зло выругался он, со всей дури швырнув телефон в стену.
– Чего? – испуганно подпрыгнул на стуле Гришка.
– Мне на хрен не нужна эта малолетняя шалава. Вы затеяли – вы и возитесь с ней. Никаких денег не получите, – передал слова Лериного отца Дэн. – Сука жадная.
Они оба замолчали, переваривая услышанное.
– И чего теперь делать? – медленно спросил Гришка.
– А я откуда знаю? Мне деньги нужны во как! Если не отдам дилеру, он меня в расход пустит. – Дэн уперся локтями в колени и запустил руки в волосы.
Дверь в комнату скрипнула, и в дверях кухни появилась Лера.
– Скоты! – заорала она. – Я вас ментам сдам!
Дэн встрепенулся и уставился на девушку. Ей удалось выпутаться из некрепко завязанных веревок, и теперь она стояла, вооружившись железным совком для угля, который прихватила в коридоре у печки. Дом у Гришки был старый, деревенский, с добротной печкой, которую он изрядно топил зимой.
– Заткни пасть! – взвизгнул Дэн и вскочил со стула.
– Не подходи, козел! Огрею! – заорала Лера.
Дэн, однако, кажется, вконец ополоумев, попер прямиком на Леру. Она махнула совком. Удар пришелся по руке Дэна. Острый край совка прорезал тонкую ткань свитшота.
– Сука! Ты мне руку отрезала! – заорал Дэн. Правда, на рукаве его крови не было. Видимо, удар был слишком слабеньким, да и Дэн стоял далеко.
Что было дальше, Гришка плохо помнил. Перед глазами плясали белые мушки снега да красные пятна крови. Кажется, Дэн прыгнул на Леру и сумел вырвать у нее совок, а потом ударил им девушку. Та сопротивлялась, подставив руки. Дэн все бил и бил, по лицу, груди, голове. Успокоился он, когда Лера затихла.
И Дэн, и Гришка в себя приходили долго. Лера так и осталась лежать в дверном проеме. Старый коврик под ней пропитался кровью. Дэн разливал остатки водки. Гришка пил.
– Чего с ней теперь делать-то? – спросил Гришка. – Посадят нас.
– Не посадят, если хавальник свой разевать не будешь.
Дэн задумался, нахмурившись, а потом сказал:
– Давай быстро, ноги в руки – и в овраг тот, помнишь, где мы в машине летом перевернулись?
Гришка помнил. Как-то летом, укурившись до потери сознания, они решили съездить в ночной клуб, до которого, однако, не доехали. Не успев отъехать от дач, они улетели в кювет, перевернувшись. Повезло им, что на следующий день тракторист из соседней деревни, знакомый Гришки, помог им машину вытянуть.
– Закопаем в овраге – и всех делов. Следы снегом заметет, – рассуждал Дэн. – Ее никогда и не найдут там.
Леру завернули в ковер, и Дэн, взвалив ношу себе на плечо, потащил ее в противоположный конец СНТ. Там была небольшая калитка в заборе, который отгораживал дачный поселок от неширокого поля. Гришка семенил рядом, боязливо оглядываясь по сторонам. Он зря боялся. В три часа ночи да в такой снегопад на улице никого не было и быть не могло – в СНТ, кроме Гришки да еще одной семейной пары, никто зимой не жил. А те спали крепко. Вон их дом – темным-темнешенько.
До оврага шли долго, утопая по щиколотку, а то и по колено в снегу, однако нашли то место без проблем. Дэн скинул бездыханное тело Леры на дно, заставил спуститься Гришку и прикопать девушку снегом, предварительно навалив сверху голых веток, коих здесь было много: по краям оврага рос густой кустарник. Когда все было кончено, Дэн помог Гришке выбраться. Сунул ему в руки окровавленный коврик, в котором притащили сюда Леру и сказал:
– Ты иди домой и сожги это, – кивнул ему Дэн, – а я отсюда дотопаю до других дач, а там, на другой трассе машину поймаю.
– А если следы заметят? – Гришка с опаской оглянулся, но в темноте ничего было не разглядеть.
– Не заметят. Вон снег какой. И не думает заканчиваться, – успокоил его Дэн. – Ковер не забудь сжечь.
– Ага, – промычал ошалевший Гришка.
– Черт, – ударил себя по лбу Дэн. – Надо было в сумку к ней залезть, прежде чем закапывать.
– Зачем? – не понял Гришка.
– Наверняка бабло при ней было. Ладно, чего уж теперь. Не откапывать же.
Дэн будто стал обдумывать эту идею, а Гришка в ужасе смотрел на друга, сжимая в руках влажный от нападавшего снега ковер.
– Ладно, бывай, – кивнул ему Дэн. – Я это… В общем, если что, незнакомы мы, понял?
– Ага… – снова невнятно пробормотал Гришка.
Дэн обогнул овраг по краю и вышел на дорогу с противоположной стороны. Его фигуру поглотил мрак. Гришка двинулся назад через поля, пытаясь разглядеть сквозь тьму и снег их с Дэном следы, но их уже замело. Гришка осторожно подсвечивал себе дорогу экраном телефона, который горел тускло и то и дело гас, но включать фонарик на мобильном он боялся. Голова гудела, тело пробивал озноб. Гришка не понимал толком, что они с Дэном натворили и почему тот на прощание сказал, что они вроде как незнакомы. В мыслях был полный сумбур.
– Спать, спать, спать, – покачал головой Гришка и запер дверь дома, из которого не выходил потом больше недели.
Глава 17
С Сергеем Павлюком Тамерлан встретится через пару дней после признательных показаний Зотова. Отец убитой девушки не соизволил приехать в управление, сославшись на важные дела, но согласился встретиться со старшим следователем в кафе за чашкой кофе, которую собирался перехватить между двумя деловыми встречами.
Сейчас, когда Тамерлан рассказал ему подробности гибели дочери, Сергей Павлюк сидел, опустив голову, вертя на блюдце чашку туда-сюда, туда-сюда.
– Зачем вы утаили, что вам был звонок с предложением выкупа? – пристально глядя на мужчину, спросил Тамерлан. – Вы же понимаете, что если бы тогда выслушали преступника, согласились на его условия, а потом сообщили в полицию, то, вероятнее всего, ваша дочь была бы жива?
Сергей Павлюк неловко крутанул чашку, и уже остывший кофе выплеснулся на блюдце и руку мужчины, окропив белоснежный манжет рубашки грязно-коричневыми пятнами. Павлюк цыкнул, но не ответил на вопрос Тамерлана.
– Вы настолько не любили свою дочь, что ни капли не боялись за ее жизнь? – допытывался Тамерлан.
Павлюк наконец оторвал взгляд от чашки с кофе, коротко взглянул на старшего следователя и отвернулся в сторону.
– Звонивший был пьян. Он двух слов связать не мог, – медленно проговорил Павлюк. – Я подумал, что это какая-то шутка.
– Шутка?
– Да. Лера общалась со всякой шоблой, вечно бухие, вечно под кайфом. Я решил, что они упились вдрызг и несут ересь.
Тамерлан смотрел на бизнесмена и не верил ни единому его слову. Павлюк все прекрасно понимал и сейчас просто
