– Звучит не слишком соблазнительно. В рекламном деле ты бы карьеру не сделал, – усмехнулся я. – Впрочем, я ничего не хочу. Разве что чашку кофе. Но в этом деле ты мне не помощник, придется выкручиваться самостоятельно.
Я засунул руку под стол и постарался вспомнить, сколь изумительный капучино мне довелось попробовать целую вечность назад в крошечном итальянском ресторанчике, в… Ох, я и сам уже не помнил, в каком городе это было. Густой туман окутывал мои воспоминания. Они вроде бы оставались при мне, но теперь вместо четких статичных картинок мне приходилось иметь дело с разрозненными фрагментами, подвижными и переменчивыми, как узоры калейдоскопа. Связывавший их прежде надежный клей причинно-следственных связей внезапно пришел в негодность. Я и не заметил, как это случилось.
Однако добыть капучино из Щели между Мирами это не помешало. Рука онемела, но непослушные пальцы не выпустили свою драгоценную добычу – розовую фарфоровую чашку, над которой клубилась белая пена. Даже крошечный пакетик с печеньем лежал на блюдце.
– Что это? – с любопытством спросил Мелифаро.
– Кофе. Когда-то это был мой любимый напиток. Сейчас мне кажется, что с тех пор прошло несколько миллионов лет, но это, конечно, ерунда. На самом деле совсем недавно. Хочешь попробовать?
– Хочу.
– Пробуй.
Я протянул ему чашку. Мелифаро осторожно лизнул молочную пену и расплылся в блаженной улыбке.
– С тобой все ясно. Придется добывать вторую порцию, – вздохнул я и снова засунул руку под стол.
Не прошло и минуты, как я стал счастливым обладателем второй розовой чашки, с удовольствием сделал первый, самый вкусный глоток и поглядел на Мелифаро. Он выглядел как ребенок, дорвавшийся до мороженого – вот уж не ожидал. До сих пор мне не удавалось найти ни одного единомышленника. Мои новые соотечественники не были очарованы ни вкусом, ни даже ароматом кофе. Одни с тревогой спрашивали, не заболею ли я от очередной порции этих подозрительных помоев, другие уверяли, что знают множество гораздо более приятных способов расстаться с жизнью, если уж она действительно настолько мне надоела.
Я полез в карман за сигаретами. Глаза Мелифаро засверкали.
– И мне! – отчаянным тоном человека, внезапно решившего за одну ночь прокутить родительское наследство, потребовал он.
– Так ты же не куришь. Даже дыма не выносишь.
– Я не курю угуландский табак. А твой я пока не пробовал.
– Пожалуйста. – Я протянул ему сигарету, посмотрел, как неумело он затягивается дымом, и рассмеялся: – Похоже, тебе пора эмигрировать на мою историческую родину. Кофе и сигареты тебе по вкусу, а это уже немало.
– А знаешь, я бы, пожалуй, не отказался. По крайней мере, провести там отпуск, – неожиданно согласился Мелифаро. – После всех этих кинофильмов, которые ты оттуда притащил…
– В том-то и дело, что после кинофильмов. Повседневная жизнь далеко не такая интересная. Может быть, именно поэтому у нас много хорошего кино – этакий безопасный искусственный сон, один на всех. Мои соотечественники, знаешь ли, из кожи вон лезут, чтобы ненадолго уйти от реальности, каждый по-своему. Правда, не все это осознают. Мне удалось найти самый радикальный способ – что правда, то правда.
– Да уж, – ухмыльнулся Мелифаро. А потом отчаянно зевнул. – Знаешь, как ни странно, ты вполне поднял мне настроение, чудовище. Приятно думать, что где-то далеко живет множество совершенно несчастных безумцев вроде тебя… Так что проваливай, сэр Ночной Кошмар. Иди, занимайся делом. Отправляйся на Темную Сторону, лови эту грешную мышь, спасай мою девушку и все остальное человечество заодно. А я пойду спать. Теперь у меня точно получится.
– Совершенно настоящий сэр Мелифаро, – умилился я. – Ну наконец-то! Кто бы мог подумать, что я с таким удовольствием буду любоваться на твою нахальную рожу.
– А ты всю жизнь получаешь удовольствие исключительно от чужих нахальных рож, поскольку удовольствия иного рода тебе недоступны, – восхищенно сказал Мелифаро, свешиваясь с верхней ступеньки лестницы, ведущей в спальню.
Причем глаза его закрывались на ходу, а язык изрядно заплетался. И пусть еще кто-нибудь попробует рассказать мне, будто кофе вызывает бессонницу. В байках про Буку и то больше правды и здравого смысла.
– Ты всерьез решил заделаться знахарем? – весело спросил сэр Джуффин. – Укладывал спать сэра Мелифаро?
– Было дело.
