было, сколько рождений. Женщин тоже было тьма. Он другим человеком стал. Голова – все иное. Но вот одержимость тобой только растет.
Мне было не по себе. Я обняла себя за плечи, стараясь сохранять видимое спокойствие. Слова Мити о чувствах Ваньки как ножом по сердцу. Знаю ведь, что я всему виной. И боль Чижа только из-за меня.
– Он не должен подставляться из-за меня, – мой голос звучал как-то странно. Ломаный и грубый. Я прочистила горло.
– Много чего было, но все ушло, Мить. Жаль, что Чиж этого не понимает.
Он засмеялся хрипло. Посмотрел на меня так, словно знает больше, чем я.
– Потерпи немного, Ален. Вы поговорите. Но не сейчас…
С губ сорвался горький смешок.
– Я уже двенадцать лет терплю, Мить… О чем они говорят?
Не удержалась от любопытства. Уже несколько часов мужчины там, внизу дома. И вряд ли они обсуждают футбольный матч.
– Завтра на охоту едут… у мужа твоего проблемы. Проверки серьезные пошли. Копает под него кто-то…
– Ты думаешь, я переживать буду о его бизнесе и работе?
Дикий пожал плечами.
– Ты спросила, я ответил.
Мужчина направился к двери. Я смотрела на его широкую могучую грудь и понимала, что с другом Чижу повезло. Помню Дикого, он провожал меня на вокзал в наше последнее свидание с Ванькой. Сослуживец Чижа, его стена…
– Мить…
Он обернулся.
– Береги его.
Уголок его губ чуть приподнялся.
– Все двенадцать лет, Ален…
Глава 24
– Спасибо, что приехала, подруга. От Арслана я в шоке. Не ожидала от брата такого, – Маша закрывает за мной дверь. Вручаю ей пакеты с выпивкой и подарком для ее мужа.
– Ты же знаешь его, дело на первом месте. Праздники семьи для него совершенно не важный аспект.
Мне стыдно за Арслана. Проигнорировать свадьбу мужа собственной сестры и вместо этого поехать на охоту – слишком.
– А где Павлик?
Маша распаковывает подарки, долго рассматривает бутылку вина, словно обдумывает свой ответ.
– Скажем так, празднование дня рождения откладывается, – бросает на меня быстрый взгляд, виновато улыбаясь.
– Поссорились?
Маша молчит. Вместо ответа приближается ко мне и снимает с моих глаз солнечные очки. Ее лицо приобретает гневный оттенок.
– Это из-за той ночи, что ты не была дома?
Я киваю. К глазам подкатывают слезы, мне так стыдно говорить об этом. Но в то же время мне хочется выплакаться ей. Машка – единственный мой друг. И она больше моя, чем Арслана.
– Так, знаешь, что, – вдруг заявляет подруга. – Нет праздника? Это не значит, что мы с тобой не можем напиться! Ну-ка, подруга, устраивайся. Сейчас я салатик поставлю, нарезку. Посидим по-девчачьи. И к черту этих мужиков!
Машка замельтешила между столом и холодильником. Я откупорила бутылку и разлила вино по бокалам. Я не знала, с чего начать мой рассказ. Говорить о Чиже мне не хотелось. Несмотря на то, что Маша мой друг, я не была уверена в том, что она встанет на мою сторону. Но Машке звонил Дикий и разговаривал с ней обо мне. Вот и пришлось выкручиваться, придумать версию о том, что сидя в клубе, я встретила знакомых Арслана и те помогли мне добраться до дома.
– Не пойму, подруга. С чего тебя так накрыло-то? Ну, могла бы ко мне прийти, ты же знаешь, я всегда приму твою сторону. Но пить в клубе в одиночку, а потом влипать в такие странные истории… – вздохнула она. Я стыдливо улыбнулась.
– Мы с Пашкой тоже поссорились. Ты знаешь, мне кажется, у него другая…
Сказать, что я была удивлена заявлением Маши – ничего не сказать.
– Да ладно? У Пашки? Никогда не поверю…
– Точно-точно, подруга. Я не хотела говорить, но у них, похоже, все серьезно…
– Что за дамочка?
Машка вздохнула.
– Его студентка. Второкурсница…
– Это что, седина в бороду, бес в ребро? Арслану говорила?
– Нет-нет, – испуганно вздрогнула Маша. – И не вздумай ему говорить, Ален. Ты же знаешь его… не хочу впутывать. И не хочу, чтобы со мной жили только из-за страха перед моим братом.
И то верно. Мне было больно за Машку. Примерная жена, красавица. Трудится, зарабатывает хорошие деньги, но у них, так же, как и у нас с Арсланом, не получилось деток. Может, в этом причина всех бед? Не знаю… я отказываюсь в это верить. Разве может предать любящий человек?
– Включу телевизор, там концерт должен быть, – Маша поднимается из-за стола и включает ящик.
Я прикрываю глаза. Голова кружится от спиртного, и ясности никакой. Я не знаю, как быть. Но понимаю, что так дальше просто невозможно.
Тишину комнаты заполняет шум из телевизора. Катя возвращается ко мне, перелистывая пультом каналы. Вдруг останавливается на новостной передаче. Я подцепляю вилкой кусочек сыра и отправляю его в рот. Мне так хочется рассказать подруге о Чиже, о предыдущей ночи, которую я провела в объятиях любимого человека. В объятиях мужчины, которого я не видела долгих двенадцать лет. Сможет ли она понять меня? Сможет ли порадоваться за истерзанное сердце подруги? Или в Машке взыграет обида за брата? Нет, я не могу так рисковать.
– Аленка, ты видишь это? – раздается голос Маши. Он звучит неестественно грубо.
Я поднимаю растерянный взгляд на подругу. Она пялится в ящик. И на ее лице… страх.
Перевожу взгляд к экрану и замираю. Там мелькают кадры происшествия. Проезжая часть и расстрелянная машина. Пробитые насквозь стекла, дырки в металле от пуль. Голос диктора за кадром – словно шум. Я не сразу понимаю, о чем он говорит. Но когда кадр становится общим, я вижу, что это за машина.
Сердце набатом, в глазах темнеет.
– Сегодня было совершено нападение на губернатора Рахимова Арслана Алиевича. Личный автомобиль губернатора был обстрелян неизвестными. Пострадал сам глава края и трое находящихся с ним в автомобиле людей.
* * *
– Ален, погоди! Может с ним все нормально. Набери Арслана… – Маша пыталась остановить меня. Но я не помнила ничего и не слышала. В моей голове была одна только мысль.
Чиж. Он ведь был с Арсланом на охоте. В новостях говорили про трех пассажиров машины, помимо мужа.
Спустя пятнадцать минут, показавшимися мне вечностью, такси наконец-то приехало. Обняв на прощание подругу, пообещав ей сообщить все новости, я помчалась в больницу.
По пути то и дело набирала номер Чижа. Но он был вне зоны доступа. Я даже думать об этом не могу! Усиленно высматриваю новости в интернете, но ничего… ничего толком не понятно.
В конце концов набираю номер
