— Прости, но я не совсем понимаю, — сказал Тергенс. — Это же имперский завод. Значит, его протектора должен назначать Ледяной дворец. Так же, как тебя. Как ты можешь переместить меня своей волей?..
Лян улыбнулся. Довольно снисходительно, как Вин сейчас понимал.
— Все верно, — сказал он. — Все, что ты знаешь, правильно. Только, видишь ли... на самом деле все кадровые решения принимают люди. Вполне конкретные люди. Живые. А с любым живым человеком можно о чем-то договориться. С Ледяным дворцом у меня контакта нет, это правда. Но информацию туда передают люди, сидящие здесь, на Шакти. И вот с ними договориться можно. Если захотеть. В общем-то, это делает любой сэймё. Согласен, что это довольно рискованно... но неизбежно. Получается, конечно, не всегда. Как видишь, на то, чтобы предотвратить смену своего домена, у меня связей не хватило... — он покривился. — Но на то, чтобы обеспечить твой перевод — хватило. Они не обманут.
Тергенс смотрел на Ляна, не отрываясь.
— Спасибо, — сказал он. — Действительно спасибо. Мне, как ты понимаешь, надо поговорить с Мари...
Лян кивнул.
— ...и с Вином.
— Я хочу остаться на Арьяварте, — сказал Вин тут же.
Лян Вэй вздохнул.
— Боюсь, что это невозможно. После того, как я переберусь на Сееланд, тут не останется ни одного моего человека. Ни одного. Тебя будет некому защитить. Переселение — не игра, я ухожу действительно навсегда, — он посмотрел на Тергенса.
— Я понимаю, — сказал Тергенс. — Но...
Лян приподнял ладонь.
— Я ожидал твоего возражения, — сказал он Вину. — И... если твой отец позволит, я бы задал несколько вопросов лично тебе.
Тергенс и Вин переглянулись — и оба кивнули.
Лян сложил руки. Вин вдруг подумал, что глаза у него странно светлые для пухлого буддийского лица. Впрочем, какие только расы на Шакти не смешивались...
— Вин, скажи совершенно честно. Ты точно хочешь заниматься биопромышленностью?
Вин несколько секунд молчал, чувствуя, что его лицо обдает жаром.
Вот оно как выглядит — решение...
— Прости, папа... Нет. Я не хочу заниматься биопромышленностью. Я... понимаешь, я долго думал, что выбора не бывает. Но... — он сбился.
Тергенс посмотрел на Ляна.
— Тебе есть что предложить?..
Лян поморщился.
— Да... Как тебе сказать... Прости, Тергенс. В общем, да. Видишь ли, я поинтересовался набором людей для космофлота...
— Что?! — оба Уайта изумились одинаково.
— Для космофлота, — повторил Лян. — А что вас так удивляет?..
Ни Тергенс, ни Вин не нашлись с ответом. Что удивляет? Да в общем-то ничего, конечно... Для подавляющего большинства жителей Производственной зоны межзвездные путешествия были чем-то, относящимся к совершенно иному миру. Тергенс никогда в жизни не покидал планету Шакти. И был уверен, что Вин ее тоже никогда не покинет. А сам Вин... Что он тогда думал?..
Он не мог вспомнить.
— ...Набор в школу космофлота идет как раз сейчас. Там нужны юноши не старше шестнадцати лет, со способностями к математике. Насколько я знаю, с этим у тебя нормально... Если хочешь — встреться, поговори. Челнок с человеком, который этим занимается, придет сюда завтра. Так совпало. От тебя не будут требовать решать сразу. Он покажет тебе что может, а там и... Ну что? Связаться с ним?
Вин ответил не сразу. У него вдруг голова закружилась. Ему казалось, что он уже куда-то летит...
— ...Да. Конечно, да.
— ...Меня зовут Дэйв Читта. По званию капитан второго ранга, сокращенно — кавторанг. Ты Вин Уайт?
Вин кивнул.
— То, что тебя сюда привезли, еще не значит, что ты принят на службу в пространственный флот. Пока ты можешь вернуться. Но скоро надо будет принять решение. Уже совсем скоро. Ты ведь это понимаешь?
Кивок.
— Посмотри вокруг, — посоветовал кавторанг.
Вин огляделся.
Они стояли в странной цилиндрической комнате. Потолок был метрах в четырех. Ровные стены, тускло-золотые, и черный рифленый пол. И — ничего больше. Даже дверь, через которую они сюда вошли, видно не было.
Кавторанг шагнул к стене и легко тронул ее пальцами. Вин охнул. Стена раскрылась, как занавес. То ли какие-то внешние створки физически разъехались, то ли она сектор за сектором становилась прозрачной... Да какая разница!
