О конечном итоге жизни зачинателя крупнейшей за всю историю реформы в Русской православной церкви можно говорить бесконечно. Да, гладкой реформа не была — но подобные реформы гладкими не были ни в единой стране мира, и винить в том конкретных людей нельзя. Да, его государственная идея потерпела полное фиаско, но, кроме самого Никона, за нее никто не пострадал, а многие даже и не догадывались и не догадываются о том, почему же так раздружились царь Алексей и патриарх Никон… Да, русский народ не мог безоговорочно принять реформы, потому что по старине он жил, побеждал, терпел обидные поражения, падал под ударами врагов, поднимался, молился, копил силы, накапливал, выходил на поля сражений и побеждал все чаще, чаще… С 988 по 1650 годы русские люди отправляли богослужения по старым обрядам. Около 700 лет! Почти 40 поколений! Немало!! И никто до этого не укорял русских людей в «неправославности»! И вдруг на тебе! Обвинили. И кто обвинил? Бедные патриархи, нищие. Попрошайки. Что им надобно в русской столице? Только деньги. А деньги дают часто и много только тем, кто их зарабатывает. У восточных патриархов была только одна возможность постоянного заработка в России: стать здесь «нештатными» консультантами русских царей по вопросам православной веры, надежными помощниками и проводниками политики русских царей. Эти мысли приходили в головы всем русским людям, и они, конечно же, из чисто патриотических побуждений не могли изменить религиозные книги и богослужебные ритуалы своих предков — великих предков, сотворивших к середине XVII века могучее государство.
Реформы были объективны. И объективно было мощное противоборствование реформам. А значит, объективен был раскол.
Никон делал всё, как требовали от него обстоятельства, был он без вины виноватый, умер, не согрешив, оставил о себе суровую память среди религиозных деятелей, до сих пор с опаской и недоверием произносящих «патриарх Никон». Он, конечно же, раскольником, то есть человеком, расколовшим русское общество, не был.
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ И ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА
Одним из своих потенциальных союзников в борьбе против СССР Гитлер называл Русскую православную церковь и верующих граждан огромной державы. Справедливости ради стоит сказать, что об этом возможном помощнике он думал в последнюю очередь. Посылая солдат в Восточную Европу, фюрер крепко надеялся на то, что многонациональное государство распадется после первых же побед вермахта. Не распалось. Победы в июне — августе 1941 года были впечатляющими, но Советский Союз не рухнул. И советский народ не сдался, не прекратил борьбу, в том числе и на оккупированных территориях.
Нацисты почувствовали, что им нужно срочно искать союзников в Восточной Европе. Кто мог ими стать? Обиженные советской властью. Они действительно предавали Родину и переходили в стан врага. Но далеко не все из обиженных советской властью изменяли отчизне, как это было принято считать во второй половине XX века. Большинство репрессированных, а также раскулаченных, большинство из тех, кто совершил уголовные преступления, оставались преданными Родине, шли в Красную Армию, в партизанские отряды, в подполье и честно исполняли свой гражданский долг. В процентном отношении среди обиженных советской властью предателей, конечно, было гораздо больше, чем среди остального населения страны, но — и это быстро поняли главари вермахта — процент этот всё-таки был незначителен.
Русская православная церковь, как известно из истории 20–30-х годов XX века, претерпела и страдания, и лишения от воинствующих атеистов, которых было много среди большевиков. Они крушили православные храмы, отправляли в тюрьмы и ссылки священнослужителей, закрывали приходы… Всё это было. Обо всем этом немецкие захватчики знали. Но ни Гитлер, ни никто из его ближайшего окружения до войны не разрабатывали специальных планов по работе с Русской православной церковью, которая, надо помнить, сыграла выдающуюся роль в становлении и укреплении русской государственности и особенно — Российской империи. Достаточно вспомнить такие имена, как митрополиты Петр, Алексий, игумен Троице-Сергиева монастыря Сергий Радонежский, чтобы убедиться в истинности вышесказанного. Далеко не всегда представители светской власти и высшие чины Русской православной церкви имели общее мнение по тем или иным вопросам и проблемам государства, общества, веры. Но никогда за более чем тысячелетнюю историю русской государственности никому из внешних противников не удавалось сыграть на этих разногласиях и нанести Руси-России сокрушительное поражение. Более того, никто из врагов русских об этом и не помышлял всерьез. Не было таких глупых врагов у русских!