– И правильно. – Джуффин внимательно посмотрел на меня и удивленно покачал головой. – Со временем из тебя получится вполне сносный Господин Почтеннейший Начальник, Макс. Ты как-то незаметно начал решать за других, как им жить дальше, и заставляешь их плясать под твою дудку. И всем это, похоже, нравится – вот что самое удивительное.
– А разве я начал решать за других? Я только… – Я осекся, поскольку внезапно решил, что Джуффину виднее. Если он говорит, значит, так и есть, где уж мне разобраться в том, что со мной происходит, если в последнее время оно происходит почти без моего участия.
– Вот именно, – подтвердил Джуффин. – Кроме всего, ты уже почти перестал говорить глупости. А когда все-таки говоришь, то обрываешь фразу на середине. Я даже не надеялся, что ты так быстро научишься этому стариковскому искусству.
– Со мной все происходит быстро – если, конечно, это действительно происходит со мной. Иногда мне кажется, что от меня почти ничего не осталось. Помните смешного мальчика, который бродил по вашему дому с круглыми от изумления глазами? Похоже, его больше нет.
– Ну и на фига он нам тут нужен? Лично мне с самого начала требовался не он, а кто-то вроде того парня, который сидит напротив.
– Да? Ну, тогда все в порядке. Значит, в этом году вы меня не уволите, – улыбнулся я.
– Я тебя не только не уволю, я тебя еще и отдыхать не отпущу, – пообещал шеф.
– Никогда?
– Никогда, – совершенно серьезно кивнул Джуффин. – Ты и так старательно отдыхал от службы первые тридцать лет своей жизни. Тебе же самому не понравилось.
– Не понравилось, – согласился я.
– Если вы ждете только меня, можем отправляться.
Мы обернулись. Шурф Лонли-Локли стоял на пороге, как всегда серьезный и сосредоточенный.
– Пошли!
Я сам удивился той веселой легкой силе, которая выбросила меня из кресла. Похоже, мне больше не требовалось одалживать дырявую чашку у сэра Шурфа, чтобы ходить, не касаясь ногами земли. Скорее уж следовало бы таскать под мышкой какую-нибудь гирю, чтобы не взлететь к потолку.
Впрочем, я все-таки обошелся без гири.
На этот раз я ступал по зеркальным коридорам замка Рулх, с изумлением ощущая, что вернулся домой. Приятное чувство, кто бы спорил, но в этом месте, мягко говоря, несколько неожиданное.
– Это все меч, – объяснил Джуффин. – В отличие от тебя, он здесь действительно дома. Его выковали в одном из оружейных подвалов замка Рулх. А если я правильно понял, вы с ним теперь – одно целое, так что тебе поневоле приходится разделять его чувства.
– Разумеется, вы правильно поняли. Я вам уже как-то говорил, что вы не умеете ошибаться? И, думаю, никогда не научитесь, поскольку жестокая природа лишила вас этого таланта.
– Ох, знал бы ты, как здорово у меня это получалось в свое время! – мечтательно вздохнул Джуффин. – Правда, я действительно давненько не практиковался.
Мы остановились перед дверью в зал, где произошла историческая встреча сэра Джуффина Халли с Доротом, повелителем Манухов. Шефу предстояла упорная борьба с собственными заклятиями, наложенными на эту самую дверь. Его сердитая возня здорово напоминала хорошо знакомую мне ситуацию с наспех изготовленным дубликатом ключа от квартиры – теоретически им можно открыть дверь, но только после продолжительной трудовой деятельности, несомненно, способствующей закалке характера.
– А где остальные жертвы уандукской мыши? – деловито спросил Лонли-Локли. – Если я правильно понял, моей основной обязанностью на сей раз является транспортировка этого ценного груза.
– Их сейчас принесут, я уже послал зов начальнику Дворцовой охраны, – откликнулся Джуффин. – Не отвлекай меня, а то я никогда не открою эту грешную дверь.
Через несколько минут его жертва тихонько скрипнула и приоткрылась.
– Думаю, я должен войти в эту комнату первым. В конце концов, это моя обязанность, – сказал Лонли-Локли.
– Куда угодно, только не сюда.
Я сам удивился уверенности собственного тона. Шурф внимательно посмотрел на меня и отступил в сторону.
– Как скажешь.
Молчаливый стражник в форменном узорчатом лоохи положил к нашим ногам аккуратный сверток и почтительно замер неподалеку.
– Это все? – спросил Джуффин.
– Все, сэр. Сорок восемь кукол. Сорок шесть нашли еще при вас, а две были обнаружены сразу после вашего отъезда.
– Хорошо, можешь идти. – Шеф отпустил его рассеянным кивком и с любопытством уставился на меня. Пришла моя очередь делать ход. Мне и самому было интересно, как я буду выкручиваться.