Вину не было страшно. Пространство открылось ему навстречу, как пасть вулкана.
Черный звездный ковер — и посреди него...
— Планета Шакти, — тихо сказал кавторанг.
Вин уже понял это сам.
Он узнавал. Вот три континента: северная Арьяварта, южный Себек, и совсем на севере — маленький Сееланд, царство гранитных скал и холодного моря. Туда полетит отец.
Вот, на восточном краю Арьяварты, наш полуостров...
— Хорошо знаешь географию? — поинтересовался кавторанг.
— Мы ее изучали... Но не так. — Вин покосился на кавторанга и счел нужным объяснить: — У нас все карты — только в меркаторской проекции. Для хождения по морю удобно. На широту поправки вносятся. То, что на самом деле все на шаре... ну мы это знаем, конечно. Но это же высшая астрономия...
— Не учили?
— Да нет... Зачем?.. — Вин прикусил язык. Лично ему и химических предметов хватало так, что больше ничего не хотелось. В заводской школе требования к сыну протектора были серьезные. Никакая астрономия там никого не интересовала. Ее считали ненужной наукой. Но как такое объяснишь этому самоуверенному взрослому парню в сине-золотом мундире? Засмеет.
Кавторанг, впрочем, не улыбался.
— Скажи, как называется пролив, который отделяет Арьяварту от Себека?
— Пролив Смерти.
— А почему?
— Там очень опасная фауна. Я сам видел. И медузы, и ящеры...
— Ящеры?
— Плиозавры... Я видел один раз близко... с мола... — Он попытался вспомнить. — Пасть огромная...
— Плавать там нельзя?
Вин улыбнулся.
— Нельзя, конечно. Там даже плакаты такие на берегу стоят. "Не входи в воду, твоя жизнь нужна империи!"
— А за проливом — что?
Вин пожал плечами.
— Себек...
— Его географию ты тоже знаешь?
Вин начал понимать, что собеседник задает вопросы не для развлечения.
— Только физическую. Это же Безымянная зона.
— Понятно. Хороший ты ученик...
По тону кавторанга было нельзя понять, шутит ли он.
— ...У пространственного флота есть одна особенность. Мы знаем о мире немножко больше, чем учат в школах Производственной зоны. И, пожалуй, вообще больше, чем любые планетники. Это не всегда хорошо. Ты не боишься? — кавторанг повернулся к Вину и посмотрел на него в упор.
Вин почувствовал, как холод забирается в сердце.
Вот он — решающий момент...
— Я хочу быть офицером космофлота. Очень хочу. Кому надо заявить о согласии?
Кавторанг отодвинулся.
— Я в тебе не ошибся, — пробормотал он. — Любишь знания... Что ж, правильно делаешь. Пойдем. Я тебя представлю адмиралу.
Потом было многое. Учебный центр на спутнике. Тренажеры с огромными перегрузками — бессмысленный элемент подготовки для офицеров, летающих на кораблях с двигателями Лангера, но сохраняемый по традиции. Задачи по дискретной метаматематике, от которых бунтовал мозг. Полеты к звездам. Командование первым кораблем, легким крейсером "Урваши".
И вот — уже семнадцать лет прошло...
Сейчас он знал о мире больше, чем когда был подростком. Гораздо больше. Иногда эти знания радовали. Иногда — пугали.
Он не был патриотом Гондваны. В Пространстве это понятие начисто теряло смысл. Он помнил, как был потрясен, когда впервые узнал кое-что о происходящем в Безымянной зоне. О тамошних законах — вернее, об их отсутствии. О медицинских исследованиях, проводимых на самом доступном материале — то есть на человеческом. О лагерях для юношества, где уровень запланированных потерь — как на фронте во время тяжелой наземной операции. И о том, во что превращаются выжившие... Теперь он понимал, почему "бессмертных" так боятся. В Безымянную зону регулярно, каждый год в течение по меньшей мере последнего столетия, сбрасывалась худшая часть человечества: самые агрессивные, самые бездарные, самые страшные — грязь, отходы, гной социума...
И рядом с этим — Производственная зона. Сеть удобных, выложенных желтым камнем дорог, плавающие фабрики у побережья, хутора, поля, маленькие городки... Не рай — но гармоничная жизнь. Уютная. Даже распри между феодалами там большей частью бескровны.
Это был мир, который стоило защищать. И Вин старался, упорно карабкаясь по ступенькам от мичмана до контр-адмирала, проводя одну за другой блестящие операции... Чтобы защитить.
