В 1499 году Петр Федорович Ушатый начал поход за Югорский камень. К нему вскоре подошли отряды Семена Федоровича Курбского и Василия Ивановича Гаврилова-Бражника (Всеволжского-Бражника). В Москву они вернулись в 1501 году.
В конце XV века первопроходцы в поисках морского зверя дошли до земли Грумант (остров Шпицберген), а поморские купцы познакомились с самоедами (самодийскими народами) на востоке от Обской губы.
В середине XVI века в Сибирь с севера попытались пробиться англичане. Ледовитый океан они не одолели. Русские же упрямо пробивались на Восток.
ДЕЛО ЕРМАКА
В конце мая 1585 года в Кашлык, где находился отряд Ермака, пришел из-за реки Ишим человек. Он сказал бывалому атаману, что в эти края идет богатый караван из Бухары и что Кучум хочет напасть на него и ограбить. Три года небольшой отряд Ермака сражался с ханом Кучумом. Три года тот пытался одолеть казаков. Все средства он испробовал, осталось одно средство — обманом выманить казаков из укрепленного городка. Ермак был опытным атаманом, удачливым. Казаки подчинялись ему беспрекословно. Они знали, Ермак не подведет. Он внимательно выслушал подосланного Кучумом человека и, не догадываясь, что разговаривает со шпионом, стал собираться в поход.
Зарождающейся Российской империи в третьей четверти XVI века нужно было вплотную заняться важнейшими приобретениями, Казанским и Астраханским ханствами, а также владениями сибирского хана Кучума, расположенными за Югорским камнем.
В 1563 году этот сын бухарского эмира выиграл долгую борьбу у хана Едигера, пленил его, погубил. Тонкий политик, Кучум внимательно следил за событиями в Восточной Европе, мечтал отнять у русских Казань, где они стали обживаться. В 1569 году во время похода османского войска при поддержке крымского хана на Астрахань Кучум изготовился к прыжку на Казань. После того, как османы и крымские татары отступили от Астрахани, повелитель Сибирского ханства послал в Москву дань в 1000 соболей. Через два года Девлет-Гирей сжег столицу Русского государства, и Кучум спровоцировал черемисов и другие племена, входящие в Казанское ханство, поднять восстание, обещая им материальную и военную поддержку. В 1573 году его воевода Маметкул перешел через Югорский камень, налетел на русские селения. Узнав о разгроме Девлет-Гирея Хворостининым и Воротынским в битве на Молоди, Кучум вернул Маметкула в Сибирь и десять лет ждал, когда же у Ивана IV Грозного ухудшатся дела.
В конце семидесятых годов у русских начались неприятности в Прибалтике, и Кучум отправил царевича Алея в Пермский край. Он постоянно готов был нанести удар по русским владениям, он даже не догадывался о том, что Белый Царь в столь сложный для русских момент рискнет снарядить войско и отправит его в Сибирь. Но восточной проблемой Иван IV занимался постоянно. Ещё в 1567 году по его приказу два атамана, Иван Петров и Бурнаш Ялычев прошли с дружественным визитом в Китай и описали земли от Байкала до Корейского полуострова. Русских манила Сибирь, в те десятилетия слабая в военном отношении и богатейшая ресурсами. И в этой связи нужно признать, что слишком пристальное внимание, уделяемое Иваном Грозным Ливонской войне, его неуемное желание вернуть стране западные области было, мягко говоря, преждевременным.
Древние китайцы говорили: «Вода течет туда, где ниже». В военном отношении слабая Сибирь с её необъятными богатствами и возможностью относительно мирными способами осваивать их, являлась именно той низиной, куда, хотел того Иван Грозный или нет, устремился энергетический поток формирующейся империи.
На западных границах страны Московии ситуация была прямо противоположной. Союз Литвы и Польши увеличил военные возможности Речи Посполитой, поддерживаемой католической церковью, сильными государствами Центральной и Западной Европы. Во второй половине XVI века стала усиливаться Швеция. Русские войска одерживали над ней победы, но это лишь раздражало молодого зверя, всегда готового к прыжку. Странное поведение крымских ханов, в любую минуту способных переметнуться на сторону Речи Посполитой, отрицательно отражалось на балансе сил в данном регионе для Русского государства… Воевать до победного конца с могучими соперниками на западных и северо-западных границах стране Московии было рановато. История поправила яростное желание Ивана IV Грозного выиграть, причём обязательно с большим преимуществом, Ливонскую войну. Здесь нужно было, вспомнив Эпикура, довольствоваться малым. Русский царь по своей натуре не мог стать эпикурейцем. В результате жизнь вынудила его довольствоваться ничем. Но в делах восточных история проявила завидную благосклонность по отношению к русским, которые стали упрямо диффундировать в долины Камы и Двины. Иван IV Грозный поддерживал это, надо подчеркнуть, невоенное проникновение русскоязычного элемента на восток, на северо-восток. Среди «всельников», селившихся в этих богатых краях, был и купец Аникин; согласно легендам, он первый стал торговать с зауральскими жителями. Происходил он, опять же если верить легендам, от ордынца Спи-ридона. Однажды его схватили татары и за какую-то провинность пытали несчастного тяжкой пыткой, застрогав беднягу насмерть. Его потомки стали носить фамилию Строгановых, столь известную в России и в Москве.
