирилась, да только подъехав с бабушкой к дому на такси после всех дел, я вдруг выпала в нерастворимый осадок и буквально вросла ногами в землю от ужаса и подступающей паники.
Припаркованная в тени деревьев чуть в отдалении от нашего дома знакомая машина.
Черный лексус.
И на его капоте сидит Он!
Рома!
Сидит и пристально смотрит на меня, пока я раздумываю над тем, умереть ли мне от испуга сразу или немного подождать.
А в следующее мгновение на мой телефон приходит сообщение, от которого я фактически покрываюсь ледяной коркой.
«С бабушкой познакомишь?».
Ой…
***
Смотрю на него в упор и отрицательно качаю головой.
Если он сунется, то все — мне крышка.
Но Рома только опять что-то строчит в телефоне, а спустя секунду я получаю от него:
«Проводи бабулю и выходи».
Сглатываю и с отчаянием на него оглядываюсь, стараясь поскорее зайти во двор, навязчиво подталкивая старушку в спину, но парень как
