и попечительства, — принялась рассказывать Анастасия. — А уволили меня из-за того, что я в обход процедур разгласила информацию о некоторых наших подопечных.
— А кому именно вы её разгласили, — было понятно, к чему клонит Эвмедов, и я наблюдал за происходящим со злой ухмылкой, не в силах поверить, что Настя так легко меня сдала.
— Виктору, — опустила глаза та. — Он вёл какое-то расследование, и ему понадобились данные некоторых сирот. Заведующая отделом запретила нам выдавать их без запроса из бюро, но Витя, он…
— Понятно, — влезла ведьма, — задурил девушке голову, уговорил пойти на служебное нарушение, а потом бросил. И вообще, позвольте, зачем вам понадобились данные этих сирот? Господа, я не понимаю, как вообще такой человек может сидеть здесь, в уютной студии, а не в тюремной камере!
— Вот именно! — тут же подключился Маслов. — Это что получается, у нас каждый может получить доступ к таким документам?! Я немедленно составлю депутатский запрос в прокуратуру для проверки этого, с позволения сказать, индивида! Ещё надо узнать, что он собирался делать с этими детьми!
— Я не думаю… — ведущий попытался было увести разговор в другое русло, но с меня было достаточно этого бреда. Дальше я уже не мог терпеть.
— Я спасал им жизнь, — я поднялся и направился к депутату, тут же поменявшемуся в лице. — Слышишь, урод? Этих детей та самая начальница отдала нечисти, прикидывавшейсялюдьми. И ни одна тварь никаких запросов не подавала. А сейчас ты сидишь тут, с лоснящейся рожей, несёшь херню и пытаешься выставить меня кем? Педофилом? Дети — это святое! У меня брат и сестра малые, и я порву любого, кто прикоснётся не только к ним, а вообще к любому ребёнку у меня на глазах. И ты, мразь, смеешь тут на что-то намекать?
— Давайте успокоимся, — запричитал Адриан, впрочем, не приближаясь ко мне. — Никто ни на что не намекает. Виктор действительно разоблачил целую сеть, которая отдавала детей на воспитание потусторонним существам.
— Но ты этого сразу не сказал для создания нужного эффекта, — я посмотрел в глаза ведущему и усмехнулся, отчего тот вдруг резко побледнел и зашатался, будто его ноги больше не держали. — Потому что шоу должно продолжаться, или кто-то заказал облить меня помоями?
— У-у нас в-всё честно, — Эвмедов вдруг стал заикаться.
— Да завались ты уже, достал звездеть, — я плюнул на пол и направился к выходу.
— В-вы куда? — голос Адрияна вдруг дал петуха. — Э-эфир ещё идёт.
— Достаточно с меня этого фарса, — я даже не остановился. — Дальшебез меня.
Я не хотел сюда идти, и чуйка меня не подвела. Никто не собирался исправлять имидж, наоборот, меня всеми силами пытались замазать говном. И, с одной стороны, плевать, важные мне люди знают правду, а на остальных, да и на общественное мнение, мне плевать. Однако кто-то заказал это, собрал информацию, и я даже догадывался кто. Но даже с ним я бы разобрался, но вот предательство Насти зацепило меня глубже, чем хотелось. И да, это было именно предательство. Да, она не врала, но интонация, поведение и прочие нюансы, вроде как косвенные, построили однозначную картину. И без её самого живого участия в процессе это было абсолютно невозможно.
— Вить, я… — за кулисами менявстретила бледная Юлия, сжимавшая в руке смартфон. — Я не знала… я думала…
— Неважно, — отмахнулся я, снимая микрофон, причём аккуратно, потому как отвечать за него техникам, а они, пусть и из команды мудака-ведущего, ни в чём не виноваты. — Всё уже неважно. Только вот интересно, за сколько она меня продала.
— Квартира в Подмосковье и работа, — поникшим голосом сообщила Обрескова. — Мы перекинулись парой слов, пока она ждала своеговыхода.
— Дай угадаю, кто ей заплатил, — я криво усмехнулся. — Или это моя паранойя.
— Извини, — Юлия опустила глаза. — Только что пришло сообщение, Гончаров задержал бокора, поднявшего Заельцовское кладбище.
— Этого следовало ожидать, — я вдруг почувствовал себя опустошённым. — Кому-то слава и почёт, а кому-то пинком под жопу. Такова селяви, как говорят у них.
— Вить, мы всё исправим… — вскинулась было девушка, но я её остановил.
— Не хочу сейчас ни о чём разговаривать. — я вытащил из кармана ключи, взвесил их в руке и вдруг принял решение. — Возьмёшь такси? Мне надо побыть одному.
— Конечно, — тут же согласилась Юлия. — Только, Вить…
— Не бойся, бить никого не буду, — я усмехнулся и направился к выходу. — Может быть…
Глава 15
— Повтори! — я толкнул пустой стакан к бармену, и тот послушно наполнил его бурбоном.
Не то чтобы я любил кукурузный виски, да и вообще заграничный алкоголь, просто сейчас практически не чувствовал вкуса, так что мне было всё равно. Лишь бы вставляло, а с этим у меня были проблемы. После алхимии организм слишком хорошо сопротивлялся опьянению, а наследие зверобога это ещё большеусугубило. Так что несмотря на то, что уже вылакал целую бутылку, ябыл трезв как стёклышко.
И нет, я не собирался заливать горе бухлом. Я достаточно насмотрелся на отца, чтобы чётко понимать, что утопить проблемы в алкоголе не выйдет. И, надравшись, приставать ко всем в надежде выговориться, тоже не планировал. Если уж на то пошло, мне проще с Юлией поговорить. Или с Ксенькой, сестра у меня хоть и выглядела строгой и вредной, но всегда была готова выслушать и помочь. И именно с ней я привык делиться самым сокровенным.
Но сейчас мне не нужно было ни того, ни другого, а пил я, можно сказать, просто так. Чтобы перезагрузиться, отвлечься и быть готовым идти дальше. Всё равно сделать я ничего не мог, да и не собирался. Хотя вру, просто так я эту подставу не оставлю по любому. Но для этого нужно подготовиться, потому как мой враг куда опытнее в интригах и подлости. Сдаваться я не собирался, скорее наоборот, планировал выиграть войну, раз уж сражение осталось за ним.
— Бурбон? — мой вновьнаполненный стакан перехватила смуглая рука, прежде чем я его коснулся. — Сойдёт. Что от вас, северных варваров, ещё ожидать.
— Я видел глупых людей и наглых духов, — я медленно повернулся, одновременно запуская руку за спину и нащупывая рукоять костяного ножа, с которым никогдане расставался. — Но такого психа, как ты, никогда. У тебя никаких мыслей не появилось, когда ты явился сюда, Барон?
— Почему же?