Царь обратил внимание на братьев Якова и Григория Строгановых, деятельных и удачливых. В 1558 году он призвал их к себе и после разговора с ними дал им жалованные грамоты на громадные территории Пермской земли, разрешив купцам осваивать богатый край, возводить здесь крепости и опорные пункты, строить селения, открывать соляные варницы, предприятия по рудному делу.
Строгановы взялись за дело, переманивая в свои владения «бродяг и бездомников». Вскоре братьям понадобились воины, способные защитить их людей, их труд от набегов кучумских отрядов. Строгановы, не надеясь на царские полки и дружины, заручившись поддержкой Ивана IV Грозного, обратились к волжским атаманам Ермаку Тимофееву, Ивану Кольцо и другим. Их шайки наносили большой вред государству. Иной раз дело доходило до того, что царь посылал на Волгу и Дон, где буйствовали казаки, крупные карательные отряды, а Ивана Кольцо он за его «подвиги» приговорил к смерти.
Строгановы в своем письме к атаманам обещали им и их казакам не только милость царя, но и возможность разбогатеть и прославиться ратным трудом.
Суровый царь и в этом вопросе (с подачи Строгановых, разумеется) проявил завидное благоразумие, предоставив буйным казачкам возможность влиться в жизнь страны, проявить себя и свои способности (в данном случае — воинские), как говорится, во благо Родины. Этот ход еще раз говорит о том, что Грозный в своей внутренней политике пытался опираться на те слои населения, которыми гордые Рюриковичи пренебрегали, если не сказать больше. А ведь казачки появились на больших торговых дорогах не сами по себе. Сами по себе даже грибы не растут — им почва нужна соответствующая да дожди теплые вперемежку с солнцем. Иван Грозный относился к атаманам, как к врагам Отечества, посылал на казачков крупные отряды, в частности, в 1577 году стольник Мурашкин осуществил карательную экспедицию на Волгу. Но просьбу Строгановых он исполнил, разрешив им набирать в свои дружины казаков.
Прочитав послание братьев, атаманы решили круто изменить судьбу и приняли приглашение знаменитых купцов. Вольный казак Ермак Тимофеевич при поддержке Строгановых собрал 840 бойцов-казаков, а также выкупленных у ногайцев из плена удальцов — русских, литовцев, немцев, татар. Он вооружил их (3 пушки было в отряде, 300 семипядных пищалей, дробовые ружья, испанские аркебузы, самострелы, луки, сабли, копья, топоры, кинжалы), построил лодки на двадцать человек каждая, заготовил порох, инструмент, продовольствие, тщательно изучил маршруты следования и 1 сентября 1581 года отправился по реке Чусовой в поход.
Четыре дня шли казаки по Чусовой, затем еще пару дней по ее притоку, реке Серебряной. На перевале перезимовали, весной продолжили поход. Казаки перетянули волоком лодки к реке Тагил, вышли к притоку Тобола Туре — оказались в Сибирском ханстве, где их никто не ждал.
К Ермаку привели пленного Таузака из знатного рода. Удивленный и напуганный, он дал важные показания. Ермак вывел его из палатки, приказал воинам продемонстрировать боевые качества пищалей и пушек. Об огнестрельном оружии Кучум и его подданные знали, они даже выпросили у крымского хана и с большими трудностями доставили несколько орудий в Сибирь. Но мощь русских пушек и пищалей, сноровка, с которой действовали казаки Ермака, поразили Таузака.
Его отпустили домой. Он явился к Кучуму и рассказал о казаках, о пушках. Кучум не спасовал, послал в бой десять тысяч конников во главе с Маметкулом. Татары с высокого берега Тобола обстреливали из луков лодки Ермака, и тому пришлось приостановить движение, высадить группу стрельцов на берег, дать бой врагу.