Мы не будем называть Гитлера и его ближайшее окружение тупыми, глупыми и так далее. Они таковыми не были. Они были в своих устремлениях бесчеловечными, античеловечными. Но не тупыми. Другое дело, что яростная бесчеловечность, идеологические посылы гитлеровской доктрины в конце концов привели их к, мягко говоря, не очень умным решениям. Разве можно назвать умным попытку нацистов если не привлечь на свою сторону, то хотя бы уж нейтрализовать верующих советских граждан?!
1 сентября 1941 года Главное управление имперской безопасности (СД), в котором функционировал специальный церковный отдел, издал циркуляр «О понимании церковных вопросов в занятых областях Советского Союза», определявший главные направления работы по этой важнейшей проблеме.
1. Поддержание религиозных движений, враждебных атеизму большевиков.
2. Дробление их на мелкие течения, а лучше на секты, не связанные, а лучше — конфронтирующие друг с другом.
3. Использование религиозных центров в качестве помощников немецкой администрации.
В тот же день были созданы рейхскомиссариаты «Украина» и «Остланд». В том же месяце на оккупированной территории стали спонтанно возникать религиозные общины. У фашистов появился великолепный шанс подчинить своим интересам обиженных советской властью верующих. Вот, мол, какие мы хорошие завоеватели: разрешили вам свободно исповедовать любую веру.
Но почему-то советские люди не торопились называть фашистов хорошими. Почему же? Потому что захватчики не могли скрыть своих истинных намерений: поработить, покорить народы Советского Союза. В идеале, конечно же, они мечтали о другом варианте, прекрасно зная из истории, что завоевать Восточную Европу никому еще не удавалось, даже Чингисидам, которые всего-навсего установили здесь режим данной зависимости. Этот идеально-кровавый вариант очень редко кому удавался. Суть его заключается вот в чем: вырезать, перевешать, перестрелять всех (лучше всех, чего уж мелочиться) жителей Восточной Европы и завозить сюда для обработки местной, богатой земли дешевую рабочую силу, например из Африки, из других регионов земного шара с хорошей демографической динамикой. Подобные примеры в истории земного шара были. Гитлеровские стратеги о них знали. Но повторить то, что, например, содеяли в Америке конкистадоры в XVI веке, а затем европейские колонизаторы — в Северной Америке, они не могли, главным образом, потому что ситуация в Восточной Европе в корне отличалась от ситуации в Америке, разрозненные племена и народы которой погрязли в многовековой междоусобице.
Немецкие захватчики попытались разрушить советский монолит ударами танковых колонн — не получилось. И тогда они стали использовать любые средства достижения своих целей. Проявление веротерпимости, попытка заигрывания с верующими — одно из этих средств.
Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий в своих посланиях к православным проявил политическую мудрость и четко обозначил позицию Русской православной церкви.
Чтобы по достоинству оценить вклад в Победу этого незаурядного человека, мы коротко расскажем о его судьбе.
СВЯТЕЙШИЙ ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ВСЕЯ РУСИ СЕРГИЙ
Патриарх Сергий, в миру Иван Николаевич Страгородский, родился в Арзамасе в 1867 году в семье потомственного священника. Мать его умерла вскоре после рождения сына. Будущего патриарха в первые годы жизни воспитывала его тетка, мать Евгения, монахиня, игуменья Алексеевского женского монастыря. В восьмилетнем возрасте Иван попал в приходское училище, окончил его и поступил в Нижегородскую семинарию. В 1886 году Иван поступил в Петербургскую духовную академию. В 1890 году принял постриг и был рукоположен в иеромонаха.
В 1890 году он стал лучшим среди 47 выпускников академии, защитив кандидатскую диссертацию «Православное учение о вере и добрых делах». Все, кто учился с ним, а также преподаватели духовной академии называли его «яркой звездой курса». Иван Страгородскии много и вдумчиво читал, изучал творения святых отцов Церкви, аскетическую, мистическую литературу, великолепно знал греческий, латинский, еврейский и современные европейские языки.
