ребятах».
Тем временем и в Америке происходили важные события, хотя Капоне, похоже, тогда ещё в полной мере не понял их значения. 16 мая 1927 года Верховный суд США вынес постановление: преступники должны платить подоходный налог с имущества, полученного незаконным путём, или же подвергнуться преследованиям за уклонение от уплаты налогов.
Началось всё с того, что автомобильный дилер и по совместительству бутлегер из Южной Каролины Мэнли Салливан подал апелляцию на решение суда, признавшего его в 1922 году виновным в уклонении от уплаты подоходного налога. Доход был им получен от продажи виски в нарушение «сухого закона». Салливан сначала утверждал, что спиртное, доставленное морем в Чарлстон, принадлежало не ему, в апелляции же заявил, что подачей налоговой декларации донёс бы сам на себя, тогда как 5-я поправка к Конституции даёт американцам право не свидетельствовать против себя. Апелляционный суд согласился с Салливаном: заплатить налоги с незаконных доходов — всё равно что признаться в совершении преступления. Однако заместитель Генерального прокурора по налогам и по применению «закона Волстеда» Мейбл Уолкер Виллебрандт потребовала от Верховного суда пересмотреть решение по апелляции. Возникло дело «Салливан против США»; правительство представляла сама Виллебрандт, прозванная «первой леди закона».
Мейбл тогда было 38 лет. Это, несомненно, незаурядная личность: она окончила вечерние курсы при юридическом факультете Университета Южной Каролины, с 1916 года отстаивала права женщин в Лос-Анджелесе, став первой женщиной-адвокатом в этом городе; на её счету было более двух тысяч судебных дел. Наставник Виллебрандт, Фрэнк Догерти, рекомендовал её сенатору из Калифорнии Хираму Джонсону, и в 1921 году президент США Уоррен Гардинг назначил её заместителем Генерального прокурора. Ей поручили надзор над соблюдением налогового законодательства, за пенитенциарной системой и за проведением в жизнь «сухого закона».
Все эти три направления оказались тесно связаны между собой. В 1926 году Виллебрандт открыла в штате Огайо первый федеральный исправительный дом для подростков, впервые совершивших правонарушение; годом позже, в Западной Виргинии, — первую федеральную женскую тюрьму (женщины всё чаще подвергались судебным преследованиям за нарушение «сухого закона»). Чтобы чем-то занять заключённых, в федеральной тюрьме Ливенворт, в штате Канзас, была организована обувная фабрика. Параллельно Виллебрандт выкорчёвывала коррупцию в системе наказаний, из-за чего лишилась сторонников в президентской администрации. Даже её непосредственный начальник, Генеральный прокурор Гарри Догерти, был тесно связан с коррумпированными кругами федеральных чиновников и в 1922 году чуть не попал под суд по обвинению в мошенничестве; министр финансов демонстративно пренебрегал её рекомендациями. Для одних политиков и чиновников «сухой закон» был лишь источником личного обогащения, другие были к нему равнодушны или настроены враждебно.
Но неукротимая Мейбл относилась к своим обязанностям очень серьёзно. Она добилась увеличения численности береговой охраны и тем самым пресекла контрабанду спиртного у берегов Флориды. Она же сорвала две крупнейшие бутлегерские операции, в Алабаме и Джорджии. В 1923 году «большая четвёрка» бутлегеров из Саванны (Джорджия) предстала перед судом за уклонение от уплаты налогов; в ходе следствия по этому делу удалось добыть ценную информацию о их подпольном бизнесе. За один только год, с июня 1924-го по июнь 1925-го, через офис Мейбл Виллебрандт прошли 48 734 дела, связанные с нарушением «закона Волстеда», и в 39 072 случаях были вынесены обвинительные приговоры; кроме того, 278 ранее вынесенных судебных решений были пересмотрены Верховным судом. Виллебрандт лично участвовала в заседаниях по более чем сорока таким делам и одержала несколько побед. Вот и теперь она требовала, чтобы бутлегеры, живущие на широкую ногу с неизвестно каких доходов, хотя бы платили налоги, раз уж нельзя привлечь их к ответственности по другой статье[29].
Судья Оливер Венделл Холмс-младший отметил, что по «закону о доходах» 1921 года в понятие общего дохода входят средства, полученные от совершения сделок и из «каких угодно источников», и что если в аналогичном законе 1913 года перед словом «бизнес» стояло определение «легальный», то в 1921 году конгресс решил это ограничение снять. Ссылку на 5-ю поправку судья счёл абсурдной: как можно обвинить себя, заполнив бланк для предоставления в налоговую инспекцию? Скрывать свои доходы эта поправка не позволяет.
Слушания продолжались больше двух месяцев. Когда 16 мая 1927 года Верховный суд вынес решение против Салливана, биржи залихорадило, и правительству пришлось принимать меры для выравнивания котировок акций. Однако Верховный суд на этом не остановился и одобрил незаконное изъятие бухгалтерских книг и записей у владельца распивочной из Сан-Франциско по фамилии Маррон. Дело вела Мейбл Виллебрандт, и эта её новая победа, по сути, отменила действие 4-й поправки к Конституции, гарантировавшей гражданам личную безопасность и защищавшую их жилища, документы и вещи от необоснованных обысков и конфискаций. А ведь 4-я поправка действовала даже в период «закона о шпионаже»! Теперь же агенты налоговой инспекции получили возможность изымать документы и добиваться признаний. Карать за нарушение закона, попирая при этом Конституцию... Как видим, эта дилемма возникла задолго до описанного братьями Вайнерами в детективном романе «Эра милосердия» концептуального спора между Жегловым и Шараповым.
Тейлор-стрит
«Чтобы людям можно было доверять, им нужно доверять», — напишет Хемингуэй в одном из личных писем и тут же добавит, что этот постулат следует применять не ко всем. Уж кто-кто, а Капоне убедился в этом на личном опыте. Мог ли он ожидать «подлянки» от Фрэнки Йеля — своего друга и учителя?
После того как ирландская портовая мафия практически самоистребилась, Фрэнки стал одним из королей преступного мира в Бруклине. Он не только занимался портовым рэкетом, но ещё и привозил виски из Канады, будучи одним из главных поставщиков Капоне. Йель следил, чтобы машины с грузом для Чикаго безопасно следовали через Нью-Йорк. Однако весной 1927 года грузовики начали угонять ещё до того, как они покинут Бруклин. Капоне заподозрил неладное и попросил старого приятеля Джеймса де Амато присмотреть за машинами. Подозрения подтвердились: их угонял сам Фрэнки. К тому же пошли слухи, что Йель, объединившись с Джо Айелло, намеревается сжечь один из принадлежащих Алю павильонов для собачьих бегов. (Фрэнки был недоволен, что Аль, не посоветовавшись с ним, помог Тони Ломбардо стать председателем Сицилийского союза). Но как бы эмоционально ни реагировал Капоне, важных решений он в разгорячённом состоянии не принимал. Есть хорошая итальянская поговорка:
